После совещания Блеч отправился к Клоппе. Дэмфи, Кирпатрик и Финнеган — в отель. В «Сордис» они распаковали чемоданы и привели себя в порядок.

И снова все собрались в кабинете Блеча. Тема разговора — исчезновение Патрика Махоуни.

— Есть у меня одна гипотеза, — сказал Блеч. — Но, откровенно говоря, стоит она на ногах слабенько…

— Говорите, говорите, — подбодрил его Кирпатрик.

— Если ваш инспектор был ликвидирован, то, как мне кажется, я знаю, каким образом… Три дня назад в машинном отделении отеля «Командор» произошла драка…

— Между кем и кем?

— Не знаю. Никто ничего не слышал и не видел. Служащих встревожил пар, вырывавшийся из подвального помещения. Водопроводные трубы горячей воды были перфорированы пулями… Мои люди обнаружили на полу следы гильз. Был там и я. Я почти уверен, что труп сбросили в котел с кипящей водой.

— Вы не проверяли?

Блеч бросил на него раздраженный взгляд.

— Нет, капитан. Это невозможно. Там — ад! От человека ничего не остается через десять минут. Чтобы охладить котел, нужно три дня.

— Что вам дает основание думать, что это — Махоуни?

— За последние дни в Цюрихе исчезли два человека. Инспектор Махоуни и некто Рико Гатто, боевик с Западного побережья.

— Откуда вам известно, что этот Гатто исчез?

— Он въехал в Швейцарию, но не выехал. Он не оплатил счет за отель, — холодно сказал Блеч. — По моему мнению, один из них, Махоуни или Гатто, стал жертвой преступления в отеле «Командор». Кто из них, сказать не могу, потому что не обнаружены тела ни того, ни другого.

— А если ни одного тела так и не будет обнаружено? — спросил Финнеган.

Блеч бессильно развел руки в стороны.

— И еще, капитан… Хотя этот факт вас совершенно не касается… Люди, за которыми вы следите, совершают какую-то денежную махинацию с «Трейд Цюрих бэнк». Дочь владельца банка. Рената Клоппе, погибла два дня назад в автомобильной катастрофе через четверть часа после свадьбы. В эту минуту ее хоронят. Вы знаете, кому принадлежит машина, в которой она нашла свою смерть? Некоему Орландо Баретто, сицилийцу… А знаете, кто заплатил за машину Баретто?

Он посмотрел на них, кипящих от нетерпения и сидевших, как два послушных, внимательных ученика.

— Дженцо Вольпоне, — выстрелил он.

— Где Баретто? — скрипнул зубами Кирпатрик.

— В городе, — небрежно обронил Блеч.

— Как? Вы не задержали его?

— Если я буду арестовывать всех, кто заявляет о пропаже автомобиля…

— Лейтенант, — подал голос Финнеган, — сегодня у вас есть фантастическая возможность отличиться! Такое может больше никогда не повториться. Почему бы вам не арестовать ВСЕХ?.. Скажем, под каким-нибудь предлогом…

На лице Блеча появилась растерянность.

— Под каким предлогом? Разве был нарушен общественный порядок? Кто-то подал на них жалобу?

Финнеган и Кирпатрик грустно переглянулись.

— Могу я позволить себе задать один вопрос? — спросил Дэмфи. — Не говорил ли вам Клоппе, что ему угрожают?

Фриц Блеч поджал губы.

— Мистер Дэмфи, у нас банк — это государство в государстве. Финансовый консорциум абсолютно самостоятелен. Они сами нанимают охрану, сами ведут расследование, приглашают экспертов и сами организуют свою собственную полицию.

— Клоппе не представляет, с кем имеет дело, — ухмыльнулся Кирпатрик. — Синдикат настолько мощная организация, что может поставить на колени всю Швейцарию.

Блеч посмотрел на него с искренним сожалением.

— Никому это еще не удавалось сделать, капитан. Знаете почему? Потому что в нашей стране никто не берет взятки! В Америке вы все прогнили!

Увидев, что Кирпатрик залился краской, он не дал ему времени возразить.

— Капитан, как вы думаете, настолько ли Вольпоне и Габелотти сумасшедшие, что решатся броситься на приступ банка?

— А почему бы и нет? — сказал, как плюнул, Кирпатрик. — Если они считают, что правы…

Скотт Дэмфи оценил тонкий ход и забулькал смехом.

— Это было бы интересно, — сказал Блеч.

— Если я правильно понимаю, — заговорил Кирпатрик, — вы вмешаетесь только тогда, когда эти сволочи подожгут Цюрих и зальют его кровью.

— Я знаю, что и когда мне делать, — сухо отрезал Блеч.

— Лейтенант, я далек от мысли давать вам советы, но, принимая во внимание обстоятельства, вы могли бы использовать прослушивание телефонов…

— Вы в Цюрихе, капитан, а не в Вашингтоне! Такие методы мы не приемлем.

Кирпатрик сжал кулаки, сдерживая ярость. Этот простофиля упустит из-под носа главарей двух самых мощных «семей» Синдиката. Лицо Кирпатрика стало вишневого цвета.

Заметив это, Блеч решил смягчить свою реплику и подошел к американцу.

— Вам не стоит так волноваться, капитан. Два моих сотрудника наблюдают за банком.

«МД-315», несмотря на свой не внушающий доверия вид, ни разу за три года полетов по маршруту Милан — Швейцария не подвел Амедео Мороббиа. Обычно после приземления его пассажиры выпрыгивали и бежали к лесной дороге, где их ждала машина. Мороббиа со спокойной совестью возвращался обратно и простым телефонным звонком докладывал Оттавио:

— Возвратился. Все в порядке.

Сегодня в программе предстояли некоторые изменения. Он должен посадить самолет, подъехать к кромке леса и хорошо замаскировать его. И ждать!

— Как долго?

— Не знаю, — ответил Оттавио.

— Если меня долго не будет, в Милане начнут волноваться.

— У тебя может быть поломка, и ты совершил вынужденную посадку.

— Да, но я обязан их предупредить.

— О’кей! Это я беру на себя. Если к утру никто не придет, возвращайся.

— Хорошо.

Колеса сильно ударились о землю, самолет подпрыгнул, снова коснулся неровной почвы и, сотрясаясь всем корпусом, покатился в сторону леса.

Мороббиа выключил зажигание.

Джанкарло перебрался в салон и помогал пассажирам отстегивать ремни безопасности.

— Выметайтесь, парни! Выметайтесь… Вас ждут за оврагом.

Все быстро покинули самолет. Это были молодые парни, модно одетые, при галстуках, с дипломатами и небрежно переброшенными через руку плащами. По тому, как они побежали, можно было судить об их хорошей физической подготовке. В лесу их ждали машины. Небольшими группами разными маршрутами их доставят в Цюрих, где им предстоит дождаться ночи, чтобы приступить к действию.

— Что будем делать? — спросил Ферреро.

— Сачковать, — ответил Мороббиа.

— Долго?

— Друг мой, если б я знал…

Он удобнее устроился в пилотском кресле и закурил.

— Мой друг Итало Вольпоне и я, без всяких разногласий, приняли ряд решений, которые хотим довести до вашего сведения.

Этторе Габелотти прошелся доброжелательным взглядом по внимательным лицам слушателей, собравшихся в библиотеке виллы. Члены «семей» сидели отдельными группами.

На лице Габелотти появилось удрученное выражение.

— Ни Малыш Вольпоне, ни я не хотим насилия. Но вы понимаете, что через наши интересы затрагивается престиж Синдиката. Как мы должны смотреть на то, что какой-то мелкий банкир бросил вызов Организации? Мой компаньон и я пришли к единому мнению: не оставлять без внимания это оскорбление.

Он протянул руку в сторону Вольпоне.

— Итало, объясни нашим друзьям, чего мы от них ждем.

Этторе сел и вытер платком лоб. Итало встал. Не прошло и двух недель, как он пережил подобную ситуацию в Нассау. Перед высшим руководством двух «семей» он зачитал телеграмму своего брата, состоявшую из трех букв: «АУТ». Тогда он не мог себе представить, что в скором времени может стать кем-то другим, а не временным заместителем дона Дженцо. Он, младший брат своего брата, пижон и игрок, которого никто не принимал всерьез. Смерть Дженцо все изменила… Власть — совершенно новый и необычный плод, вкус которого ему необходим. Ни Габелотти, ни кто другой не помешают ему насладиться им.

— Перед нами стоит двойная задача, — начал он. — Возвратить деньги и запугать банкира. Ликвидировать банкира мы не можем, не потеряв выход к деньгам. Поэтому планомерным давлением мы должны вынудить его расколоться. Хомер Клоппе уже в наших руках, но мы слишком надолго задержались в Цюрихе. Сейчас надо сделать все быстро: ударить, взять, исчезнуть… Сегодня ночью мы нападем на банк и превратим его в обломки. Надо дать понять Клоппе, что мы готовы идти до конца, если он не отдаст нам то, что принадлежит нам. У Синдиката воровать нельзя!