А как стемнело, заперли собак и засели в засаде. Потянулись минуты утомительного ожидания. Заморские часы купца пробили в лавке два звонких удара. И тут-то собаки подали голос, сидя взаперти, словно приветствовали старого знакомого, и в дверь Букинского дома постучали.

Старый Букин, участник плана, спустился, погромче скрипя ступенями, и, словно спросонок, хрипло спросил: «Кого там принесло?»

- Это я, Харитоныч, - ответили за дверью, - принёс тебе должок, сто рублёв!

- Приходь утром! Ночью нельзя долг вертать! – сказал старый Букин, у которого, однако, глаза разгорелись, и он разом забыл о плане.

- Да вот щас уезжаю, хозяин послал по делам, - отвечал за дверью кто-то мягко и покладисто.

- Ща, отопру, погодь! – воскликнул торопливо старый купец, хоть и не мог припомнить такого долга.

Но старший сын уже, зажав отцу рот, тащил его в кладовку.

- Да это же приказчик Мешкова – Федька! – шептал громко средний Букин, - Куда ты тащишь папашу?! А коль деньжищи такие пропадут?!

Завязалась борьба, загремели пустые вёдра, Букины чуть всё не испортили своей вознёй, медлить было некогда, и Семён, схватив фонарь и распахнув входную дверь, отпрыгнул назад!

За дверью раздался душераздирающий вопль, который пробудил младшего Букина, в белом тулупе сидящего с дубиной в карауле на крыше сенцев. Он живо спрыгнул и огрел по затылку бегущего с крыльца «мужика в красном», тот упал, вскрикнув, и был тут же связан по рукам и ногам подоспевшими слугами. А с крыльца с весёлым смехом спускался второй «мужик в красном», Семён, радостно приговаривая, снимал с себя красную шапку, мешок с прорезями для глаз, кафтан в пятнах крови, и весь свой маскарадный костюм, позаимствованный у чучела, костюм, который и вызвал панический ужас в убийце, одетом таким же образом.

Старый купец, потирая разбитый лоб, вышел посмотреть на пойманного, который пришёл в себя и остервенело драл на себе верёвки, сжимая в красной рукавице здоровенный мясницкий тесак.

Огородник с Букиными получили награду от купечества, двое братьев Букиных и ещё человек пятнадцать крепких молодцов уехали с Семёном, а Федьку, приказчика из дома Мешковых, торговавших крупой, запороли до смерти. Средний Букин принял от «папаши» дела и стал одним из богатейших купцов города, много помогавшим молодому царю на строительство флота, где подвизались его братья и храбрый парень, от слова «впаривать», Семён Огородник».

Господин профессор закончил свой рассказ и допил остатки ягодного чая из металлической кружки, которая напоминала ему серебряный подстаканник из жизни на Земле.

- Забавно, - протянул Кот, - но что здесь страшного? По-моему, обычный старинный криминал!

- А по-моему, жуткая история! – безапелляционным тоном заявила Ро.

- Мурашки по коже, - согласился с ней Кро.

- Конечно же, страшно, когда люди убивают других людей ради монет и купюр, да ещё сваливают свою вину на чучело, - сказала Варвара Никифоровна, - однако, мы засиделись, спасибо тебе, дорогой, спасибо нашим поварам, всем счастливых снов, чтоб никому не снился «мужик в красном»! Жаль, что на рассвете нас не разбудит пение птиц!

Ро напряглась и выдала удивительную голосовую соловьиную трель. Сидящие за столом просияли улыбками и поблагодарили друг друга за приятную компанию.

- Завтра утром уже будем есть апельсины! – сообщила на прощание счастливую новость Мушка, ликуя в улыбке от уха до уха.

Берёза отмечала губной помадой дни недели за дверью, а воскресенья – сиреневым лаком для ногтей.

В одно такое «сиреневое» утро Кот робко постучал в купе Кро.

- Дружище, не осталось ли у тебя красок? – спросил тихо он и добавил, - О, привет, Ро! Мы хотим с Фигурой расписать керамические плитки и оклеить ими всю стену, где комнаты отдыха, сотрём с лица земли этот бред!

Кро, не довольно присказывая, полез за остатками красок под кровать.

Кот, романтично жмурясь, любовался видом из иллюминатора.

- Как радуют глаз художника жёлтые поляны одуванчиков! Да какие большие цветки, словно подсолнухи Ван Гога! – воскликнул Рыжик, - А у вас под окном и апельсины, и помидоры висят, супер!

Ро учтиво улыбнулась, Кро проворчал неясное из-под кровати, явно, не спеша расставаться с красками.

- Не понимаю, - продолжал светски Кот, - почему люди так радуются в ожидании ребёнка?! Когда младенец появляется на свет, они прыгают вокруг него, обожая малютку, обучая каждый день его наглядным примером своим дурным привычкам: вранью, зависти, изменам, злобе, мести и прочему из бесконечного ряда. А когда ребёнок подрастает, всё это активно усвоив, родители говорят: «Фу, какой он не воспитанный! И в кого он только такой уродился?!» И начинают грузить его непомерным обучением, в котором сами ничего не смыслят и не понимают, зачем оно. Когда же ребёнок не может усвоить за один год знание, наработанное человечеством в течении тысячелетий, родители ставят ему клеймо: «Тупица»! Так и появляется, столь критикуемый сегодня, крайний индивидуализм, когда человек говорит: «Чем меньше я общаюсь с миром, тем больше я испытываю к нему нежности!»

Вдруг вся земля загудела, а «Килькин дом» затрясся, как заячий хвост, гул нарастал с невероятной силой.

- Что это? – прошептала в ужасе Рокки.

- Похоже на землетрясение, - тоже шёпотом ответил Кро, вылезший из-под кровати.

- Это извержение вулкана, а мы в эпицентре! – воскликнул Кот, ухватившись двумя руками за вибрирующий столик.

Закрывая весь горизонт, над «Глорией полковника Котса» поднималась чёрная гора. Она оторвалась от земли и понеслась прямо на станцию. Рыжик присел от страха, зажмурив глаза.

- Смотрите! – воскликнул Кро, - Это не космический корабль, а целая база! Видите, какие мощные лазерные пушки стоят по всему периметру!

- Они покидают планету?! – спросила Ро, отняв руки от лица.

Камеры по всей станции замигали, и железный голос сообщил: «В связи с повышением радиационного фона выход из станции будет заблокирован на десять часов»!

- Вот и сходили! – прошепелявил с досадой Кро, - Мы с Рокки собирались прогуляться за рыбёшкой, фруктами, ягодой и овощами!

- Так, кормилец, вот тебе тест, - заявил оживший Рыжик, - они покинули планету, название которой мы даже не потрудились узнать у старикана, потому что:

а) не любят цветов;

б) цветочная пыль засоряет двигатель;

в) им надоел вяленный галатус;

г) это космические пираты, которые помчались за пивом и вечерком вернуться к бражному костру;

д) затрудняюсь ответить.

- Выбираю первое, - сказал весело Кро, - слава Богу, одной опасностью меньше!

Утро выдалось фиолетово – серое. В столовой уже пахло тонкими духами Варвары Никифоровны, которая осматривала стол.

- Оранжевые апельсины на зелёном блюде и красные помидоры на синей тарелке, по-моему, это живописно! – жизнерадостно воскликнула она, - А уж как живописны жёлто – зелёные поляны за окном! Жаль, нет мотыльков!

Паралличини, готовясь к премьере «Жары Калимантана», перенесённой на следующий вторник, прохаживался по столовой, заложив за спину короткие ручки, выпятив круглый живот и чувственно распеваясь. Смуглый тенор душевно выводил: «Эй вы, глупые тарелки, что вы скачите, как белки?!» Причём, он пел «тарэлки» и «бэлки», что придавало особый, заграничный, шарм его исполнению.

Наконец все собрались за столом, нарядные и довольные и сервировкой стола, и качеством, и ассортиментом блюд, настроение было приподнятое.

- Мы с вами за последние месяцы прошли через невероятные приключения, после которых на короткие сутки попали в тёплый дом Маши, эти сутки пролетели, как сладкие гимназические каникулы далёкого детства, - высказался с приятной улыбкой профессор.

- Если бы мы не проходили через эти испытания, друг мой, мы бы многого не поняли и не познали, - заметила с ещё более приятной улыбкой его супруга, - хорошо, не ограничивать себя в пространстве и во времени, тогда есть условия для роста!