Однако мы должны видеть еще яснее, чтобы до конца исчерпать прежнее истолкование «логоса» в направлении нашей проблемы. У Аристотеля «как» стоит под титулом «σύνθεσις». Но разве это не то же самое, на что мы уже указывали, — на то, что в этом «как» мыслится отношение? Да, но теперь обнаруживается вот что: σύνθεσις — это не просто отношение, понятое в формальном смысле: мол, всё и всяческое — отношение. «Как» принадлежит к тому, что есть σύνθεσις, принадлежит к охвату отношением, а именно к σύνθεσις νοημάτων, к связыванию представлений, к внимающему образованию единства или к образующему единство внятию. Но если «как»-структура принадлежит такому синтезу — как именно принадлежит, пока остается неясным — тогда из этого можно вывести нечто большее, συν подразумевает «вместе», подразумевает единство, причем ясно, что не какую-то внешнюю состыковку, а исходное единство, которое, существуя раньше частей, есть целостность, συν — целостность — в целом? Таким образом, «как»-структура сама показывает сущностную связь с тем вторым моментом, о котором мы здесь спрашиваем: с нашим «в целом».

Мы оставляем это как проблему. Ведь пока наша попытка отнести «как»-структуру к «сюнтесис» остается в высшей степени проблематичной, если мы обратим внимание на то, что Аристотель прямо говорит о выявлении связи между ψευδός и σύνθεσις: ενδέχεται δέκαι διαίρεσήν φάναι πάντα, т. e. все, что я выявил под титулом σύνθεσις, можно обозначить и как διαίρεσις, как разъятие (das Auseinandernehmen), т. е. можно понять и так. Пока мы это поясняем на примере, который приводит сам Аристотель: белое есть не белое. В основе этого высказывания лежит предварительное соединение белого и не-белого. Но как раз это со-ятие (das Zusammennehmen) есть также разъятие. Мы только тогда можем удерживать одно с другим вместе, когда это вместе-удержание само по себе остается держанием врозь. Сама по себе σύνθεσις νοημάτων исконно есть также διαίρεσις. Внятие как таковое есть разьемлющее соятие (das auseinandernehmendes Zusammennehmen), и как таковое оно — сущностное основание возможности раскрытия или сокрытия «логоса», т. е. «апофан-тического логоса».

Эту структурную связь Аристотель кратко выражает в самом начале своего трактата о λόγος αποφαντικός περί γάρ σύνθεσιν καί διαίρεσίν έστι τό ψευδός τε καί τό άληθές⁵⁸- Раскрытие и сокрытие выявляющей речи есть только там, где совершается это соединяюще-разнимающее внятие. Далее в «Метафизике»⁵⁹ он говорит: άληθές так же, как и ψευδός, есть περί σύνθεσιν ... καί  διαίρεσίν, т. e. они стоят при соединении и разъятии, зависят от них, укореняются в них. В качестве синонимов к σύνθεσις он употребляет συμπλοκή или συνάπτειν. Каким образом возможно, чтобы нечто, а именно дей-ствование человека, в одно и то же время было соятием и разъятием, причем не последовательно, а именно одновременно, согласно своей единой структуре — вот в чем проблема. Ее развертывание есть не что иное, как истолкование природы «как» и тем самым — природы сущностных слагаемых мира вообще.

Надо, наверное, обратить внимание вот на что: всякое άληθεύειν и всякое ψεύδεσθαι, характерное для «апофантического логоса», основывается на σύνθεσις и διαίρεσις. Это понимание имеет серьезное значение не только для конкретной проблемы вообще, но и для истолкования всего «логос»-учения Аристотелем (ср.: de interpr. Кар. 5). В перспективе своей основной работы Аристотель называет λόγος αποφαντικός также кратко:  άπόφανσις — выявление чего-то в том и согласно тому, что и как оно есть или не есть (de interpr. Кар. 5, 17 а 20). В соответствии со сказанным απλή άπόφανσις имеет две основные формы: или άπόφανσις τίνος κατά τίνος или άπόφανσις τίνος άπό τίνος. Следовательно, φάσις, λόγος предстает или как κατάφασις, или как άπόφασις (de interpr. Кар. 5, 17 а 23—Кар. 6 а 26). Показывающе-выявляющее выступает или как присылающее или как отсыпающее выявление: доска черная, доска не красная. Показывающее выявление может или присуждать что-либо тому, к чему это выявление относится, или в чем-либо отказывать выявляемому в таком показывании: доска не красная. В обоих случаях происходит показывающее выявление доски как таковой и оба раза оно раскрывающее, истинное. Другой вариант: доска не черная, доска красная. Здесь тоже имеет место присуждение и отказывание, оба раза налицо направленность к выявлению и оба раза это выявление скрывающее, ложное. Отсюда следует, что если каждый истинный и каждый ложный λόγος может представать или как κατάφασις, или как άπόφασις и если каждый истинный и каждый ложный λόγος, как таковой коренится в едином внятии σύνθεσις—διαίρεσις, тогда это внятие лежит в основе всякой κατάφασις и всякой άπόφασις. Каждое «катафасис-высказывание», а также каждое «апофасис-высказывание» есть в самом себе σύνθεσις и διαίρεσις, а не так, что κατάφασις — это σύνθεσις, а άπόφασις — διαίρεσις. Эти различия лежат в совершено разных измерениях. Кроме того, различение между σύνθεσις и διαίρεσις — это не различение видов άπόφασις: на самом деле оно членит исконно-единое существо структуры и структурированного феномена. И этот феномен мы отыскиваем под титулом «как».

На основании уже изложенного развития «логос»-учения мы можем представить проблему схематически, чтобы обозреть ее внутреннюю связность. Аристотель исходит из «логоса» вообще. Существо «логоса» — σημαντικός, означение. Отсюда он переходит к особому «логосу» — «апофантическому». Как мы только что слышали, всякое высказывающее предложение — это или присуждение чего-то или отказ в чем-то. Если мы остаемся при истинном суждении, тогда в нашем примере оно выглядит так: доска не красная. κατάφασις и άπόφασις  — две формы «апофантического логоса». По своей основной направленности обе они как таковые суть изъявительные. В отрицательном предложении я тоже говорю о том, что есть или не есть доска. Обе формы находятся в возможности бытия-истинным и бытия-ложным. Таким образом, истинность и ложность и тем самым вся структура «апо-фактического логоса» коренится в той σύνθεσις, которая в себе самом одновременно есть διαίρεσις. Единство этой структуры представляет собой существо «нуса». Эту фундирующую связь мы не должны упускать из виду, чтобы понять дальнейшее толкование, в ходе которого столкнемся с новым моментом, от коего может развернуться «как»-структура в целом.

е) Выявление (άπόφανσις) высказывания как давание видеть сущее как то, что и как оно есть

В начале мы сказали: «как» есть отношение. Теперь же мы прежде всего увидели: этот охват отношением оборачивается тем, что есть σύνθεσις, это охват, который соединяет. Но это еще не все: соединение, соятие само по себе есть разъятие. Но и этой двойной структурой дело не заканчивается: охват отношением как действие, действование, совершение есть свершение того, что суть νοήματα, и потому оно — νοεθν, внятие (νους), внимающее соятие и разъятие. В этом заключается следующее: разъятое как таковое воспринимается в его «вместе» как таковом, а есть b. Обратимся еще раз к конкретному примеру: эта доска стоит неудобно, как таковая, сама по себе, как и что она есть. Здесь надо обратить внимание на следующее: картина не такова, будто сначала это неудобство положения примысливается к доске, а затем с ней соединяется; как раз наоборот: с самого начала она воспринимается в этом единстве и на этом основании и с учетом этого единства разнимается — но так, что при этом единство не только остается, но как раз обнаруживается. σύνθεσις как со-ятие означает: взятие в отношении еще и уже исходного «вместе» (образование самобытного единства). Аристотель говорит⁶⁰: πώς δέ τό άμα ή τό χωρ'ις νοειν συμβαίνει, άλλος λόγος. λέγω δέ τό αμα και τό χωρίς ώστε μή τό εφεξής άλλ' εν τι γίγνεσθαι — но каким образом совершается это νοειν, выражающееся во «вместе» и тут же во «врозь», т. е. в соятии и тут же в разъятии, — это предмет другого исследования; я здесь говорю о внятии во «вместе» и тут же во «врозь», чтобы показать, что в этом νοειν получается не так, будто одно совершается вслед за другим, сначала соятие, а потом разъятие, но так, что через эту единую структуру возникает единство. Поэтому мы можем сказать: по своему существу разум единство-образующ. В трактате «О душе» Аристотель говорит об этом так: τό δέ εν ποιούν, τοϋτο ό νους εκαστον⁶¹: образование единого и единства вообще есть внутренняя задача разума. Вы сразу увидите важность всей этой проблемы, если я укажу на то, что εν — это сущностное определение бытия вообще. Где εν, там и оν. Поэтому здесь уже содержится фундаментальная отсылка к вопросу о бытии.