Мальчику не сиделось, и он попросил у Алеся наушники. Так, может, время быстрее пройдет… Алесь уступил ему место. Леня прислушался. И вдруг… Нет, это не почудилось ему! В наушниках послышался тихий-тихий голос:

— …нас засыпало в дзоте… Дзоте…

Леньке показался очень знакомым этот голос. Он тряхнул головой, плотнее к ушам прижал раковинки наушников. Голос долетел уже более отчетливо и ясно.

— Спасите! Спасите! Нас засыпало в дзоте…

Ленька встрепенулся, как птица, радостно вспыхнули его глаза. Резко повернувшись к Алесю и товарищам, он крикнул:

— Товарищи, ребята наши живы! Слышите — живы! Они говорят! Их засыпало в дзоте около возвышенности «Трех братьев». Они не могут сами выбраться.

Глава двадцатая

Когда лодка, в которой сидели дядя Миша, Степа и Дима, отвалила от берега, ничто не предвещало ни трудностей, ни опасности. Плыли долго, часа два, а может, и все три — был встречный ветер, и сильная волна вставала на пути. Гребли по очереди, но больше, конечно, геолог. Как играли мускулы на его руках, когда он неторопливо и ровно опускал весла, какой силой и сноровкой дышала вся его фигура! Ребятам даже завидно стало!

Наконец лодка причалила к берегу. Мальчики помогли геологу перенести его поклажу. Дядя Миша надел на плечи вещевой мешок, закурил и пошел вслед за ребятами по узкой полевой тропинке к темной чаще.

Шли не торопясь. Едва вся группа достигла первых деревьев, как где-то совсем неподалеку раздался могучий удар грома. Хлынул дождь.

Степа свернул в сторону, под высокую развесистую березу. Но Димка закричал ему в самое ухо:

— Бежим к дзоту! Видишь пригорок, где дуб кривой. Дзот там. Самое надежное место.

Мальчики изменили направление. Бежали стремительно — дождь подгонял. А вот и холм, горбом торчащий на поляне. Это и есть старый немецкий дзот. Надежно он сделан, с тамбуром, с железными дверьми на крепких петлях.

Мальчики спустились в маленький тамбур, с трудом открыли железную дверь. Из дзота пахнуло сыростью, запахом трухлявого дерева.

Вслед за ребятами к дзоту подбежал и дядя Миша. Он зашел в тамбур и остановился под его низкой крышей. Геологу хотелось быть рядом с ливнем, видеть, как беснуются его чистые, пахнущие озоном потоки. Ребята глядели на грохочущую грозу через приоткрытую дверь.

— Говорят, эту дверь сюда трактор на специальном прицепе тянул, — важно сообщил геологу Степа.

— Вполне возможно, — ответил тот, оборачиваясь. — Два слоя броневой стали. Даже пушка среднего калибра не прошибет.

— Ее и не прошибли, — докладывал дальше Степа. — Немцев дымом выкурили.

— Как — дымом?

— Очень просто. Бросали в бойницы зажженную паклю.

Видя, что ливень не перестает, Степа решил по-настоящему расположиться в дзоте. Он снял аппарат, поставил в сторону и сам присел на какую-то колодку. Тихо было в дзоте, вокруг царил полумрак. И вдруг послышался такой тяжелый удар грома, что содрогнулась вся земля. С потолка тоненькими струйками посыпалась земля. Мальчики невольно зажмурились.

Когда Степа и Дима открыли глаза, они уже не увидели просвета там, где был выход из дзота, где совсем недавно шелестели упругие косые полосы ливня.

— Где же выход? — дрожащим голосом спросил Дима, в темноте нащупывая плечо товарища.

— Известно где, — впереди. Пошли!

Мальчики осторожно нащупали дверь дзота, толкнули ее, но она не поддавалась.

— Что такое? — удивился Дима.

— Нужно сильнее. Видишь, где-то заело… А ну, еще раз. Раз-два — взяли!

Но усилия ребят оказались напрасными.

— Дядя Миша, дядя Миша! — застучал кулаком по холодному железу Степа. — Где вы?

Ответа не было.

— Дядя Миша, почему не открывается дверь? Что случилось? — снова тревожно крикнул Степа.

Но в ответ они услышали только глухое: бум-бум-бум… Как ни напрягали мальчики слух, они не могли разобрать ни одного слова. Но нет, это не гром гремел, это отвечал им из тамбура дядя Миша. Вот положение — железная дверь разделила маленькую группу путешественников на две части.

Ребята растерялись.

Степа в отчаянии бросился на дверь, навалился на нее всем телом. Дверь даже не тронулась с места.

— А ну, помоги! — попросил Степа Диму и приготовился еще раз штурмовать выход.

Глухо застонало ржавое железо, тонкими струйками посыпался с потолка сухой песок. За стеной слышалось неясное: бум-бум-бум… То и дело долетали мощные раскаты грома. Гроза еще там, на улице, бесновалась вовсю.

— Степа, мы в плену. Света нет. Дяди Миши нет. Я себе шишку набил, — печально сказал Дима. Лица его не было видно, но Степе не трудно было догадаться: растерялся, скис Димка.

— Да, в плену, — тихо согласился главный инженер-радиокружковец.

— Ой, что же делать? Что же делать? — заойкал Дима.

— Плакать, — сердито ответил Степа. — Слезы в беде очень помогают.

— А что же с дядей Мишей? Почему он молчит? — забеспокоился Дима. И он стал кричать: — Дядя Миша! Дяденька-а! Вы живы? Скажите хоть слово…

И в ту же секунду до них донеслись неразборчивые, приглушенные звуки.

Наладить разговор с дядей Мишей было невозможно. Одно немного утешало ребят: он был жив, подавал о себе весточки.

Вдруг Дима стал что-то искать руками вокруг себя.

— Ты чего это? — поинтересовался Степа.

— А где наш радиотелефон?

— Да я вот тут его поставил.,

— Не поврежден?

— Не должно бы. А что?

— Скорее включай, — заволновался мальчик. — Сообщим Леньке. Понимаешь.

— Верно! — воскликнул обрадованный Степа и, присев на корточки, стал вместе с Димой искать аппарат.

Несколько минут друзья возились, шаря руками в темноте.

— Вот он, аппарат, — наконец сообщил Дима, нащупав ящичек. — А ну, включай. И смотри, осторожно, чтобы не повредить что-нибудь. Мрак ведь такой…

Мальчики склонились над аппаратом. Дзот, в который они попали, имел когда-то две бойницы. Но теперь их не было видно: засыпало песком. Дзот небольшой, тесный. Под ногами валялся какой-то хлам, ломаные доски. Сильно пахло полынью.

— Включил антенну? — нетерпеливо спросил Дима.

— Да.

— Ну, тогда слушай…

В Степиных руках звякнули наушники. И вот в землянке стало тихо-тихо. Слышно было только взволнованное дыхание мальчиков да звон комаров, которые укрылись сюда от дождя и теперь назойливо кружились где-то рядом.

— Ну, что? — нервничал Дима. — Почему ты молчишь? Веди передачу.

Степа недовольно кашлянул, поправил наушники и притих, снова прислушиваясь.

— Тьфу ты! Что за лихо! — вдруг забеспокоился он. — Ничего не слышно.

— А может, ты не подключил батареи? Проверь!

— Как не подключил? Слышишь, щелчки: вот прием, вот передача. И — ни звука. Неужели аппарат испортился? Нет, не может этого быть: контрольная лампочка горит.

— Да, горит. А контакты не нарушены?

— Кажется, нет. Ничего не понимаю, — сказал Степа и снял наушники: — Ну-ка, ты послушай.

Дима долго сидел у аппарата. Но и он наконец вынужден был оставить это занятие.

— Ни звука. Будто глухая стена вокруг.

— Эх, черт! — воскликнул Степа и хлопнул Диму по плечу. — Какие ж мы с тобой, Димка, недогадливые. Ведь вокруг нас и в самом деле глухая стена. Причем земляная. Вот радиоволны и не попадают к нам. Понял?

— Понял, — жалобно протянул товарищ. — Значит, нам тут сидеть и сидеть…

— А ты уже и струсил? — сказал Степа. — Не ной, Димка, хотя и глухая стена вокруг нас, но мы заставим ее расступиться.

— Как же? Разве собственным лбом пробить.

— Лоб расшибешь, — пошутил Степа. — Надо поискать какую-нибудь щель.

— Зачем она тебе, щель?

— Чтоб как-то вывести из дзота антенну.

— Но как? — в отчаянии спросил Дима. — Неужели копать землю?

— А что ты думаешь — и покопаем.

Друзья вскочили с места и стали тщательно исследовать каждый уголок в дзоте. Нашли какие-то пустые бутылки, поломанные и подгнившие доски, тряпье. Вдруг Димка зазвенел чем-то металлическим.