- Приветствую тебя, друг мой, - услышал Алекс, ставшее уже привычным для него, приветствие.

ПП улыбался, однако выглядел при этом ни то уставшим, ни то заспанным.

- Ты выглядишь каким-то уставшим. Что-то случилось?

- Ничего особенного. Мне нужно было представить отчет, я же как-никак являюсь одним из Наблюдателей за Игрой и должен время от времени подтверждать свой статус. Дорога дальняя и заняла много сил. Но что слышно у тебя? Как твоя поездка?

- Теперь понятно, почему мне не удавалось с тобой связаться, - сказал Алекс усаживаясь в возникшее перед ним кресло. - Все пошло совсем не так, как ожидалось. Во всяком случае заварушки избежать не удалось. Меня чуть не придушили, и мне пришлось убить двух нападавших магов. Кроме того Анна теперь почти официально вступила в Орден. Мое же пребывание в Ордене напротив, висит на волоске.

- Ух ты, сколько новостей! А я тут какими-то отчетами занят. Ладно, давай рассказывай подробно, надеюсь ты сейчас никуда не торопишься? - ПП тоже создал себе кресло и устроившись поудобнее стал слушать рассказ Алекса.

Алекс рассказал, как гуляя по Вероне, заметил за собой слежку. Подробно рассказал о случившемся за ужином, и о том, как им затем пришлось ретироваться не только из Вероны, но и из самой Италии. Не забыл Алекс также упомянуть о роли Анны в спасении жизни Маргариты и об их совместном возвращении. Отдельно остановился на разговоре с Магистром, состоявшемся в Калининградской резиденции Ордена.

- Так что теперь от Анны в Ордене в любой момент могут узнать о том, кто я на самом деле и о тебе, заодно, - устало выдохнул Алекс. - Та отсрочка, которую я все же надеюсь получить благодаря своему разговору с Магистром, мне кажется, продлится недолго.

Петр Павлович как всегда не перебивая на этот раз слушал Алекса с закрытыми глазами. В какой-то момент Алексу показалось, что тот под сомкнутыми веками как на экране видит события, о которых он ему рассказывает. Сомкнутые веки чуть подергивались, напоминая БДГ фазу человеческого сна.

- Сложная ситуация, - открыв глаза серьезно произнес ПП, когда Алекс наконец закончил свой рассказ. - Судя по всему, схватка активировала твои боевые навыки, и теперь ты можешь быть грозным оружием как в руках самого Ордена, так и в руках его противников. Похоже это понимает и Магистр, но он не решил еще, как поступить с тобой. О твоем исключении из Ордена, уверяю, речи не идет. Его задача сейчас заключается в том, как показательно наказать тебя, укрепив при этом над тобой власть.

- А что будет, если он узнает, кто я и еще хуже - зачем здесь?

- Если он узнает, что ты не принадлежишь этому миру, точнее Игре, то думаю, тем более попытается использовать тебя в своих целях. А цели эти не мудрено понять, безграничная власть и сила в рамках Игры. Хотя, узнай он об Игре, Создателях и Силах, с которыми контактирует, то возможно ему тоже захочется осознать себя.

- То есть, кем он является на самом деле?

- Именно, - кивнул ПП. - Мне думается, что твой Магистр, также как и ты, является одним из Старших Создателей, когда-то давно угодившим в Игру по своему желанию. Сложность данной ситуации заключается в том, что нам неизвестно наверняка, знает ли он обо всем этом уже или же нет. А такой вариант тоже нельзя исключать, так как в этом случае Магистр может действовать с одним из Хранителей заодно. Но мне все же кажется это маловероятным.

ПП замолчал, снова прикрыв глаза. Молчание продолжалось довольно долго. Наконец он открыл глаза и посмотрел на Алекса.

- Как бы то ни было, у нас еще есть немного времени, думаю пара дней точно. Подождем. За это время я попытаюсь кое-что выяснить. - А что делать мне? - спросил Алекс. - Ты пока отдыхай, набирайся сил, а мне нужно поработать. Как только я что-то выясню, тут же сам свяжусь с тобой.

С этими словами Петр Павлович встал, его образ начал таять и уже через несколько секунд исчез полностью.

Алекс открыл глаза. За окном моросил дождь, его капли стучали по подоконнику словно барабанная дробь. На душе было как-то нехорошо. Ощущение у Алекса было таким, будто бы его все бросили, и он остался один в целом мире. Почему ПП не предложил ему никакой помощи или защиты? Ведь было понятно, что ни сегодня так завтра о нем все станет известно магам Ордена, а возможно и Хранителям, и тогда ему точно не обойтись без помощи ПП. Неужели он бросил его сейчас, когда был так ему нужен. Уж лучше бы ему ничего не вспоминать о себе и жить очередную жизнь в Игре в полном неведении.

У Алекса явно проявлялись все признаки депрессии, вероятно вызванной недавним перенапряжением. Нужно было срочно собраться и взять себя в руки. Сейчас было не время раскисать.

Алекс встал с кресла и начал расхаживать по комнате, стараясь отогнать от себя тяжелые мысли. Возможно ПП не бросал его, возможно именно сейчас он ищет способ, как выполнив наконец задание им вместе покинуть пределы Игры. В одном ПП был абсолютно прав - силы Алексу будут сейчас ох как нужны и потому прежде всего необходимо было как следует выспаться. Завтра он подумает, как ему выпутаться из сложившейся ситуации, и возможно на свежую голову его посетит какая-нибудь оригинальная идея. На этой оптимистичной ноте Алекс отправился спать.

Этой ночью Алексу снилось, что они с Анной катаются на лошадях по берегу моря. Погода была солнечной, море спокойным, и волны неспешно набегали на песчаный берег. Соленый морской ветер растрепал волосы Анны. Молодые люди смеялись и мчались по берегу наперегонки. В какой-то момент лошадь Анны вырвалась вперед и помчалась вдоль кромки воды, поднимая позади себя облако брызг. Алекс устремился за ней, стараясь не отставать, как вдруг увидел в тумане брызг, образовавшемся позади девушки, странную серую тень. Тень была бесформенной и не соответствовала очертаниям Анны. Алекс притормозил своего коня, чтобы с некоторого расстояния рассмотреть, на что похожа увиденная им тень. В этот момент девушка обернулась и в тот же миг радость на ее лице сменилась испугом. Она вскрикнула, показывая рукой куда-то за спину Алекса. Тот поспешно обернулся, но успел лишь заметить что-то черное позади себя, как в тот же момент сильный удар сбросил его с лошади.

Алекс проснулся на полу. Утренний свет пробивался сквозь занавешенные шторы. Во сне он упал с кровати, чего с ним никогда не случалось, и довольно сильно ударился головой. Если бы не ковер, лежавший на полу, на затылке обязательно появилась бы приличная шишка. Поднимаясь и потирая затылок, Алекс посмотрел на часы. Было восемь часов утра. С досадой сожалея, что больше ему уже не заснуть, он направился в ванную.

За завтраком Алекс размышлял, что ему предпринять и как себя повести, если в Ордене узнают все то, что было о нем известно Анне. С другой стороны, почему он так уверен, что она непременно поведает все о нем магам? Насколько мог судить Алекс, Анна была влюблена в него и вряд ли добровольно станет рассказывать что либо, что может навредить ему. Читать, то есть слышать мысли дословно, как это делал он, никто в Ордене похоже не умеет, даже Магистр. А это значит, что даже копаясь в образах воспоминаний Анны, маги могут ничего и не узнать, ведь ей неведомо, каким является истинный облик Создателя, к тому же она никогда не видела ПП и следовательно его образа в ее памяти тоже быть не может.

Все эти умозаключения немного ободрили Алекса. Что же касалось наказания за его самовольство с Анной, то и здесь, как правильно заметил ПП, ему ничего особо не угрожало. Алекс был слишком ценен для Ордена и лично для Магистра, который как оказалось, был хорошо знаком с ним в прошлых жизнях. Более того, Алекс вероятно был одним из лучших учеников Магистра, и тот питал к нему некоторые теплые чувства, что также играло на руку Алексу. Показательное же наказание не слишком волновало Алекса, его нужно было просто пережить, приняв на себя образ покаяния и смирения.

Теперь, когда настроение Алекса значительно улучшилось, он решил, что нужно встретиться с Федором. Поводом ему должно было послужить желание вспомнить о себе в прошлом, о чем упомянул в их разговоре Магистр. На самом же деле Алексу нужно было попытаться узнать отношение к нему самого Федора, хотя сделать это было крайне сложно. Кроме того Алекс надеялся выведать у своего куратора что-нибудь про Анну, встречаться с которой теперь до решения Совета Ордена ему было категорически запрещено.