Он передал мне чистую футболку, джинсы и бросил пару шлепанец у моих ног.

Я знала, что просить уединения было бессмысленно, и это действительно не имело значения. Мое тело больше мне не принадлежало. Оно было истощено, избито и ослеплено тьмой. Рубцы, на спине и ногах, еще пульсировали, и я чувствовала засохшую кровь там, где они хлестали меня так сильно, что порвали кожу.

Я никогда прежде не испытывала такую мучительную боль; худшее, что было — это, когда конь пнул меня по ребрам. Но эта боль была не просто физическая, она была эмоциональная. Часами быть взаперти, неизвестно чего ожидать и молиться, чтобы кто-то спас, пока холодный голос Логана преследовал меня каждое мгновенье.

Я расстегнула молнию того, что осталось от моего платья, и переступила через него. Я чувствовала, как его глаза бродили по моей обнаженной коже. Это было отвратительно, я чувствовала себя грязной, так что, быстро натянула джинсы и надела футболку через голову, одновременно проскальзывая в шлепанцы, которые были на несколько размеров больше. У меня мелькнула мысль о девушке, которая носила их последней.

Я ждала, когда он прикоснется ко мне. Бросит меня на пол, будет бить или использовать, и от малейшего его движения я вздрагивала. Не говоря ни слова, он кивнул в сторону двери в конце узкого коридора.

Когда мы дошли до нее, он открыл дверь и вытолкнул меня на улицу, я споткнулась. Как только повеяло свежим воздухом, я остановилась и вдохнула его. После нескольких дней, когда я ощущала только запах мочи, я почувствовала, что заплачу от шанса вдохнуть свежего воздуха.

Посмотрев вокруг, я не увидела ничего, кроме полей. Нет никого, чтобы помочь. Никого, кто мог бы услышать мои крики. Движение слева привлекло мое внимание, и я увидела их... лошадей на расстоянии. Острые ощущения свободы поманили меня, и я знала, ничто не могло остановить меня.

Я побежала.

Я слышала, как шаркая ногами, он бежал за мной, и проклинал, когда я выскользнула из его рук. Он кричал позади, когда я сбросила шлепанцы и побежала так быстро, как только могла. Мои ноги дрожали, и я споткнулась, когда мчалась по гравийной дороге в сторону кедрового забора. Мой разум тревожно ревел, адреналин удерживал меня, чтобы я не упала лицом вниз.

Он был прямо за мной, ругаясь и проклиная меня. Я слышала его шаги и знала, что если он поймает меня, это ничем хорошим не закончится. Он был таким злобным... жестоким. Это было в его глазах; я знала, что он сделает мне больно, если догонит, и эта мысль подтолкнула бежать быстрее.

Если бы я смогла взять одну из лошадей, поскакать на ней в конюшню... Кто-то должен быть там, тот, кто сможет помочь мне. Кто-нибудь. В любом случае, он не смог бы поймать меня на лошади. Я смогла бы это сделать. Я знаю, что смогла бы.

Я чувствовала его тяжелое дыхание на затылке, когда бросилась к забору. Моя рука коснулась кедрового ограждения, и из меня выбили весь воздух.

Его тело, поймало меня в ловушку около забора, его рука схватила меня за волосы и потянула назад. Я закричала от боли и попыталась ударить его локтем, но на сей раз, он был готов и уклонился.

Он отплатил тем же, обхватив, согнутой рукой, мою шею так сильно, что я не могла дышать.

— Не в этот раз, сука.

Он начал идти и потащил меня к фургону. Я боролась, пиналась и корчилась в его захвате, но его рука, обхватившая мою шею, сжалась сильнее, пока я не начала бороться за каждый вдох. Я практически потеряла сознание или умерла, когда внезапно он отпустил меня, и я упала на землю, глотая воздух.

Отодвинув металлическую дверь, он пнул меня в живот:

— Залезай внутрь.

Я захрипела, с трудом встав на ноги, изо всех сил пыталась двигаться, потому что знала, если не сделаю этого, он вновь пнет меня. Он сильно толкнул меня в спину, и я упала вперед, ударившись животом о металлический край фургона.

Как только я оказалась внутри, он захлопнул дверь.

В фургоне не было окон, и запасной выход был заперт тяжелым замком. Я услышала, как повернули ключ в замке боковой двери, а потом ее дернули, чтобы проверить. Я чувствовала себя подобно животному, которое перевозят куда-то. Резкий, грубый смешок сорвался с моих губ — я и была животным. А фактически, даже хуже, чем животное. Туша, кусок мертвого мяса, который подвешивали, резали, пробовали на вкус и бросали.

Я подпрыгивала в задней части фургона примерно час, пока не услышала, как замедлилось движение и шины захрустели по гравийной дороге. Фургон остановился, и дверь открылась.

— Выходи.

Я забилась в дальний угол фургона. Слишком напуганная, чтобы выйти, но все же я хотела этого, хотя знала, что бы там меня не ожидало — хорошим это не будет.

— Если мне придется вытаскивать тебя, сука, тебе это не понравится.

Я знала, о чем он. Казалось, ему нравилось видеть мои страдания. Я медленно подползла к двери, и Альфонсо, схватив меня за руку, дернул. У меня не было времени встать на ноги, поэтому я упала коленями на гравий.

Подняв голову вверх, я откинула волосы с глаз и столкнулась лицом к лицу... о, боже, Логан. Мне потребовалась секунда, чтобы заметить его взгляд, когда он стоял и смотрел вниз, на меня. Решительный. Невозмутимый. Как будто пять дней назад он и не занимался со мной любовью. Словно даже не знал меня. Весь скопившийся во мне гнев промчался от ног до черепа и взорвался.

— Ты гребаный ублюдок, — закричала я и налетела на него. Мой кулак впечатался в его лицо, прежде чем меня поймали сзади и оттащили за волосы. Я боролась с захватом Альфонсо, потеряла равновесие и упала на задницу, а Логан спокойно стоял и наблюдал.

— Закончила? — спросил он, когда я перестала бороться и лежала на земле, тяжело дыша, пока Альфонсо держал меня за волосы.

— Она злющая сука. Я собираюсь грубо трахнуть ее, когда ты закончишь с ней.

Логан быстро подошел, убрал его руку с моих волос, и схватив его за футболку, толкнул на фургон.

— Она моя. Запомни это. Ты никогда не дотронешься до нее.

Лицо парня стало красным как свекла, его губы скривились, и он произнес:

— Она не твоя. Она принадлежит Раулю, и я обучаю всех его девочек, прежде чем он продает их.

Альфонсо смялся, когда Логан еще раз ударил его об фургон.

— Ее продадут, когда я буду готов продать ее. Тронешь ее снова, как сделал это в фермерском домике... я отрежу твой член и запихну его тебе в горло.

Альфонсо впился в меня взглядом, но наконец, он поднял руки вверх, и Логан отпустил его.

— Встань, — Логан стоял передо мной, его ноги находились рядом с моими руками, которые были прижатым к гравию. Он напрягся и сощурил глаза: — Сейчас же.

— Пошел ты, — сказала я, бросив горстку гравия ему в лицо.

Он навис надо мной, схватил за руку и, не колеблясь, потащил к другой машине. Я упиралась ногами, пыталась найти баланс, но он шел слишком быстро, и я не могла ничего сделать, кроме как чувствовать, как камни впиваются в мои бедра, пока он тащил меня по дороге.

— Везите ее с остальными, — проорал Альфонсо. — Сука нуждается в гребаном уроке. После этого, она больше не будет бороться.

Как только Логан отпустил меня, я вскочила на ноги и собиралась побежать, когда его рука схватила меня за шею:

— Не делай этого, Эмили. Ты побежишь, и я должен буду побежать за тобой, и это будет не очень хорошо.

Я захрипела от его нажима на мою шею, руками, я пыталась отогнуть его пальцы.

Воспоминания — руки Логана на задней части моей шеи — вспыхнули во мне, и у меня перехватило дыхание. Нет, не вспоминай об этом. Нет. Пожалуйста. Я клянусь, что слышала, как он шептал мое имя, но это было просто мое воображение. Мой мозг, старался найти хоть какую-то надежду, за которую можно было ухватиться там, где не было никакой надежды, и мне стало интересно, а не схожу ли я с ума.

— Скажи Раулю, что я свяжусь с ним, как только мы пересечем границу, — Логан открыл пассажирскую дверь «Лексуса» и положил руку мне на голову, как делают полицейские, когда запихивают преступников в патрульную машину.