это грозное чувство судьбы,

так похожее на вдохновенье.

Ты мерещилась всюду, судьба:

в порыжелом военном плакате,

в бурном, взрывчатом слове «борьба»,

в одиночестве на закате.

Как пушисты весной тополя,

как бессонницы неодолимы,

как близка на рассвете земля,

а друзья далеки и любимы.

А любовь? Как воздух и свет,

как дыхание - всюду с тобою,

нет конца ей, выхода нет, -

о, крыло ее голубое!

Вот когда я тебя воспою,

назову дорогою подругою,

юность канувшую мою,

быстроногую, тонкорукую...

1940

Борису Корнилову

...И все не так, и ты теперь иная,

поешь другое, плачешь о другом...

Б. Корнилов

1

О да, я иная, совсем уж иная!

Как быстро кончается жизнь...

Я так постарела, что ты не узнаешь.

А может, узнаешь? Скажи!

Не стану прощенья просить я,

ни клятвы -

напрасной - не стану давать.

Но если - я верю - вернешься обратно,

но если сумеешь узнать, -

давай о взаимных обидах забудем,

побродим, как раньше, вдвоем, -

и плакать, и плакать, и плакать мы будем,

мы знаем с тобою - о чем.

1939

2

Перебирая в памяти былое,

я вспомню песни первые свои:

«Звезда горит над розовой Невою,

заставские бормочут соловьи...»

...Но годы шли все горестней и слаще,

земля необозримая кругом.

Теперь - ты прав,

мой первый

и пропащий,

пою другое,

пла́чу о другом...

А юные девчонки и мальчишки,

они - о том же: сумерки, Нева...

И та же нега в этих песнях дышит,

и молодость по-прежнему права.

1940

Дальним друзьям

С этой мной развернутой страницы

я хочу сегодня обратиться

к вам, живущим в дальней стороне.

Я хочу сказать, что не забыла,

никого из вас не разлюбила,

может быть, забывших обо мне.

Верю, милые, что все вы живы,

что горды, упрямы и красивы.

Если ж кто угрюм и одинок,

вот мой адрес - может, пригодится?-

Троицкая семь, квартира тридцать.

Постучать. Не действует звонок.

Вы не бойтесь, я беру не много

на себя: я встречу у порога,

в красный угол сразу посажу.

Расспрошу о ваших неудачах,

нету слез у вас - за вас поплачу,

нет улыбки - сердцем разбужу.

Может быть, на все хватает силы,

что, заветы юности храня,

никого из вас не разлюбила,

никого из вас не позабыла,

вас, не позабывших про меня.

Осень 1940

Аленушка

1

Когда весна зеленая

затеплится опять -

пойду, пойду Аленушкой

над омутом рыдать.

Кругом березы кроткие

склоняются, горя.

Узорною решеткою

подернута заря.

А в омуте прозрачная

вода весной стоит.

А в омуте-то братец мой

на самом дне лежит.

На грудь положен камушек

граненый, не простой...

Иванушка, Иванушка,

что сделали с тобой?!

Иванушка, возлюбленный,

светлей и краше дня, -

потопленный, погубленный,

ты слышишь ли меня?

Оболганный, обманутый,

ни в чем не виноват, -

Иванушка, Иванушка,

воротишься ль назад?

Молчат березы кроткие,

над омутом горя.

И тоненькой решеткою

подернута заря...

2

Голосом звериным, исступленная,

я кричу над омутом с утра:

- Совесть светлая моя, Аленушка!

Отзовись мне, старшая сестра.

На дворе костры разложат вечером,

смертные отточат лезвия.

Возврати мне облик человеческий,

светлая Аленушка моя.