- Вы не одобряете, - говорит доктор Латтеродт, сразу переходя к делу.

- Много разных вещей, - признается полковник. - Будьте более конкретны.

- Нас. Того, что мы делаем. - Она смотрит в меню (буквально - оно напечатано на немом материале). - Коллективные разумы вообще.

- Есть причина, по которой они противозаконны. - Большинство из них, по крайней мере.

- Есть - потому что люди боятся, когда то, чего они не понимают, контролирует их жизни. Неважно, насколько рациональным или благоприятным может быть любой закон или политика. Когда вам нужно десять мозгов, чтобы понять детали, мозги-одиночки становятся пугливы. - Марионетка пожимает плечами. - Но суть в том, что Двухкамерные не создают законов или политики. Они наблюдают за природой и никуда не лезут. Может, поэтому они не против закона.

- Или это просто лазейка. Если бы кто-то предвидел интерфейсы из плоти, можете быть уверены, мы бы определяли технологию чуть более конкретно.

- Но Закон об интерфейсах приняли десять лет назад, а им до сих пор так и не дали правильного определения. Да и как они могут его дать? Мозги меняются каждый раз, когда у нас мелькает мысль; как можно запретить кортикальную коррекцию без запрета самой жизни?

- Это не моя область.

- И все же. Вы не одобряете.

- Просто я вижу слишком много вреда. Вы с таким восторгом говорите о трансцендентных прозрениях коллективного разума. О прозрениях, возникающих от присоединения к некоему большему целому. Никто не говорит...

О том, чем остальные платят за ваше просветление...

- ... о том, что происходит с вами потом.

- Взгляд в небеса, - бормочет Латтеродт, - который превращает вашу жизнь в ад.

Полковник моргает.

- Именно.

Как это, когда тебе дарят божественное видение, а затем отбирают его, оставляя прежнее жалкое обыденное существование, зараженное смутными, непонятными полувоспоминаниями о возвышенном? Неудивительно, что люди впадают в зависимость. Неудивительно, что некоторые орут, когда их приходится выдергивать из розетки.

Закончить жизнь, полную страданий в тенях такого сияния - что ж, это почти акт милосердия.

- ... распространенная ошибка, - говорит тем временем Латтеродт. - Коллективный разум - это не какой-то паззл с тысячью отдельных личностей, это интеграция. Джим Мур не превращается в супермена; когда разум активен, Джим Мур даже не существует. По крайней мере, пока вы серьезно не понизите свое время ожидания.

- Еще хуже.

Она нетерпеливо качает головой.

- Если бы это было плохо, вы бы знали об этом сами. Вы тоже коллективный разум. И всегда были.

- Если это ваша точка зрения на вертикаль управления...

- Каждый из нас - коллективный разум.

Он фыркает.

Она продолжает:

- У вас два полушария головного мозга, так? Каждое способно управлять собственной самостоятельной личностью, на самом деле даже множеством личностей. Если я каким-то образом выведу одно полушарие из игры, анестезирую его или затуманю достаточным количеством ТМС, другое будет продолжать вполне себе нормально работать, и знаете что? Оно будет отличаться от вас. У него могут быть другие политические воззрения, другой пол - у него даже может быть чувство юмора. Как только другое полушарие проснется, оно сливается с первым и снова становится вами.

Так скажите мне, полковник, страдают ли ваши полушария? Есть ли у вас в голове множественные личности, которые связаны, заткнуты и думают: "О, великий Ганеш, я в ловушке! Если бы только коллективный разум выпустил меня отсюда!"

"Я не знаю, - понимает он. - Откуда мне знать?"

- Конечно, нет, - отвечает Латтеродт. - Это разделение времени. Полная проницаемость.

- А психоз пост-слияния - просто городская легенда, которую разносит кучка параноиков.

Она вздыхает.

- Нет, ППС вполне реальная штука. И это трагично - он разрушает тысячи жизней. Да. И это полностью результат несовершенной технологии интерфейсов.

- Не всем так везет, - говорит полковник.

Человек с косметическим хлорофиллом в глазах приносит их заказы. Латтеродт улыбается и приступает к салату из клонированных крабов. Полковник перебирает кусочки авокадо; он едва помнит, что его заказывал.

- Вы когда-нибудь посещали Сознание Мокши?

- Только виртуально.

- Знаете, не стоит доверять всему, что вы испытываете в виртуале.

- Не стоит доверять ничему, что вы испытываете за этим столом. Видите то большое слепое пятно посреди вашего визуального поля?

- Я говорю не об ошибках природы. Я говорю о чем-то намеренном.

- Ладно. - Она жует, говоря с набитым ртом. - И в чем намерение Мокши?

- Никто не знает. Восемь миллионов разумов объединены вместе, и эти люди - они просто лежат. Разумеется, вы видели съемки из Бенгалуру и Хайдарабада, чистые палаты с умными кроватями, чтобы упражнять тела и всем их обеспечивать. А вы видели узлы, живущие в заднице мира, в самом конце проселочной дороги в пятьсот километров? У людей есть только койка, хижина и маршрутизатор у деревенского колодца.

Она не отвечает.

Он принимает это за "нет".

- Нанесите им как-нибудь визит. У кого-то есть те, кто за ними ухаживает. У кого-то - нет. Я видел детей, покрытых вонючими пролежнями, лежащих в собственном дерьме, видел людей, у которых выпала половина зубов, потому что они подключены к этому коллективному разуму. Но им все равно. И им не может не быть все равно, потому что никаких "их" больше нет, а коллективный разум плевать хотел на части, из которых состоит, не более...

Человеческие факелы, пылающие в эквадорских джунглях.

- ... не более, чем вы заботитесь о единственной клетке собственной печени.

Латтеродт смотрит в свой бокал.

- Это то, к чему они стремятся, полковник. Свобода от самсары. Не буду притворяться и говорить, что я бы выбрала то же для себя. - Она поднимает глаза, ловит его взгляд и не отпускает. - Но вас тревожит не это.

- Почему вы так говорите?

- Потому что не имеет значения, насколько вы не одобряете их образ жизни. Восемь миллионов счастливых кататоников не представляют военной угрозы.

- Уверены? Знаете, какие планы могут зреть в едином мыслящем сознании из восьми миллионов человеческих мозгов?

- Захват мира. - Латтеродт бесстрастно кивает. - Ведь именно к этому призывают дхармические религии.

Он не смеется.

- Люди подписываются на веру. А этот разум - совершенно иной.

- И если они - угроза, - тихо говорит она, - то что такое мы?

Ее хозяева, имеет она в виду. И ответ: "Нечто ужасное".

- Если вы вдумаетесь, Сознание Мокши не настолько радикально, - продолжает она. - Оно построено из обыкновенных мозгов. Мои ребята играют с архитектурой коры. Мы создаем в мозге квантовое перепутывание, мы получаем квантовое биорадио, основанное на принципах, на которые вы не наткнетесь еще лет двадцать. Вы даже не можете определить это как технологию. Именно поэтому мы с вами сейчас говорим, да? Потому что если вас беспокоят объединенные в сеть простые люди, то разве Двухкамерные не могут не быть угрозой?

- А они - угроза? - спрашивает он, наконец.

Она фыркает.

- Послушайте, вы можете оптимизировать мозг либо вглубь, либо вверх. Не туда и сюда одновременно. Двухкамерные мыслят в планковском масштабе. Все это квантовое безумие для них так же интуитивно, как для вас - траектория бейсбольного мяча. Но знаете что?

Он слышал это раньше:

- Они не ловят бейсбольных мячей.

- Они не ловят бейсбольных мячей. Нет, они вполне способны за собой присматривать. Они вытирают себе задницу и сами едят. Но оставьте их в большом городе, и они... мягко говоря, это вызовет у них дискомфорт.

Он на это не покупается.

- Зачем, по-вашему, им нужны люди вроде меня? Думаете, они ушли в пустыню, чтобы построить нечто вроде суперзлодейского логова? - Латтеродт закатывает глаза. - Они не угроза, поверьте. Им через людную улицу-то трудно перейти.