Тогда же начинаются политические контакты Дугина с Э. Лимоновым. Еще в мае 1993-го Дугин от имени «Движения новых правых» становится вторым человеком в Национал-большевистской партии (НБП) Лимонова и ее главным идеологом.

Вот некоторые тезисы нового лидера нацболов: «Национал-большевизм — <…> объединяет всё самое крайнее, что было в фашизме и в коммунизме. Он апеллирует к массам и превозносит Сверхчеловека. <…> Новая Сила одинаково презирает и советское, и либеральное, и архаико-националистическое. Она идет разрушать и созидать. Мы можем только догадываться, под какими знаменами они вступят в русские города»[144].

В 1994 году Дугин с Лимоновым пытаются создать «единый фронт» левой и правой оппозиции с участием «Трудовой России» В. Ампилова и фашистской организации «Русское национальное единство» (РНЕ) А. Баркашова.

Лимонов и Дугин с соратниками по НБП, 1995 г.

В 1995 году Дугин решает идти в политику самостоятельно. В декабре он баллотируется в Госдуму по Северо-Западному округу № 210 (Санкт-Петербург) — при поддержке Сергея Курехина, Юрия Нерсесова и леворадикальной группы «Рабочая борьба». Такая попытка стать респектабельным политиком сопровождалась довольно странными ритуалами. Тогда во время избирательной кампании Дугин использовал «наследие» известного оккультиста, «черного мага» и сатаниста, главы Ордена Восточных Тамплиеров с 1922 по 1947 гг., Алистера Кроули. На предвыборных концертах для молодежи национал-большевики из его «команды» читали отрывки из «Книги Закона» А. Кроули, перемежая их исполнением советских патриотических песен, и здесь же актеры с помощью кукол представляли эпизоды из сексуальной магии Ордена Золотой Зари, где Кроули начинал свою «сатанинскую практику». В это же время в «Элементах» (тематический номер «Эротизм») Дугин пропагандирует сексуальную магию Кроули и тантрические сексуальные практики «левой руки».

Но «Черная магия» не помогла, и в депутаты Дугина не избрали. Вскоре он переключается на теоретические разработки на ниве православия. В 1996 году почитатель Кроули издает очередную книгу «Метафизика благой вести»[145] с подзаголовком «Православный эзотеризм». В ней Дугин заявляет, что анализирует православие с методологических позиций Рене Генона (то есть с позиции гностика, перешедшего в ислам, вошедшего в суфийский орден и абсолютно убежденного, что Христос не является Сыном Божьим).

На основе подобного (якобы христианского, а на деле исламского и индуистского) эзотерического авторитета и с помощью адекватного этому «авторитету» цитирования библейских (а также неканонических, включая иудаистские) текстов — Дугин последовательно навязывает православию и вообще христианству основные гностические идеи, включая Абсолют и иерархию его проявлений.

При этом Дугин иногда прямо апеллирует к радикальной гностике. В главе XI, «Злой демиург», он пишет: «Гностики, безусловно, стоят вне догматического христианства… их учение Церковью отвержено. Но это не значит, что их взгляды представляют собой чистое заблуждение. Напротив, чрезмерность некоторых их доктрин… яснее показывает специфику христианской метафизики, обнажает ее парадоксальную сущность, намекает на скрытую тайну христианского откровения»[146].

А далее Дугин, описывая радикальные гностические доктрины, называет «наиболее глубокой формой гностической христианской философии» воззрения «гностиков-дуалистов — Маркиона, авторов «Пистис-Софии», богомилов и катаров». Подчеркну, что именно у Маркиона отмечался наиболее острый антисемитизм, основанный на неприятии «злого демиурга Яхве». А сам Дугин (Глава XLI. Иуда, Израиль и контринициация) пишет, что после распятия Христа «иудеи стали носителями контринициации, «проклятой нацией и общиной», метафизическое верховенство в которой принадлежит Иуде Искариоту»[147] — одно из объяснений радикального антисемитизма у оккультных фашистов.

Со второй половины 1997 года Дугин переключается на новый объект. Он начинает публиковать восторженные статьи о старообрядчестве как настоящей русской православной традиции, не извращенной никонианскими реформами, устраивает круглые столы с обсуждением «веры ревнителей древнего благочестия». И в итоге не просто примыкает к старообрядцам-единоверцам, но и создает небольшой кружок своих молодых «эзотерических поклонников», которым Дугин, по ряду свидетельств[148], рассказывает «о гностических корнях «древлего» русского православия».

Разбираться в хитросплетениях политики Дугина можно долго. Отдельного внимания заслуживает сюжет с евразийством и построением Дугиным большой организации единомышленников, ростовский руководитель которой вошел в штаб Павла Губарева и координирует вооруженные провокации.

Но абсолютно ясно одно. Дугин — очень глубокий, сильный и убежденный идеолог оккультного гностицизма, на основе которого строится фашизм. Где бы Дугин ни появлялся, он явно или скрыто действует в интересах фашизма, переводя доверившиеся ему движения и организации на гностические рельсы.

Сейчас Дугин активнейшим образом включился в политический процесс, связанный с борьбой Новороссии против фашизма. Надо ли думать, что на этот раз будет сделано исключение и Дугин будет бороться со своими духовными братьями фаши-стами-бандеровцами? Или более реалистично, что, внедрившись под маской патриотизма (гностицизм, кстати, разрешает и даже рекомендует обманывать не гностиков), он будет дезориентировать, вводить в заблуждение, вбрасывать губительные для антифашистской борьбы идеи? Мне кажется, вероятнее второе. А вам?

А что, если у кого-то не выдержат нервы? И произойдет ядерная катастрофа мира и его «сожжение, осуществление конца мира», как об этом мечтает Дугин?

Из спектакля, поставленного по рассказу учителя Дугина Ю. Мамлеева

Павел Гурьянов. А не хочет ли Дугин организовать Апокалипсис?

Ранее уже обсуждались три возможных сценария развития Большой игры вокруг Новороссии, исходя из участия в процессе олигарха-монархиста Малофеева, его подчиненных Стрелкова и Бородая, его друга и партнера, оккультного фашиста Дугина и других. Но, как мне кажется, возможен еще и четвертый сценарий — наиболее экстравагантный, но, в принципе, допустимый, учитывая оккультно-гностические взгляды Александра Дугина.

Вообще, участие Дугина в антифашистском движении ДНР не может не вызывать вопросов, поскольку сам Дугин еще с 80-х годов является последовательным и глубоким идеологом и практиком оккультного гностицизма и эзотерического фашизма (см. предыдущую статью сборника). На протяжении десятилетий Дугин пишет статьи и книги, прославляющие наиболее ярких и кровавых фашистов, таких как Корнелиу Кодряну, Гиммлер и их организации — «Железную гвардию» и «Waffen SS» — как структуры «интеллектуальной свободы и плюрализма» и «нового героического гуманизма».

На протяжении 90-х Дугин входил в различные организации и движения и навязывал им оккультный гностицизм как истинное содержание их идеологии. Поведение

Дугина в 2000-х (создание Евразийского движения, преподавание в МГУ, патриотическая публицистика в поддержку Путина) создали впечатление, что Дугин отошел от взглядов своей политической юности. Многие же вообще ничего не знали о предыдущей фашистской деятельности «патриотического философа».

Сейчас Дугин участвует в информационной кампании вокруг Новороссии, а его эмиссары принимают непосредственное участие в политическом процессе Донбасса. В мае Дугин в Вене встречался с Черным интернационалом — элитой неофашистов, руководителями неофашистских партий, князьями, принцами и баронами и обсуждал приход фашистов к власти одновременно и в Европе, и в России. Закрытый съезд проходил под председательством старого друга Дугина — олигарха-рейдера Константина Малофеева, являющегося начальником Бородая и Стрелкова.