Сколько ни крути ручку, на экране все одно и то же: душ, нанайская борьба и «Англия уже потеряла свое господство на морях…»

…Кончилась паша картина, наше «Попурри». Зажгли свет. Друг друга разглядываем.

Лева несмело предлагает:

Надо бы найти Костю… Еще попросить пленки… Алешка, ведь он же заходит к твоей Нонке… Ну, вот и попроси…

- Привет, он уже давно к нам не заходит. Он учится в школе рабочей молодежи.

- Это как понять?

- Как понять? На студента разозлился.

- Почему? - удивляется Мишка.

- Ну, потому что он студент… Высшее образование… Знает много.

- Алеша, как. же Нонка? - спрашивает Лидочка.

- Ну, что Нонка? Не поймешь ее… Костя, конечно, лучше.

- Значит, он работает и учится?

- Работает и учиткя.

- А студент?

- Студент учится.

- Ну, он хоть к вам заходит?

- Кто?

- Костя.

- Л когда же ему заходить? Он в утренние сеансы крутит, а вечером в школе.

- Давайте его навестим,- предлагает Лидочка.

В дверь кто-то царапается. До звонка не достанет, вот и скребется…

- Это Славик,- определяет Женька.

Открыли дверь. Точно - Славик. Сказал всем: «Здравствуйте» и «Разрешите войти?»-шапку снял, уселся на табуретку, спрашивает:

- Ну, о чем задумались?

Мы переглядываемся, Женька объясняет:

- О кино, Славик. Нет, у нас новых лент.

- Давайте найдем Костю,- говорит Славик.

Нам просто удивительно, до чего умные эти люди, мальчишки.

- Костя работает, когда мы в школе. А когда мы дома, то Костя в школе. Понял?

- Ну и что же? - просто говорит Славик.- Посмотрите мое горло.

Он раскрывает рот. Мы по очереди заглядываем.

- Горло как горло,- говорит Лидочка,- чуть-чуть краснота.

- Завтра у меня будет ангина,- обещает Славик.- В школу не пустят, чтоб других ребят не заразить. А если шарфом обмотаться - до «Кадра» дойду.

- Какие глупости,- ежится Лидочка.- Вы только посмотрите на этого симулянта.

- На эту молекулу,- добавляю я. Славик сползает с табуретки, идет к двери.

- Славик, постой,- говорю я. Он в замке путается, торопится.

- Славик, стой!

Хлопнула дверь. Догнал его на лестнице. Вырывается. Даже не знал, что в таком маленьком столько силы.

- Славик! Хороший наш мальчишка. Ну, конечно, все вместе пойдем, и ты с нами.

- А не врете? - утирает он слезы.

- Вот. Давай твою руку.

Мы пожали друг другу руки. Пожали по-мужски.

В следующий выходной мы пришли во двор «Кадра», к нашей кинобудке. Постучали в окованную железом дверь, открыл Костя. Обрадовался, в будку пригласил. Скорее тряпкой вытер руки, со всеми здоровается.

Мы гудящий аппарат рассматриваем, восторгаемся его ровным гулом, любуемся на Костю, как он ловко, с щелчками перезаряжает аппарат. Славик прилип к моталке, изо всех сил ее раскручивает. Тут же на столе учебники, тетради. Учебники новенькие, а на страницах следы пальцев. Знать, Костя учится даже здесь, в своей будке.

Костя в окошко, в зрительный зал посмотрел, что-то чуть подкрутил в аппарате и к нам:

- Ну, как жизнь?

- Плохо, Костя,- говорю я,- беда у нас.

- С Нонкой что-нибудь? - насторожился Костя.

- Да нет,- смеется Лидочка.- Нужна новая лента. Старая надоела.

- Ах, вот что,- радуется Костя.- И больше ничего? Ну. это полбеды. Есть тут подклейка из старья.- Он торопливо звякает круглыми железными коробками, достал несколько роликов, на свет посмотрел, нам протянул.

Мы поскорее их в карманы запихиваем, а Костя меня тихо за плечо трогает:

- Ну, как Нона? - Он виновато кивает на учебники.-Мне, брат, теперь некогда. Взялся.

- Что Нона? Хорошо Нонка. Каждый день о тебе спрашивает: не встречался ли где?

Вдруг из зрительного зала в будку ворвались шум, свист, топот, а Костя никакого внимания. Меня за плечи держит, в глаза смотрит:

- Не сочинияшь? Это правда, что она спрашивает?

- Угу, - говорю я.

Костя шлепает меня по затылку и к окошку. Что-то подкрутил в аппарате - в зале сразу тишина.

На гнулся к уху, спрашивает:

- А студент заходит?

Я ему руку па плечо:

- Знаешь, Костя, уж «к Чапаеву не пришлют замухрышк у какого-нибудь»…

Он засуетился, опять загремел своими коробками:

- Вот еще ролик! Цветной. Бери, бери.- Нагнулся, в карман мне сует.- Передай ей: в выходной забегу.

Славик раскрутил моталку так, что она вдруг загудела, как сирена. Лидочка испугалась, закричала на него. Славик начал тормозить, но у него не получается.

- Ничего, мальчик! Крути! Крути!-радуется Костя.

Нам уже домой не терпится. Прямо жгут карман ролики пленки. Выпросили чуточку киноклея и скорее к дверям, обещаем Косте:

- Мы еще зайдем!

* * *

Дома начали клеить, не глядя что получится. Лишь бы концы с концами ровно скреплялись. Моток получился солидный. Заряжаем его всеми руками сразу в наш аппарат. Наводим фокус, я за ручку взялся.

- Начали,- говорит Лева. Застрекотал и наш аппарат.

На экране какой-то дядя с бородкой в ужасе читает записку, потом ее комкает, бросает на стол. И сразу надпись: «Ушла жена».

Потом этот дядя рвет с себя галстук, ерошит седую прическу, бессильно падает в кресло, и тут же надпись: «Душевные переживания».

Что было дальше, мы не знаем, потому что сразу пошло про другое.

Какие- то люди объедаются кремом, потом пирожными швыряются друг в друга.

И вдруг идет цветное кино. Я даже крутить перестал. Уж очень все красиво, Все синее, синее. И небо, и деревья, и трава. Костер с ярким огнем, тоже синим, около - синие люди. На небе радуга, люди в цветных нарядах, синяя вода, красные, зеленые крыши домов.

- Ой, как это они? - спрашивает Лидочка.

- Наверное, по кадрикам разными красками разрисовывают,- прикидывает Мишка.

- Я знаю, это вроде как продают картины «Раскрась сам»,- вмешивается Славик.

- Неужели каждый кадрик раскрашивают? - сомневается Лидочка.- Ведь очень долго.

- Не только раскрашивают, а бывает и рисуют.

- Как рисуют?

- Мультипликация называется,- объясняет Женька.- Каждый кадрик тушью рисуют. Животных разных, людей.

- А потом?

- А потом показывают на экран. Они двигаются. Вот прямо так поднимают руки, ноги, даже смеются.

- А на чем рисуют? На пленке? Да?

Мы не отвечаем. Я не знаю, Лева с Мишкой молчат, а Женька больше ничего не рассказывает, фокус в аппарате поправляет.

Смотрим кино дальше.

На экране ледокол носом льдины раскалывает, а потом сразу какой-то полуголый негр целится из лука. Он даже по успел выпустить стрелу, как наше новое «Попурри» окончилось.

- Давайте все сначала,- просит Славик. Мы перезарядили.

И снова на экране седой дядя комкает записку, хватается за галстук, падает в кресло, что означает «душевные переживания»… Потом пирожные, цветное кино, а вот наконец и негр целится из лука.

Кончилась наша новая картина.

Может быть, еще раз? - неуверенно предлагает Лева. Л давайте паше любимое,- теребит меня Славик,- давайте все вверх ногами.

Попробовали и так. Началось все с негра, а кончилось тем, что бумажка распрямилась, прыгнула со стола в руки седого дяди. Потом на экране светлый прямоугольник.

- Л теперь все сначала, канючит Славик. Я отказался крутить:

- Рука устала. Кто следующий?

Мишка взялся. До конца не докрутил, передал ручку Славику.

Покрутил Славик, потом мы ему снова зарядили, он опять покрутил. Еще до конца пленка не дошла, а Славик вдруг заинтересовался киноаппаратом:

- А что, если в него воды налить и рыб напустить? Будет видно на полотне?

Никто ему не отвечает.

Женька начал провода отключать, мы ему помогаем. Разряжаем наш аппарат.

- Ну, а что же дальше? - спрашивает Лидочка. Она сказала это будто самой себе, но мы услышали.

- И я о том же,- говорит Лева.