Другой случай рассказала раба Божия Анастасия. Ее сестра сразу после войны заняла комнату, из которой позже ее выселили. Она обратилась в суд, но дело затягивалось. Тогда она поехала за советом к отцу Серафиму. Он благословил ее и сказал, чтобы документы из суда не забирала. Батюшка велел ей отслужить три молебна: Спасителю, Пресвятой Богородице и преподобному Серафиму Саровскому. И она все выполнила. Вскоре суд ре шил дело в ее пользу. До сих пор ее родные (сама она уже скончалась) занимают эту жилплощадь». [3, с. 110–112]

«Жив твой Коленька!»

Клавдия Голубева:

«Когда муж Клавдии Михайловны воевал на фронтах Великой Отечественной войны, она очень переживала за него, боялась его потерять. Весточек от него не было, и в конце войны она спросила отца Серафима: «Батюшка! Придет ли домой мой Коленька? Жив ли он?» Старец успокоил ее: «Жив, жив твой Коленька! Придет домой, только головушка у Коленьки ой как болеть будет». Николай Никитич действительно вернулся, получив сильное ранение в голову. Осколком вырвало у него из черепа кусок кости диаметром около 30 миллиметров. Он очень остро чувствовал малейшие изменения погоды. Его голова стала своеобразным барометром, и часто он испытывал сильнейшие головные боли. Однако, молитвами батюшки Серафима Николай прожил более 50 лет после полученного ранения. По мере своих сил старался посещать храм Божий. Скончался в январе 1996 года и за десять дней до кончины сподобился исповедаться и причаститься Святых Христовых Таин». [7]

Загадочный полковник

Один фронтовик рассказывал, как он, будучи старшим лейтенантом и командиром батальона, занял со своими солдатами спиртовой завод в Германии. Там стояли цистерны со спиртом. Все дума ли – ну вот теперь поживимся. Вдруг появился полковник и сказал комбату:

– Приказываю Вам немедленно расстрелять цистерны.

Старшему лейтенанту и в голову не пришло ослушаться. Дал приказ, и солдаты расстреляли цис терны из автоматов. Спирт полился отовсюду. Все стояли в недоумении, не понимая, зачем они это сделали. Тогда решили обратиться к полковнику, узнать, кто он и почему отдал такой приказ. А полковник как сквозь землю провалился. Комбат поду мал: «Может, это было наваждение». Начал спрашивать у солдат, но все отвечали, что был полков ник и был приказ. Как выяснилось впоследствии, в цистернах находился метиловый спирт, так что тех, кто выпил бы его, ожидала смерть. Вот такое непонятное происшествие.

Когда старший лейтенант вернулся с фронта до мой, то увидел у матери в уголке с иконами фотографию монаха, в котором узнал полковника, приказавшего расстрелять цистерны. Он спросил, кто это. Мать ответила, что это духовный отец ее, иеросхимонах Серафим. «Он молился за тебя всю войну, – сказала мать – я его просила, чтобы молился за тебя, чтобы ты вернулся живым». [1, с. 64–65]

«Ни в коем случае не надо оперироваться»

А. И. Яковлевой 83 года. Прошла она нелегкий жизненный путь, и во всех обстояниях хранили ее благословения… вырицкого старца.

«В 1932 году наша семья познакомилась с батюшкой Серафимом. Родители мои были очень верующими людьми, и все земные дела свои освящали молитвой и благословением. В семье росли шестеро детей – пять сестер и брат. Отец Серафим всегда принимал нас с радостью. Мы ездили к нему после ранней обедни в Троицком Измайловском соборе почти каждое воскресенье. Наши родители рано ушли из земной жизни. Тогда батюшка заменил нам и отца, и мать. Между собой мы ласково называли его дедушкой. Всегда и во всем, даже в мелочах, мы советовались с ним и знали, что у нас есть опора. Знали, что дедушка за нас помолится. Без него мы ничего не могли, и он постоянно помогал нам. Встречи с отцом Серафимом приносили нам небесную радость, а возвращались мы в город с ощущением необыкновенной легкости и спокойствия. Эти состояния очень трудно объяснить человеческим языком. У меня все связано с батюшкой. Я знала, что, если получу его благословение, то Бог мне поможет во всем.

Отец Серафим посоветовал мне поступить на курсы кройки и шитья. Я усердно на них занималась, и мои работы даже брали на выставки. Неожиданно я заболела пневмонией, которая протекала в очень тяжелой форме. Затем начались осложнения, состояние мое все более и более ухудшалось. Начался туберкулезный процесс – в легких образовалась каверна. Я стала задыхаться и теряла сознание. Лечащий врач настоятельно рекомендовал немедленную полостную операцию, но добавил: «Посоветуйтесь с родными». Решение пришло само собой: «Надо срочно ехать к дедушке за советом и молитвой!» Отец Серафим принял нас без очереди и тут же сказал: «Не волнуйтесь, все будет хорошо. Ни в коем случае не надо оперироваться. Сразу же после санатория приезжайте ко мне». С тем и благословил.

Я отказалась от операции, мотивировав это тем, что родные не советуют ее делать. После выписки из санатория мне дали инвалидность. Врачи не скрывали от меня, что дни мои сочтены. Когда вновь приехала к дедушке, он произнес: «Я знаю очень сильного специалиста по легочным заболеваниям, врача-гомеопата О. Сидорову. Будешь у нее лечиться, только не забывай просить помощи у Господа». Батюшка написал мне записку с адресом врача и велел передать на словах, что я пришла по его рекомендации. В течение года проходила курс гомеопатического лечения, а затем вновь была назначена медицинская комиссия. Обследования показали, что я абсолютно здорова. Врачи в один голос удивленно заявили: «Странное дело – была обширная каверна, и вдруг все стало совершенно чисто!» Инвалидность сняли, а Ольга Евгеньевна с улыбкой заметила: «Теперь вам только замуж идти».

Словно на крыльях летела в Вырицу к дорогому дедушке, и, как только вошла, он радостно воскликнул: «Я же говорил, что хороший врач! Я же говорил, что вылечишься!» Слезы застилали мне глаза – только тут поняла, что лечил меня Небесный Врач по молитвам отца Серафима. Вот уже более 60 лет, как великую святыню, храню я записку, написанную рукою благодатного старца. Одна из моих сестер работала в булочной, и мы всегда возили любимому дедушке теплые булочки. Он часто встречал нас со словами: «А вот и булочники приехали». С ним всегда было так легко и просто.

По благословению батюшки устроилась и жизнь нашего единственного брата – Ивана. Когда он учился в седьмом классе отец Серафим благословил его и сказал: «Учись хорошо, ты будешь инженером». Впоследствии брат стал инженер-полковником Военно-Воздушных сил, кандидатом технических наук. Иван был человеком верующим, и после войны мы поехали с ним в Вырицу. В храме узнали новый адрес батюшки и пришли к домику на Майском проспекте. Народа было много, все ждали приема. В тот день отец Серафим был очень нездоров, и к нему никого не пускали. Вышла келейница и посоветовала: «Пишите записки о том, что вас беспокоит. Может быть, попозже батюшка на них ответит». Мы же обратились к ней со словами: «Матушка! Вы уж передайте, что булочники приехали». Двери уютного домика тотчас для нас открылись. Меня батюшка только благословил и сказал: «Давай брата!» Долго они беседовали, много неоценимых советов дал тогда Ивану великий старец. Брат уже был женат и имел двоих детей. В конце беседы он посетовал на то, что теща у него безбожница. На это отец Серафим ответил: «Будем молиться – уверует!» Вряд ли кто мог предположить, но со временем эта женщина, действительно, обрела истинную веру». [7]

«Спасибо»

Во время войны одна из духовных дочерей старца – Пелагея – работала в столовой на раздаче супа. Она хотела уйти из столовой и пришла за благословением к отцу Серафиму. Он ответил: «Пока не уходи, за тебя люди молятся». Она не поняла слов старца. Тогда батюшка разъяснил: «Когда ты тощему подливаешь добавки, он говорит: «Спасибо», – а это значит: «Спаси тебя Бог». А если в день трижды скажут спасибо, это доходит до Богородицы». [1, с. 65–66]

«Бог даст – будет жить»

Лидия Ивановна Савельева, которую преподобный Серафим Вырицкий буквально исхитил из «сени смертной», когда она была еще в младенческом возрасте, рас сказывает об этом случае, о встрече с батюшкой и о своем чудесном исцелении по молитвам вырицкого старца со слов своей мамы Дарьи Ивановны.