Изменить стиль страницы

Ничего, кроме бумаги я не увидела.

– Надевай, Дюймовочка, – ласково пропел Артур, усаживаясь за столик у окна и открывая мой ноутбук, – Выходим через полчаса.

Пожав плечами, я вытащила содержимое из пакета и развернула бумагу. Моему взору открылась белоснежная атласная ткань, расшитая бисером и стразами. Они переливались в свете электрических лампочек, как драгоценные камни; а ткань приятно охолодила кончики моих пальцев.

– Красиво, – улыбнулась я, – Но зачем?

– Пойдём в SOHO, слышала о таком месте?

– Да, кажется, – я улыбнулась ещё раз, расправив ткань платья на кровати. Вырез на груди мне показался слишком глубоким, и я задумалась о том, есть ли у меня подходящее нижнее бельё, – Оно слишком откровенное, – задумчиво протянула я.

– Там строгий дресс—код, в джинсах тебя не пустят, – пробормотал Артур, что—то изучая в моём компьютере.

– Понятно, – я сняла гостиничный халат и ещё раз задумалась о наличии нижнего белья под такое платье.

Оглядев наряд ещё раз и оценив глубину декольте, я решила, что оно вообще не нужно.

– Поможешь? – я подошла к окну, и повернулась к Артуру спиной, чтобы он застегнул молнию.

Он что—то промычал, захлопнул крышку лэптопа и потянул меня за бёдра. Кончики пальцев пробежались по моей обнажённой спине и медленным движением потянули язычок вверх. Ткань плотно натянулась на моей груди, и я невольно проверила, не торчат ли мои соски из выреза.

– Что ты делаешь? – с ужасом пролепетала я, когда руки Артура забрались под юбку и потянули мои трусики вниз.

– Хочу, чтобы на тебе ничего не было сегодня, – шепнул он, продолжая стягивать с меня единственный приличный предмет гардероба.

– Нет! – я перехватила его запястья, – Я не буду разгуливать без нижнего белья.

– Будешь.

– Не буду, – я вцепилась в его руки, пытаясь остановить его, и сжала ноги.

– Никто не узнает, – Артур фыркнул.

– Я буду знать! Не надо, – проскулила я, когда он поднялся и обошёл меня, встав передо мной.

– Сними, – он наклонился, чтобы поцеловать меня, – Пожалуйста, – едва слышно шепнул он в мои губы.

Я что—то промычала, пока он ловко отвлекал меня, обхватив одной рукой за талию.

– Нет, – смогла выдавить из себя я, между чередующимися короткими и длинными поцелуями.

– Сними. Я хочу знать, что на тебе ничего нет.

– Нет, нет, не… – я замолчала, потому что он фактически засунул язык мне в глотку, приподнимая меня и усаживая на стол.

– Снимешь, – просипел он в мой висок, параллельно поглаживая кожу с внутренней стороны моего бедра, – И я сделаю тебе хорошо.

– Ты мне в любом случае хорошо сделаешь, – пробормотала я, и тут же закусила губу, потому что его пальцы пробрались мне между ног.

Артур хрипло рассмеялся и посмотрел на меня, сверкнув янтарным блеском в глазах.

– Тоже верно, – он снова коротко меня поцеловал, а потом состроил умоляющее лицо, – Сделай это для меня.

– Нет.

– А так? – он погрузил в меня палец, и я тихонько застонала.

– Нет, – выдохнула я.

– Так? – к первому присоединился второй, и теперь они поглаживали меня изнутри, заставляя мышцы живота сжиматься в сладкой истоме.

Я смогла только отрицательно качнуть головой, перед тем как запрокинуть её назад и крепко зажмуриться.

Он начал медленно двигать рукой, в томящем, неторопливом ритме, и с моих губ сорвался ещё один короткий стон.

– Да? – послышался откуда—то издалека его вкрадчивый голос.

– Нет, – упорно ответила я.

С глубоким вздохом он убрал руку и поправил моё бельё. Я сдвинула ноги и собралась спрыгнуть со стола, но Артур остановил.

– Вкусно, – сказал он, облизнув свои пальцы, а затем проведя ими по ложбинке у меня на груди, – Краситься будешь?

– Неа, – смогла промычать я.

– Правильно, ты у меня итак красивая, – промурлыкал он, целуя меня в подбородок, – Волосы распусти только.

Я послушно стянула резинку и встряхнула свою гриву руками. Артур ухмыльнулся и подмигнул мне:

– Ну хоть в чём—то ты слушаешься. Пошли.

Стянув меня со стола, он помог мне обуть единственные приличные туфли, которые я взяла с собой в Москву, и заставил покрутиться вокруг своей оси. Когда демонстрация моих достоинств была закончена, он надел пиджак, и мы вышли из номера.

Вечер был тёплый, ласковый и опьяняющий. Мы ехали по ночной Москве, слушая музыку и дразня друг друга ненавязчивыми касаниями. Его руки блуждали по моему бедру, обжигая и расплавляя мою кожу; я пару раз пробежалась по его плечу и пощекотала шею ноготками, от чего он довольно рыкнул. К тому моменту, как мы подъехали к ночному заведению, мои щёки раскраснелись, а в глазах появился игривый блеск. Артур поцеловал меня в подбородок и вышел из машины, чтобы открыть мне дверь.

Едва я ступила на асфальт и подняла глаза, мой рот удивлённо приоткрылся. Перед входом в клуб стояла очередь длинной почти до угла здания. Толпа воодушевлённо гудела, медленно продвигаясь внутрь.

– Пошли, Кира, – Артур потянул меня за руку и добавил, явно прочитав мои мысли, – Мы без очереди.

Аккуратно лавируя между людьми, он пропустил меня вперёд, держа руку на моей пояснице и поздоровался с мужчинами на входе. «Фейсконтроль» – подумала я, пока суровые дяди осматривали меня с головы до ног.

Всё это дело заняло не больше минуты, и вот я внутри. Рука Артура по—прежнему покоится на моей спине, медленно сползая в южном направлении; он тянет меня мимо широкой барной стойки, битком заполненной людьми, к лестнице. На втором этаже он снова тянет меня в сторону, а я только успеваю разглядеть антикварную деревянную мебель и прозрачный тюль на широких окнах, через который видны огни Москвы.

Я потерялась в проходах и коридорах, потому что Артур снова ведёт меня к лестнице, прижимая меня к своему телу железной хваткой. Только сейчас до меня доходит, что на каждом этаже играет разная музыка – если на первом и втором это было что—то расслабляющее, то едва моя нога миновала последнюю верхнюю ступеньку, мои внутренности пропустили через себя удары басов, и кровь загудела в венах ритмичнее и быстрее.

– Ты будешь что—нибудь пить? – крикнул он над моим ухом, и я вздрогнула.

Помпезно. Вот точное описание всему, что я увидела. Широкие диваны с бархатной обивкой и высокими спинками; лепнина на тёмных, окрашенных в фиолетовый цвет, стенах. Обилие драпировок бархатной тканью, старинные канделябры со свечами на столиках и даже на барной стойке. Цветы в больших глиняных вазах, маленькие подсвечники на полу. «Это вообще не опасно?» – мелькнула мысль в голове, но я тут же отмела её.

– Кира, – я снова услышала его голос, – Пойдём наверх, там поспокойнее.

Он потащил меня мимо танцпола к винтовой лестнице, а я невольно подняла глаза наверх и ахнула – над моей головой маячил массивный балкон с открытыми резными перилами. Оттуда вниз смотрели люди: в основном лица мужского пола, сканируя пространство взглядами и о чём—то переговариваясь между собой.

Я послушно переставляла ноги, думая подхожу ли я вообще этому месту, не выделяюсь ли я из толпы, как бельмо на глазу. Видимо, я не выделялась – потому что на меня никто не обращал внимания.

Артур подвёл меня к бару и поздоровался с двумя мужчинами, одарив их широкой улыбкой и что—то сказав на ухо. Я стояла рядом, как полуживая, не в силах даже моргать. Почувствовав его руку на своём плече, я услышала, что он что—то громко сказал мне, и сглотнула, по—прежнему судорожно ища либо осуждающие, либо небрежные взгляды.

– Малыш, разморозься, пожалуйста, – приглушённо сказал он мне на ухо, – Что ты будешь?

– Что—нибудь покрепче, – ответила я.

Кивнув с лёгкой улыбкой, он повернулся к бармену и низко наклонился над стойкой. Я по—прежнему оглядывалась, медленно моргая, пока мой взгляд не наткнулся на женское лицо.

Она была высокой брюнеткой. Волосы спадали крупными локонами почти до талии; платье в пол белоснежного цвета и расшитое серебром приоткрывало в разрезе красивые загорелые ноги. В её руках был высокий бокал с шампанским, и она о чём—то говорила с блондинкой, под стать ей. Её голова повернулась в мою сторону и глаза нашли мои, а затем медленно прогулялись вниз и обратно по моему телу. Уголки неестественно пухлых ярко—красных губ тронула полуулыбка.