Назаров пошел дальше. Несмотря на жгучее стремление ускорить шаг, капитан наоборот замедлил продвижение. Его ждала неизвестность, и он постарался идти насколько возможно бесшумно. И ему это удавалось. На всякий случай Назаров на секунду — другую останавливался через каждые десять шагов. К сожалению, необходимость сообщать о своем продвижении мешала. Потрескивание в эфире казалось слишком громким.

Спустя еще несколько минут дорогу перегородили плотно растущие ели. За ними виднелся просвет — там было свободное пространство. Назаров остановился, решая, обойти ли поляну по периметру или двинуться напрямую.

Тихий — тихий, едва уловимый писк вынудил его затаить дыхание. Назаров выждал минуту, но писк не повторился. Правда, ему показалось, что он все‑таки слышит какой‑то шорох.

Что же было там, на этой поляне? Или где‑нибудь между елей?

Назаров понял, что теперь надо говорить обо всем, что он увидит или услышит. Он вытянул пистолет, поднес рацию к самым губам.

— Я что‑то слышал, — сообщил он.

— Голоса? — спросил Стефан.

— Нет, скорее это похоже на какое‑то животное. Что‑то вроде писка.

— Ты там, где нашли Ивана?

— Не совсем, но это очень близко. Ближе к оврагу. Метров тридцать — пятьдесят к юго — востоку от этого места. Здесь густой ельник, и внутри — поляна.

Назаров прислушался и снова уловил непонятный шорох.

— Сейчас я войду на поляну между двух елей. Овраг в пяти шагах от меня по левую руку.

Капитан шагнул вперед.

КЕХА ушла за дом, остановилась и потянула носом воздух.

Машина, на которой скрылся человек, какое‑то время стояла в квартале отсюда, потом медленно поехала прочь.

КЕХА поняла, что это не случайность, как только заметила этого человека. Это не был один из тех родственников местных жителей, кто приезжал сюда, чтобы доставить продуктов, выполнить некую услугу или просто навестить родню, по неизвестной причине не вылезавшую из своего дома.

Этот человек специально поджидал ее здесь. В этом не было сомнений хотя бы потому, что он знал о КЕХА! Заметив ее, он пытался за ней следить. И он, будучи вооружен, так ни разу и не выстрелил в нее.

КЕХА не знала его в лицо, но понимала, что и он ни разу не видел ее. Прежде они не встречались, иначе КЕХА запомнила бы его запах. Из этого можно было сделать только один вывод: ему кто‑то рассказал о КЕХА, и они действовали сообща. Не просто искали ее, чтобы попытаться уничтожить с помощью своих шумных игрушек, у них был иной умысел. Возможно, более осмысленный, нежели бестолковая пальба, и потому более неприятный для КЕХА.

В доме недалеко от нее заплакал ребенок. Наверное, почувствовал опасность. Ему было лет восемь — девять, многовато, не то, что хотела КЕХА, но и он бы сошел, если бы она сейчас не задумалась о человеке в машине, в последний момент ускользнувшем от нее. В этот момент было не до пищи для крыс.

КЕХА догадывалась, что человек не из той группы человеческих особей, что прибыла в поселок извне для наведения порядка. Эти люди покинули поселок и вряд ли бы оставили всего лишь одного бойца. Человек на машине действовал заодно с кем‑то из местных жителей.

Причем не так глупо, как действовали до него.

Из этого следовало, что в ближайшее время этого человека надо найти и уничтожить. Во избежание потенциальных неприятностей, которые он смог бы принести.

КЕХА вышла на тропу между лесом и задними дворами. Двинулась в сторону центра. Она шла и, часто останавливаясь, принюхивалась.

В поселке было тихо, очень тихо. КЕХА рассчитывала услышать шум автомобиля, но уже прошла половину поселка, а тишина оставалась прежней. Человек на машине куда‑то скрылся и теперь либо бросил машину, либо сидел в ней, ожидая.

КЕХА уже собиралась сворачивать влево, к торговому центру, когда что‑то заставило ее задержаться. Она повернулась к лесу. Принюхалась. Нет, она не почуяла ничего, что указывало бы на присутствие в лесу человека, но… что‑то было не так. Казалось, на какой‑то краткий миг она почувствовала волнение крыс в клетке. Это могло быть их обычное беспокойство, когда им требовалась пища, и, скорее всего, так и было в этот раз. Но…

Но этот человек на машине!

КЕХА колебалась недолго. Крысам нужна пища, но лучше потерять время, чем допустить ошибку. Роковую ошибку. КЕХА не думала, что кто‑то из местных жителей раскрыл ее, узнав про клетку и Росомаху. Этого не могло быть. Поляну не так‑то легко обнаружить. Но, даже увидев клетку, кто из человеческих особей поймет, что именно надо делать?

Это выше их понимания, несмотря на весь их интеллект!

КЕХА ускорила шаг. Очень скоро она вновь уловила беспокойство крыс. И окончательно убедилась, что их беспокойство было не таким, как обычно.

Тогда КЕХА побежала. Моментами она скользила над землей, не касаясь ее ногами.

— Я на поляне, — сообщил Назаров.

Когда он пробирался сквозь колючие темно — зеленые ветви елей, словно стерегущих вход на поляну, у него возникло ощущение, которое преследовало его в последние дни после того памятного кошмара.

Ощущение ограниченности во времени.

И не только личного времени, вообще всего. Странное, необъяснимое ощущение, казавшееся одновременно истинным и абсурдным.

Это ощущение подталкивало вперед, требовало спешки, но как раз сейчас нужно действовать основательно, обдумывая каждый свой шаг.

Назаров осмотрелся, пистолетом в правой руке провел из стороны в сторону и обратно.

Он увидел странное приземистое сооружение, напоминавшее ящик. На дальней стороне поляны. Еще две секунды понадобилось, чтобы понять: это не ящик, а… клетка.

Что‑то шевельнулось внутри. И… послышался слабый писк. В клетке заметались какие‑то тени.

У Назарова похолодела спина.

— Здесь клетка, — прошептал он по рации. — И… там что‑то есть.

— Что за клетка? — спросил Стефан. — Большая? Металлическая или деревянная?

Назаров не ответил. Он рассмотрел живность в клетке. Это были крысы. Минимум трое особей, крупных, тяжеловесных. Шорох от их движений усилился, потом исчез, снова появился. Между прутьями на секунду показалась острая мордочка, затем другая. Они принюхались и исчезли.

Назаров шагнул к клетке.

— Капитан? — вопросительный голос Стефана.

Назаров понял, что крысы напуганы. Возможно, именно его появлением. Они метались по клетке, словно оказавшись в западне, и к шороху их лап добавился агрессивно — испуганный писк.

В центре поляны Назаров остановился — он заметил два новых объекта. Слева было углубление, и там находилось что‑то неправильной конусообразной формы, напоминавшее муравейник. Второе, что он заметил — животное в правой части клетки, и Назаров понял, что клетка разделена на две части.

— Капитан?

Возможно, Назаров не сразу заметил животное потому, что оно не двигалось. Теперь оно встало на лапы и подалось к прутьям. Темный мех, вытянутое тело, блестящие глаза. Кто это был? Какое животное?

— Что происходит? — Стефан кричал.

— В клетке крысы, — сообщил Назаров, не отводя глаз от животного. — И…

— Крысы?

— Да, крысы. Но тут еще… Клетка разделена. И это не все…

Что‑то происходило. Животное в клетке, неподвижное в отличие от крыс, как‑то влияло на капитана. Его взгляд как будто умолял о чем‑то. Назаров пытался рассмотреть "муравейник" в углублении, догадавшись, что "муравейник" имеет какое‑то значение — от него тянуло чем‑то зловещим, как от следов жуткого преступления.

И в то же время животное в клетке "не отпускало" взгляд Назарова. Он стоял на одном месте и разрывался между тем, чтобы подойти к клетке вплотную, подойти к "муравейнику" или передать по рации увиденное.

Блестящие глаза животного "затягивали" Назарова.

— Капитан, — это был Левин. — Ты уверен, что тебе не грозит опасность?

— Не знаю, — признался Назаров.

— Опиши то, что видишь на поляне, — попросил Стефан.