Эгоизм и "самозаинтересованность" ограничивают Силу Личности. Узость интересов, меркантильность большинства людей мешают воспринимать им те великие идеи, которые питают творческую личность. Недаром однажды было сказано, что нет в мире меньшего свертка, чем личность, завернутая сама в себя. Насколько эгоизм тормозит развитие Силы Личности, настолько альтруизм ускоряет его. Поговорка "Тот, кто заново обретает жизнь, должен сначала ее потерять" точно характеризует значение альтруизма для человека. Самыми сильными воинами, подобными викингам и самураям, были те, кто не боялся смерти. Из библейской притчи о Дающем и Берущем ясно видно, что Силой Личности обладает первый, а не второй. Традиционная церемония одного индейского племени, проживающего на западном побережье Канады, наглядно демонстрирует отношение к Силе Личности Дающего. Во время церемонии самые зажиточные индейцы соревнуются в принесении даров всему племени, и тому, кто подарил больше, выражают самое глубокое уважение. "Замечательное помешательство" — так называется роман Ллойда Дугласа, в котором рассказывается об анонимной щедрости героя.

Эгоизмом движут косность и страх — боязнь потерять то, что принадлежит тебе; для эгоизма характерна приверженность укоренившимся принципам и общепринятым догмам, закостенелым мыслям и чувствам. Сила Личности не страшится таких утрат, потому что ей свойственна независимость. Здесь стоит вспомнить ранее рассказанную историю об американском миллионере, чье финансовое банкротство никак не отражалось на его манерах и поведении. Не количество и не материальные блага обусловливают нашу свободу, а наше отношение к ним. Бедняк может легко расстаться с последним долларом, голодная семья — поделиться скудной трапезой с незнакомцем, в то время как обладатель несметного богатства будет скрупулезно считать каждый цент и мучительно искать способ не платить налоги. Нефтяной магнат Джон Гетти имел состояние в несколько миллиардов долларов и часто жаловался на то, что богатство не принесло ему счастья (пять бракоразводных процессов!). В своей британской резиденции он велел установить телефоны-автоматы, чтобы гости не звонили за его счет.

Изжить в себе эгоизм можно лишь любовью и разумным отношением к своим интересам. В мире современных технологий мы все тесно связаны друг с другом: идеи, образы, обычаи, мода, изобретения, открытия — все это быстро распространяется и приживается повсюду. Ни государственные границы, ни таможенные службы не могут помешать ветру и волнам нести химическую отраву во все уголки земного шара, меняя погоду, загрязняя пищу и воду. Фабрикант в погоне за прибылями продает булочнику оборудование из более дешевого и плохого материала. Булочник, тоже не желающий оставаться в убытке, печет хлеб из низкосортной муки и кормит им фабриканта — прибыль обоих растет, но кто же при этом выигрывает?

Человек должен уметь соотносить свои интересы с интересами окружающих. Обеспечив свои нужды в пределах разумного, личность обретает свободу и возможность позаботиться о других.

Воображение играет не последнюю роль в развитии творческих начал. Художественное воображение, ориентирующееся на высокие идеалы, обладает исключительной силой в формировании характера и образованности человека. Здесь уместно привести эпизод из жизни Фрэнка Капры — одного из наиболее одаренных и признанных голливудских режиссеров.

Капра был человеком с амбициями, он родился в Сицилии, вырос в американском гетто и больше всего мечтал о славе и признании, которые олицетворялись для него лишь в одном — в завоевании "Оскара". Несмотря на жесточайшую конкуренцию, он благодаря уму, хитрости и упорству все же пробился наверх и стал главным режиссером студии "Колумбия пикчерз". Но желанный "Оскар" никак не давался ему в руки. И вдруг, совершенно неожиданно, когда не прошло еще и десяти лет с начала его карьеры в кино, мечта Капры стала реальностью — его картина "Это случилось однажды ночью" с Кларком Гейблом и Клодетт Кольбер удостоилась сразу пяти "Оскаров": за лучший фильм, за лучшую мужскую и женскую роли, за лучший сценарий и, наконец, за лучшую режиссуру (1934 г.)

Дальше произошло то, ради чего мы и начали наш рассказ. После покорения своего "Эвереста в Фильмландии" Капра не на шутку испугался, он решил, что с этого момента, с этой вершины все дороги ведут вниз. Перед лицом неминуемого творческого кризиса Капра не нашел ничего лучшего, как сказаться больным. Он стал жаловаться на усталость и различные симптомы наступаю щей болезни. Вскоре у него и вправду стала повышаться температура, появилась болезненная слабость, по ночам его лихорадило, и даже рентген показал затемнение в правом легком. Однако доктора были озадачены, так как многие другие симптомы не подтверждали первоначальный диагноз — туберкулез.

Состояние Капры ухудшалось — он потерял в весе около тридцати фунтов и, как говорится, "таял с каждым днем". Сила его воображения породила настоящий физический недуг, зафиксированный даже специалистами. Единственным близким другом Капры в это время (не считая его жены) был добрый и мягкий человек по имени Макс Уинслоу — совладелец одной музыкальной фирмы. Капра сказал ему, что умирает. На десятый день его болезни Макс зашел к другу в спальню рано утром и сказал, что какой-то незнакомый человек хочет его видеть, Капра хотел было отказаться от этой встречи, но Макс уговорил его принять незнакомца. Незнакомец не захотел говорить с больным, пока он не встанет с постели. Капра начал было объяснять, что не может встать, но Макс помог ему одеться и почти силой усадил взбешенного Капру в кресло.   Без всяких предисловий  незнакомец сразу же сказал:

— Мистер Капра, вы трус.

— Что-о-о?..

— Вы трус, сэр, но что еще печальнее, вы оскорбляете замысел господний. Вы слышите, что говорит этот безумец? — Он указал на работающий радиоприемник, из которого доносились лающие  звуки  речи Гитлера. — Этот луга дьявола хочет отравить мир ненавистью. Сколько людей  слушают его? Пятнадцать, двадцать миллионов? Всего двадцать минут? А вы, сэр, можете напрямую говорить с сотнями миллионов два часа при потушенном свете. Ваш талант, мистер Капра, принадлежит не только вам! Это дар господний! И сделал это Господь не случайно! Если вы не используете этот дар, вы тем самым оскорбите Господа и все человечество. Прощайте, сэр! — С этими словами незнакомец вышел из комнаты.

Капра так никогда и не узнал, кем он был, его посетитель, и откуда взялся. Но за несколько секунд жизнь Капры резко изменилась. Пристыженный и разозленный режиссер выключил радио, встал, оделся, собрал чемоданы и поехал с женой в Палмспрингс, где постепенно пришел в себя. К нему вернулось жизнелюбие, желание работать! Он ощутил новый творческий подъем, и им овладело чувство ответственности перед искусством. Капра создал после этого всемирно известные фильмы, ставшие популярными, кроме прочих достоинств, еще и потому, что они были  признаны как "новое слово в изображении состояния человеческой души". "Мистер Дитц едет в город", "Мистер Смит едет в Вашингтон", "Эта прекрасная жизнь", "Потерянный горизонт" и многие другие его фильмы оказали огромное позитивное влияние на миллионы людей во всем мире.

Капра так описывает свое резкое изменение отношения к жизни и искусству после встречи с таинственным незнакомцем:

"Я понял, что должен отдать свой талант на службу человечеству. Начиная с фильма "Мистер Дитц едет в город", в каждой своей работе я старался сказать что-то новое, важное, выплеснуть то, что не давало мне покоя, искало выхода. Я уже не бросался на первый попавшийся сценарий, чтобы набором трюков сделать из него зрелище, я перестал хвастаться тем, что могу сделать комедию из телефонного справочника. С тех пор я стал сам писать и переписывать по году свои сценарии, стремясь создать не только развлекательный, но и психологически значимый фильм. Неважно, кому принадлежала идея, заложенная в фильме, — я делал ее своей. Несмотря на разногласия с руководителями студий, сценаристами и актерами, мысль, сердце и плоть фильма принадлежали мне. Что это было? Новая форма наглости в высшем ее проявлении? Так думали многие, с кем я работал. Не знаю, поверите ли вы мне, но все дело заключалось в полном отходе от старых принципов — я уже не пользовался фильмом, а служил ему. Я делал уже не то, что приносило мне благо, а то, что требовала от меня профессия. С тех пор как я при трагических обстоятельствах понял, что служение себе — ничто по сравнению со служением человечеству, я начал думать о нуждах других".