перевозке помянутых лесов с берегу реки Ялты в Севастополь. Но

дабы сии недостатки в лесах к исправлению флота нужных

отвратить и приготовить оной к будущей кампании предоставить

интендантской експедиции отправлять достальные доски и

бимсы сухопутно в Севастополь от числа на сии расходы две

тысячи рублей из имеющейся у нея суммы, отпущенной на

удовольствие мастеровых рабочими, но при том дать приметить

конторе Севастопольской, дабы она о производимых тамо

работах при исправлении флота еженедельные доставляла ведомости,

означая именно, за какими припасами может случиться остановка

и сколько на первой случай потребно, дабы по сему во-первых

делать отправление нужнейших припасов и по всего

количества требуемого в одно время доставить будет не можно, по

крайней мере самые нужные не будут оставаться без

отправления, а сим способом и можно будет с соблюдением казенной

выгоды при благовременных доставках и без всяких

затруднений избежать представляемых недостатков к исправлению

флота, а на что именно употреблен отправленный туда експеди-

циею лес потребовать ей от конторы отчета. Генваря «22» дня

1796 года.

На почтеннеший отзыв вашего превосходительства сего

течения от 13 дня под № 294, мною полученный, известить честь

имею: шлюпки в карантины даны все совершенно годные и

исправные, надлежало приставам карантинным содержать их в

бережливости, чрез время или почти чрез каждый месяц

вытаскивать на берег, обсушивать и поправлять, а в годичное время

три или четыре раза, в рассуждении червоядия, обжигать, также

не употреблять в разные работы. Как заметно, здесь при

севастопольском карантине шлюпка употребляется во всякие

партикулярные работы и частые перевозки дров и прочего, при таком

употреблении и небережливостях ежегодно потребуются они в

перемену, а я при флоте, мне вверенном, не получая давнее

время из Херсона гребных судов, при кораблях и военных судах

имею в них великий недостаток, потому теперь для перемены не

имею, пока истребую от Государственного Черноморского

Адмиралтейского правления в присылку. Мастеровые ж служители в

нынешнее время заняты все исправлением и приуготовлением

флота, да и посылать их и припасы отсюда в разные порты по

отдаленностям весьма неудобно и затруднительно. За всем сим

к выполнению требования вашего превосходительства предпишу

я брантвахтенным командирам, ежели есть возможность, те суда

исправить от своих команд, а которые к исправлению окажутся

неспособны, те при удобном случае, кому надлежит, прикажу

переменить.

За сим покорнейше прошу повелеть, кому надлежит, шлюпки,

при карантинах состоящие, при взбережениях всегда и часто,

не запуская нимало, поправлять починкою, а и како последовать

могут всегда великие затруднения, не следуемые и излишние для

флота издержки.

Федор Ушаков

В силу в. и. в. повеления об отправлении от флотов

черноморских для обыкновенных экзерциций эскадры по примеру тому,

как сие учинено было в прошлом году, предписал я

вице-адмиралу Ушакову немедленно выйти в море с эскадрою, состоящею

из 66-пушечных кораблей: «Богоявления Господи я»,

«Св. Троиц ы», «Владимир а», «М арии

Магдалин ы», фрегатов 50-пушечных «Григория Великия

А р м е н и и», «А лександр а», 46-пушечных «Н и к о л а я»,

«Богородицы Казанско й», 40-пушечного «Н авар-

х и и» и репетичного судна «П о л о ц к» и продолжать плавание

до наступления дней равноденственных, имея при том в виду

охранение берегов между Севастополем и Одессою.

Эскадра под начальством вице-адмирала Ушакова для

обыкновенной экзерциций 15 июля с Севастопольского рейда вышла

в море.

Высочайшие милости и благоволения в. и. в, в бытность мою

в С.-Петербурге оказанные, подали смелость всеподданнейше

просить монаршего благоволения и покровительства.

Встречавшиеся обстоятельства состояния моего истощили

душевную крепость, долговременное терпение и уныние ослабили

мое здоровье; при всем том подкрепляем надеждою, светом

истины, служение мое продолжаю безпрерывно с усердием,

ревностию и неусыпным рачением, чужд всякого интереса в не-

позволительностях. Благополучие мое почитаю в пользе службы

и без предельной истинной преданности в. и. в.,. не стараюсь

быть красноречивым ни на письме, ни в словах, исполняю все

должное самым делом, по мере доверенности дел, мне

поручаемых, даже и то, что только зависит от моей возможности, в слу*

чаях неимения или недостатков казенных вещей и собственным

моим малым иждивением; ничего полезного и возможного я не

упускаю, все, что сие время мною исполнено, сии дела

справедливость мою в том оправдают и если осмелюсь льстить себя

надеждою, употребляя в свою пользу скромность и молчаливость

мою, хитростно стараются объяснять меня не соответственно

моему состоянию. Желание их по видимостям замечать можно,

частию удачно, но последствия могут меня оправдать

совершенно, в чем я несомненную надежду полагаю на высочайшую

милость, прозорливость и покровительство в. и. в.; кроме верной,

ревностной и усердной моей службы не имею я никакого

покровительства; удостойте, великий государь, чадолюбивый отец

отечества, верноподанного и усерднейшего слугу принять в

милостивое свое покровительство, осмеливаюсь всеподданнейше

просить: дозвольте мне на самое малейшее время быть в б.-Петер-

бурге, пасть пред освященными стопами в. и. в. и объяснить

чувствительную мою истинную преданность. Сего одного

счастливого случая я ищу и желаю, а притом, состоя под

начальством председательствующего в Черноморском правлении,

именуюсь командующим корабельного флота Черноморского,

ежегодно служу на море и по долговременной в здешних местах

моей бытности все обстоятельства состояния во всех подробностях

флота, мне вверенного, здешнего моря и подробности ж сил

противных почитаю мне известнее, по оным имею я также

некоторые надобности лично донесть в. и. в. Удостойте,

всемилостивейший государь, на всеподданнейшее прошение мое

высочайшим повелением; в надежде сих щедрот припадаю к

освященным стопам.

Милостивый государь мой, Виктор Павлович!

Почтеннейшее письмо вашего превосходительства минувшего

декабря 12 числа и приложенную при оном копию с сообщения

вашего и жалобу шхиперов, приносящую на брантвахтенного

командира при Керче господина капитан-лейтенанта Золотухина

и состоящего в команде его мичмана, сейчас я имел честь

получить. С крайним сожалением усматриваю беспорядок и злоупо*

требление, ежели только точно они, как описаны, произведены.

Хотя сей пост не от моего начальства зависит, состоит он под

распоряжением конторы Таганрогского порта, но дабы поспешить

прекращением такового злоупотребления, от сего ж числа послал

я повеление мое в Керчь к находящемуся там при порте флота

господину капитан-лейтенанту и кавалеру Михайлову, дабы все

таковые беспорядки и злоупотребления в самоскорейшем времени

прекратить, а о смене его, Золотухина, с брантвахты представил

я в Государственное Черноморское Адмиралтейское правление,

и надеюсь, что непременно он со оного поста сменен будет и по-