Такого рода политическая подоплека всех опытов по «модификации поведения» и «контролю над психикой» оказывается куда более значимым аргументом в споре об их допустимости, чем все возражения «либералов-идеалистов» против нарушения конституционных гарантий прав личности.

И напрасно один из активных противников применения психохирургии как средства изменения поведения нейрохирург Э. Бейтс уговаривает своих коллег не дать превратить себя в орудие социальных и политических институтов, составляющих основу нашего общества, покоящегося на насилии. Тщетность такого рода попыток подтверждается крупными субсидиями различных правительственных учреждений на исследования в области «модификации поведения», невмешательством судебных органов, противоречивыми заключениями комиссий, изучавших этот вопрос и т. п.

В заключительной главе книги С. Чавкина, «Сотрудничество? Нет, соучастие!», раскрыта роль и самих исследователей, среди которых далеко не все «обременены» этическими принципами ученого. В погоне за получением необходимых денежных средств они пренебрегают не только научной добросовестностью, но также и здоровьем тысяч бедняков, которые служат подопытным материалом.

С. Чавкин заканчивает свою книгу словами председателя апелляционного суда Вашингтона Дэвида Бэйзлона: «От уличной преступности нет другого лекарства, кроме коренных социальных реформ, которые обычно дорогостоящи, малоэффективны и непопулярны. Но это не должно служить основанием для упрощенческого подхода к проблеме. Не представляет труда признать социальную несправедливость неизбежной и смириться с этим. Куда труднее понять ее недопустимость и найти в себе силы бороться с нею».

Собственно, это позиция и самого автора. Чтобы отчетливее представить себе ее политический смысл, необходимо учитывать то содержание, которое и С. Чавкин, и другие буржуазные авторы, высказывающие сходные взгляды, вкладывают в понятие «коренные социальные реформы». Речь идет отнюдь не о ликвидации капиталистических общественных отношений, а лишь о различных путях разрешения наиболее критических проблем в рамках существующего экономического и политического строя. Критика существующей действительности с такого рода позиций объективно также несет определенную идеологическую нагрузку, поскольку она способствует поддержанию буржуазно-демократических иллюзий масс, значение которых в механизме политической власти неоднократно подчеркивал В. И. Ленин[10]. Но даже субъективно честные исследователи, если они придерживаются такого рода иллюзий, не в силах предложить конструктивные и действенные меры, с помощью которых можно было бы «приостановить» общий кризис буржуазного общества. Этот кризис «поражает институты власти, буржуазные политические партии, расшатывает элементарные нравственные нормы. Коррупция становится все более явной даже в высших звеньях государственной машины. Продолжается упадок духовной культуры, растет преступность»[11].

Книга С. Чавкина — еще одна иллюстрация этого кризиса.

МИХАЙЛОВСКАЯ И. Б., доктор юридических наук

Глава 1. Кто хозяин вашей личности?

В настоящее время все более широкое распространение получает «научная» теория, возлагающая всю ответственность за некоторые актуальнейшие проблемы сегодняшнего дня (такие, например, как бурный рост насилия) на отдельных индивидов, чье неподдающееся контролю поведение объясняется либо причинами генетического порядка, либо дефектами нервной системы. Эти люди, как утверждают приверженцы такой теории, либо являются жертвами плохой наследственности, либо страдают тем или иным заболеванием мозга, либо имеют лишнюю хромосому, либо подвержены воздействию всех трех факторов одновременно.

Согласно этой теории, непрекращающийся рост преступности (уличные ограбления, берглэри (Насильственное вторжение в ночное время в чужое жилище с намерением совершить тяжкое уголовное преступление.— Прим. ред.)   и убийства) лишь частично объясняется ужасающими условиями жизни в гетто, безработицей и общими экономическими проблемами. Гораздо более веской причиной, утверждают подобные теоретики, является наличие огромного числа американцев (не менее 15 млн.[12]), которые страдают от той или иной дисфункции мозга: поврежденные клетки мозга неожиданно выходят из-под контроля, вызывая импульсивные приступы гнева и безудержной агрессивности.

Сторонники этой точки зрения утверждают, что данную проблему можно решить путем перевоспитания таких индивидов в тюрьмах или других «исправительных» учреждениях. Если это не даст желаемых результатов, то им следует сделать психохирургическую операцию (т. е. операцию на мозге), которая навсегда избавит их от агрессивности и навязчивых идей, преследовавших их ранее и толкавших на насильственные действия. Однако пока еще нет убедительных доказательств того, что именно нездоровые или неправильно функционирующие клетки мозга побуждают таких людей к насильственным действиям. Психохирургия, однако, имеет вполне определенную цель—изменить поведение или общее психическое состояние индивида.

Как это ни странно, в течение последних десяти лет эта теория получила весьма широкое распространение при поддержке (моральной и материальной) Управления по делам ветеранов, а возможно, и других правительственных учреждений[13].

Такой биологический подход с хирургическим уклоном особенно импонирует тем, кому поручено обеспечивать соблюдение законов, поскольку неуклонный рост уличной преступности убедительно доказывает несостоятельность применяемых ими мер борьбы с нею. Психохирургия может даже стать частью арсенала полиции наряду со слезоточивым газом, дубинкой и огнестрельным оружием. Она будет выглядеть респектабельно, поскольку ее основой станет медицина. Однако пока еще никому не удалось доказать, что миллионы наших граждан вот-вот станут буйствовать из-за дисфункции мозга. Точно так же никто еще не доказал, что психохирургия может «излечить» от предрасположенности к насилию. Мы знаем, что удаление некоторых участков мозга или разрушение мозговых клеток может усмирить больных, сделать их послушными, а в некоторых случаях и навсегда лишить умственной полноценности, поскольку разрушенная мозговая ткань никогда не восстанавливается. Покойный Уолтер Фриман, пионер ранней психохирургии, называвшейся тогда лоботомией, отмечал, что «пациенты, подвергнутые такой операции, редко вступают в конфликт с законом как раз потому, что отсутствие воображения не дает им возможности придумывать новые злодеяния, к тому же у них просто не остается сил для их практического осуществления»[14].

Конечный результат психохирургии ее противники называют «убийством разума». А. К. Оммайа, исполняющий обязанности заведующего отделением хирургической неврологии Национального института неврологических и инфекционных заболеваний и паралича, считает, что «практическое значение психохирургии для буйных больных слишком ничтожно, если о нем вообще можно сейчас говорить»[15].

Аналогичной точки зрения придерживается и Эллиот С. Валенстайн, по мнению которого «пока еще нет веских доказательств того, что ...эпизодические проявления буйства, вызываемые патологией мозга, имеют сколько-нибудь широкое распространение, а не составляют лишь весьма незначительную долю тех насильственных действий, которые совершаются в масштабах всего нашего общества». Он считает, что «нет оснований полагать, будто патология мозга каким-либо образом способствует росту насилия»[16]. Валенстайн — профессор психологии Мичиганского университета и автор книги «Контроль над психикой».