В докладе Бюджетного управления конгресса, опубликованном в январе 1977 г., увеличение числа заключенных непосредственно связывается с экономическим спадом. В докладе говорится, что наблюдается поразительное соответствие между ростом безработицы и увеличением числа заключенных в федеральных тюрьмах: в период между 1974 и 1976 г. обе цифры резко подскочили. Кроме того, в докладе отмечается, что непропорционально большое число заключенных — представители национальных меньшинств. В масштабах страны (с учетом всех возрастных групп), по оценке некоторых специалистов, примерно треть всех заключенных — негры, чиканос и выходцы из других испаноязычных стран. По другим данным, число цветных заключенных в два раза превышает число белых. В некоторых районах эта диспропорция еще больше. В северных промышленно развитых районах, например в штате Нью-Йорк, негры и выходцы из испаноязычных стран составляют 75% всех заключенных. На юге страны негры составляют свыше 60% заключенных[393].

В обстановке, когда общественность требует безотлагательно положить конец росту преступности и одновременно, чтобы облегчить бремя налогов, добивается уменьшения федеральных ассигнований на эти цели, все большую популярность приобретают такие альтернативы, как психохирургия и другие радикальные меры борьбы с правонарушителями. На начальном этапе психохирургические операции будут стоить дорого. Но, как предсказывает Бреггин, психиатр, один из ярых противников психохирургии, успехи электроники и технологии могут привести к тому, что операция будет отнимать меньше времени, станет проще и дешевле[394]. Таким образом, угроза массовых психохирургических операций может стать вполне реальной. Лоботомия, предшественник психохирургии, тоже начиналась с отдельных экспериментов. Однако вскоре Фримэн изобрел хирургический инструмент в виде пешни для льда, который позволил хирургам делать несколько десятков таких операций в день без сложного оборудования.

Совершенствование психохирургических методов наиболее вероятно сейчас, когда Национальная комиссия защиты людей от биомедицинских экспериментов и исследований в области модификации поведения рекомендовала властям оказать психохирургическим исследованиям более активное содействие. Вопрос о том, приведет ли это к разработке новых методов лечения психических заболеваний или окончится созданием системы контроля над деятельностью мозга, остается спорным. В настоящее время все указывает на то, что развитие психохирургии может пойти как раз по второму направлению.

Сенатор Сэм Эрвин-младший, в течение трех лет (1971 —1974 гг.) возглавлявший сенатскую подкомиссию по расследованию участия властей в программах модификации поведения, предупреждал, что такая тенденция ставит под угрозу некоторые из основных конституционных прав американцев. «Когда... лечебные процедуры используют для вмешательства в деятельность мозга,— заявил он,— нужно особенно строго следить за тем, чтобы не были нарушены права личности». Он добавил, что «программы, цель которых — ограничить свободу гражданина не физически, а путем установления контроля над мыслями, противоречат идеям свободы, неприкосновенности личной жизни и свободы волеизъявления»[395].

Те, кто привык считать насилие и преступность результатом отклонений в поведении отдельных лиц, по всей видимости, пропустят мимо ушей предостережения сенатора Эрвина и будут приветствовать психохирургию и подобные ей «способы борьбы» с правонарушениями.

Однако более суровые приговоры, варварские методы модификации поведения и психохирургия не выход. «От уличной преступности,— как сказал Дэвид Бэйзлон, председатель апелляционного суда США в Вашингтоне,— нет другого лекарства, кроме коренных социальных реформ, которые обычно дорогостоящи, малоэффективны и непопулярны. Но это не должно служить основанием для упрощенческого подхода к проблеме. Не представляет труда признать социальную несправедливость неизбежной и смириться с этим. Куда труднее понять ее недопустимость и найти в себе силы бороться с нею»[396].