— Я знаю, — сказал Форест мягко. — Я тоже думаю, что эти выстрелы сделал хороший стрелок. И навел справки о Джордане. Он был классный стрелок. Он мог прострелить игральную карту в двадцати ярдах.

Конрад скривился.

— Мне следовало проверить это самому, — сказал он, раздражаясь на самого себя. — С этим ясно, но меня интересует другое. Он брился электрической бритвой. Осмотром установлено, что он не пользовался опасной бритвой много лет, а тут она вдруг оказалась у него под рукой. Разве это не кажется вам странным?

— Не очень. Это улика, если бы знать наверняка, что у него такой бритвы не было. Но мы этого не знаем. Бывает, ею пользуются, чтобы срезать мозоли.

— Так и Барден сказал, но я спросил даже Холмса. У Джордана не было мозолей. И еще одно: на его одежде нет ни капли крови.

Форест кивнул.

— Ну хорошо, выкладывай, что у тебя на уме.

— Барден сказал, что болтают, будто Джун Арно и Джек Маурер любовники, — ответил Конрад спокойно. — Предположим, Маурер обнаружил, что она обманывает его с Джорданом. Послать им предупреждение. Насколько я знаю, он вполне мог ринуться к ней и выпотрошить, а затем отрезать ей голову, чтобы отучить изменять ему в будущем. — Конрад сел прямо и пристально посмотрел на прокурора. — Иногда, глядя на все это, я думаю, а не бандитская ли здесь месть? Так можно объяснить профессионализм и безжалостность устранения свидетелей. У Маурера достаточно воображения, чтобы направить следствие на Джордана.

Форест пристально посмотрел на него. Его брови опустились.

— Мы определенно знаем, что она была любовницей Маурера? — спросил он после долгой паузы.

— Нет, но можем найти доказательства, если будем рыть глубоко.

— Если мы сможем доказать, что она была его любовницей неоспоримо, тогда я поверю, Пол, в твоих соображениях что-то есть.

Форест погасил сигарету в пепельнице. Его холодные зеленые глаза испытующе смотрели на Конрада.

— Не стоит говорить тебе, Пол, что единственная причина, почему я принял эту должность, — это мое решение покончить с Маурером. Я знаю, как ты относишься к нему. Значит, нас теперь двое. До сих пор мы всегда терпели поражение в схватке с ним. Он ни разу не поступил необдуманно, ни разу не ошибся, не дал нам повода зацепиться за что-нибудь. Мы схватили четверых его лучших людей за последние два года, но, несмотря на это, мы не продвинулись в отношении Маурера дальше, чем были до этого, пока я принял пост. — Форест протянул палец в направлении Конрада. — Я не собираюсь тебя отговаривать от любых действий в отношении Маурера, которые смогут дать нам шанс, хоть какой-нибудь, поймать Маурера на крючок. Ладно, ты думаешь, что за этими убийствами мог бы стоять Маурер. Мог бы. Я не знаю, он ли это сделал, но он мог, и этого достаточно для меня. Иди и продолжай расследование, но никто не должен об этом знать. Единственная возможность покончить с ним — это схватить его на месте преступления, и не сделать ошибки. Схватить Маурера — это мое представление о современном чуде. У него глаза повсюду. Он знает каждый наш шаг, едва мы только сделаем его. Но иди и начинай действовать. Не составляй никаких письменных сообщений. Кроме тебя только твои сотрудники могут быть в курсе. Не подключай к делу полицейское управление, пока они не будут нужны. Я почти уверен, что там кто-то чересчур болтлив.

Конрад обрадованно улыбнулся. Он надеялся, что Форест будет реагировать именно так, но, зная, сколько работы у прокурора, он не думал, что Форест даст ему возможность проводить расследование.

— Прекрасно, сэр. Я приступлю немедленно. Кроме Ван Роша и мисс Филдинп никто не будет в курсе дела. Я постараюсь откопать побольше сведений о Джун Арно. Если мне удастся узнать, что между ней и Маурером что-то было, тогда нас, пожалуй, может ждать удача.

— Действуй, Пол, — сказал Форест. — Как только решишь, что обнаружил что-то важное, дай мне знать. — Он взглянул на часы. — Через десять минут мне нужно быть в суде. Особенно много времени на расследование не трать, у нас и без того немало работы, понятно?

— Да, сэр, — удовлетворенно сказал Конрад и поднялся.

— Еще одно, — сказал Форест, глядя в сторону. — Это, конечно, не мое дело, но я хорошо отношусь к тебе и заинтересован в тебе. Если я покажусь тебе бестактным, ты скажи, и я закроюсь, но иногда вовремя сказанное слово может быть полезным.

— Да нет, пожалуйста, — проговорил Конрад в замешательстве. — Что случилось?

— Пока ничего, — ответил прокурор. Он смотрел вниз, на дымящуюся сигарету, потом перевел взгляд на Конрада. — Ты как следует присматриваешь за своей хорошенькой женой, Пол?

Лицо Конрада окаменело. Это было неожиданно, и он почувствовал, как кровь бросилась ему в лицо.

— Я не понимаю вас, сэр.

— Кто-то сказал мне, что вчера твою жену видели в «Парадиз-клубе», — спокойно сказал Форест. — Она была не совсем трезва. Я думаю, что тебе не стоит говорить, что хозяин клуба — Маурер, и что множество людей, включая Маурера и его шайку, знают, что она жена моего старшего следователя. Вот и все, что я хотел тебе сказать, Пол. Подумай, что можно сделать, хорошо? Это плохо для дела, и я не думаю, что это хорошо для твоей жены. — Он вдруг улыбнулся, и его жесткое лицо немного смягчилось. Он положил руку на плечо Конраду. — Не смотри так, будто пришел конец света. Это не так. Молодая женщина, да еще такая хорошенькая, как твоя жена, часто пытается взбрыкивать сверх меры. Может, жизнь ей кажется слишком монотонной, особенно, когда тебя внезапно вызывают. Но все же поговори с ней. Она должна прислушаться к голосу разума. — Он похлопал Конрада по плечу, подхватил свой портфель и направился к двери. — Мне пора идти. Надеюсь, новости у тебя будут через день-два.

— Да, сэр, — ответил Конрад безжизненным голосом.

Штат Конрада состоял из его секретарши Мэдж Филдинг и сыщика Ван Роша. Оба они работали не за страх, а за совесть, и когда Конрад вошел в свою контору, он сразу заметил, что они с нетерпением ожидают его.

— Каков вердикт, Пол? — спросил Ван Рош, пока он шел к своему столу.

— Пойдем по следам Маурера, — ответил ему Конрад, Вытаскивая стул и усаживаясь. — Окружной прокурор сказал, что он не хочет упустить даже малейший шанс, и хотя он не совсем уверен, но полагает, по крайней мере, что мы должны провести определенную предварительную работу.

Ван Рош усмехнулся и потер руки. Он был высокий, худой, смуглый, с черненькими тоненькими усиками.

— Замечательно! — воскликнул он. — Ты наверняка должен это расколоть. А что означает предварительная работа?

Конрад взглянул на Мэдж Филдинг, сидящую за столом и играющую карандашом. Ее большие серые глаза были задумчивы. Ей было лет 26–27. Невысокого роста, но крепко сбитая, она не была красивой — мелкие черты лица, курносый нос, жесткие губы делали ее лицо интересным, но не более. Вместо красоты она обладала удивительной выносливостью в тяжелой работе, безграничным энтузиазмом и высокой результативностью в своей работе.

— А что ты об этом думаешь, Мэдж? — спросил он, улыбаясь.

— Я думаю, что если вы оба собираетесь рыться в прошлом Маурера, вам следует запастись парой пуленепробиваемых жилетов, — ответила она спокойно. — И я не шучу.

Ван Рош преувеличенно содрогнулся.

— Как она права! Ну, я думаю, что следует взять страховку для покрытия расходов на собственные похороны. Мне хотелось бы отправиться в последний путь с шиком.

Конрад покачал головой.

— Это последняя из наших забот. Маурер не из тех, кто стреляет в полицейских. Лет десять назад, пожалуй, он не стал бы раздумывать. Но сейчас он делец. У него есть что терять, и он вряд ли пойдет на такой риск. Он хорошо знает, что в этом случае ему не отвертеться. Тут нам особенно нечего беспокоиться. Свидетели — вот кого нужно будет оберегать, если, конечно, мы их найдем.

— Значит, успокоились, — сказал Ван Рош, зажигая сигарету. — Так с чего начнем?

— Ничего особенного, — сказал Конрад. — Мы должны в первую очередь просмотреть работу, которая у нас на руках, и выяснить, что можно отложить, а что необходимо сделать немедленно. Окружной прокурор сказал, что Маурер на первом месте, но мы не сможем выбросить другую работу в корзину. Посмотрим, что у нас. Если хорошо возьмемся, то к завтрашнему утру все станет ясно. Мэдж, ты не подготовишь перечень важнейших дел, за которые нужно взяться?