— Да, сэр. Отсюда поверхность кажется металлической. Попробую сесть на магнитные опоры.

— Действуйте.

Смутное пятно начало расширяться. В динамиках раздался лязг посадочного механизма.

— Никакого эффекта, — констатировал Кремер. — Прыгаю, как козел.

— Что теперь? Зависнете?

— Нет, сэр, собираюсь снова пойти на посадку. Прижмусь двигателями. Если космобус удержится на месте, попробуем закрепиться и приступим к работе.

— Дерзайте, Кремер.

Гарамонд посмотрел на Нейпира и удовлетворенно кивнул. Оба продолжали наблюдать, как судно медленно и аккуратно снизилось, коснулось поверхности и замерло, прижатое реактивными струями из вертикальных сопел.

— Коэффициент трения, судя по всему, подходящий, — снова подал голос Кремер. — Скольжения нет. Опасности, полагаю, тоже. Пора отправляться за образцами.

— Хорошо, высадку разрешаю.

Дверь космобуса отошла в сторону. Люди в скафандрах начали выплывать наружу, образуя небольшой рой вокруг разведенных посадочных опор. Пристегнув к опорам страховочные концы, фигурки закопошились на едва различимой поверхности Черной Сферы. Разведчики применили резаки, буры, сверла и химикалии. Минут через тридцать — за это время бригада рабочих с валентными резаками нашинковала бы тонкими ломтиками глыбу хромированной стали размером с жилой дом — Гарамонд понял, что предчувствия его не обманули: на поверхности не появилось даже царапины.

— Чертовщина какая-то, — высказался химик Хармер. — Эта дрянь отказывается гореть. Спектрограф совершенно бесполезен. Я не могу даже утверждать, что это металл. Мы попусту теряем время.

— Передайте Кремеру, пусть закругляется, — сказал Гарамонд Нейпиру. — Интересно, будет ли толк, если вжарить из главного ионизирующего калибра?

— Абсолютно никакого, — вмешалась главный физик Дениз Серра, сидящая здесь же, в рубке. — Если уж валентные резаки бессильны, то бомбардировать электронами с такой дистанции — бессмысленная трата энергии.

Гарамонд кивнул.

— Ладно. Давайте подытожим, что мы имеем. Получены новые данные, хотя обнадеживающими их не назовешь. Прошу всех высказать свои соображения о происхождении сферы: природный это объект или искусственный?

— Искусственный, — со свойственной ей безапелляционностью заявила Дениз Серра. — Во-первых, совершенная форма, во-вторых, идеальная, в пределах разрешения измерительных приборов, гладкость. То есть, с точностью до одного микрона. Подобная точность природе неизвестна, во всяком случае, в космических масштабах. — И она с вызовом посмотрела на Ямото.

— Вынужден согласиться, — ответил астроном. — Невозможно представить природный процесс, который мог бы привести к образованию такой штуковины. Это не значит, разумеется, будто я представляю, каким должен быть процесс технологический, если сфера сконструирована разумными существами. Чересчур уж здорова. — Ямото удрученно покачал головой. На его изможденном лице читались явные следы недосыпания.

О'Хейган, научный руководитель экспедиции и всем известный педант, кашлянул в знак того, что тоже желает высказаться.

— Все наши трудности проистекают из недостаточной оснащенности «Биссендорфа». Это разведывательный корабль, не более того. По правилам в подобном случае надлежит отправить на Землю тахиограмму, и сюда пришлют хорошо подготовленную экспедицию. — Он не отрывал пристального взгляда серых глаз от лица Гарамонда.

— Этот предмет выходит за рамки вашей компетенции, — вмешался Нейпир.

Гарамонд успокоил его жестом.

— Уважаемая леди, джентльмены. В словах мистера О'Хейгана прозвучал невысказанный вопрос, который, видимо, занимает всех на борту корабля с самого начала нашего полета. По множеству признаков было нетрудно догадаться о моих неприятностях со Старфлайт-Хаусом, а если точнее, о моих личных неприятностях с Элизабет Линдстром. Все вы, конечно, понимаете, что это означает. Я не собираюсь вдаваться в подробности, поскольку не хочу впутывать вас больше, чем уже впутал. Думаю, достаточно будет такого сообщения: для меня эта экспедиция — наверняка последняя в качестве капитана Звездного флота, и я хотел бы сам довести ее до конца. Этот год нужен мне целиком.

О'Хейган страдальчески поморщился, но упрямо стоял на своем.

— Надеюсь, я выражу общую точку зрения заведующих лабораториями, сказав, что все мы испытываем к вам, капитан, самую искреннюю симпатию. И нашу преданность отнюдь не поколебали обстоятельства, сопровождавшие старт экспедиции. Будь это заурядный полет, мне лично и в голову бы не пришло интересоваться законностью ваших действий. Но положение таково, что мы совершили важнейшее со времен Террановы и Сагании открытие, поэтому мое мнение неизменно: следует без проволочек сообщить о нем на Землю.

— Я против, — холодно возразил Нейпир. — Старфлайт-Хаус пальцем о палец не ударил ради осуществления полета в этот сектор Галактики. Заслуга в обнаружении сферы принадлежит исключительно капитану Гарамонду, который самостоятельно выдвинул гипотезу и сам же ее проверил. «Старфлайт», вставлявший ему палки в колеса, и так получит открытие на серебряном блюдечке, поэтому ничего худого не случится, если это произойдет на полгода позже.

О'Хейган вымученно улыбнулся.

— Все же я чувствую…

Нейпир вскочил на ноги.

— Он чувствует! Выходит, мозгами шевелить, как все прочие, вы не желаете? Или чувства затмили вам разум, и вы снимаете с себя всякую ответственность за…

— Прекратите, — потребовал Гарамонд.

— Я только хочу, чтобы О'Хейган объяснился.

— Повторяю, довольно этих…

— Джентльмены, я снимаю свое предложение, — перебил его О'Хейган, уставившись в свою записную книжку. — В мои намерения не входило выводить обсуждение из основного русла. Кажется, все согласны, что сфера создана искусственным путем. Вопрос: с какой целью? — Он обвел взглядом присутствующих.

Молчание несколько затянулось. Потом заговорила Дениз Серра.

— Для обороны? Может, внутри есть еще одна планета?

— Только если она находится по другую сторону от солнца. В противном случае мы давно обнаружили бы ее по гравитационным возмущениям, — заявил Ямото. — Но зачем, позвольте спросить, имея технологию сооружения подобных объектов, закрываться от кого-то щитом? Каким же могуществом должен обладать враг?

— А если это случай из разряда: «Остановите Галактику, я сойду»? Создатели сферы были пацифистами и не поленились спрятать свою звезду ото всех.

— Надеюсь, ответ иной, — мрачно сказал астроном. — Что за ерунда — прятаться, обладая непревзойденной мощью?

— По-моему, мы слишком углубились в область умозрительных гипотез, — вставил слово капитан. — Есть более насущная проблема: можно ли проникнуть внутрь сферы? Предлагаю заняться именно этим.

Ямото пригладил жиденькую бородку.

— Если вход существует, он должен находиться на экваторе, чтобы корабли имели возможность спокойно зависать над ним на «сферостационарной» орбите вроде нашей.

— Вы предлагаете совершить облет по экватору?

— Совершенно верно, в направлении, противоположном собственному вращению сферы. Это даст выигрыш семидесяти тысяч километров в час и экономию топлива.

— Решено, — заключил Гарамонд. — Двинемся, как только Кремер со своей командой вернутся на корабль. Надеюсь, увидев вход, мы поймем, что это именно он.

Три вахты спустя звонок старшего помощника разбудил капитана.

— Капитан Гарамонд, — стараясь не потревожить спящую рядом Эйлин, сказал он в трубку.

— Извини, что потревожил, Вэнс, — послышался голос Нейпира, кажется, через два часа под нами будет вход в сферу.

— Уже? — Гарамонд сел на постели и почувствовал торможение. — Откуда ты знаешь, что это вход?

— Ну, мы, конечно, не утверждаем, хотя это наиболее вероятное объяснение. У нас многочисленные отметки на экранах дальнего обнаружения.

— Радарные отметки?

— Многочисленные, Вэнс. Впереди нас целый флот на стационарном рейде. Тысячи три неподвижных кораблей.