Представителями этих осевших на дне организмов являются, например, водоросли и кораллы.
Другие организмы стали меняться в ином направлении. Они сами построили себе дом, такой дом, который не мешал бы им двигаться. Вернее, они не построили его, а вырастили. Это дало им преимущество: если их ударяло волной о песок или камень, они имели больше шансов выжить, чем организмы с мягкой оболочкой. Таким образом, выживали обычно именно те из этих существ, у которых оболочка была крепче, и свойство это передавалось по наследству. Наконец оболочка стала крепкой, как камень, она стала раковиной. Таких животных, таскающих на спине свой домик-раковину, мы зовем моллюсками.
Раковина хорошо защищала нежное тело моллюска, но она сильно стесняла его движения. Может быть, в этом причина того, что потомки первобытных моллюсков не достигли никаких особенных успехов. Моллюски остались на все времена довольно консервативными животными. Рыбы, звери, птицы, гады, насекомые ― произошли не от них.
В наши времена моллюски не очень многочисленны и как бы оттеснены на второй план более удачливыми животными. Но в те далекие времена они были одними из главных обитателей океана. А океан тогда был единственным обитаемым местом на Земле.
Кроме моллюсков, обладавших раковиной из двух створок, были и другие, которые имели более удачную раковину, свернутую спиралью или вытянутую длинной трубкой. В минуту опасности моллюск втягивается в такую раковину целиком и даже закрывает ее отверстие особой крышечкой.
Со временем появились такие моллюски, которые изловчились вылезать почти целиком из своей спиральной раковины. Они ползают на брюхе, таща свой домик на спине, и мы зовем их брюхоногими моллюсками.
Наша нынешняя улитка — потомок древних брюхоногих моллюсков, ползавших по дну моря.
Многие моллюски и по наше время не научились вылезать из своей спиральной или трубчатой раковины. Как и миллионы лет назад, они и сейчас живут в море. Они выставляют из раковины одну только голову, окруженную восемью или десятью щупальцами. Эти щупальца, прикрепленные к голове, годятся и для добывания пищи и для передвижения. Они служат одновременно как бы и руками и ногами. Мы зовем этих моллюсков головоногими.
Многие брюхоногие и головоногие моллюски сохранили до нашего времени раковину. Иные же утратили ее. Например, слизняки, поедающие листья салата, свеклы и других овощей, это те же улитки, но без раковины. У каракатицы — головоногого морского моллюска — раковина превратилась в щит, покрывающий ее спину. Многие народы употребляют каракатицу в пищу, а ее щит подвешивают в клетки птицам, чтобы птицы могли о него чистить и острить свой клюв. Наконец, осьминог, или спрут, — гигант среди головоногих моллюсков ― совсем не имеет раковины.
Не все эозойские обитатели океана прикрепились ко дну или вырастили себе известковый домик. Некоторые стали развиваться совсем по-иному.
Они как бы решили не прятаться от опасности, не залезать в раковины и не прирастать к морскому дну, где жить всего спокойнее, а, наоборот, идти навстречу всяким испытаниям и преодолевать их. Они осуществили в строении своего тела тот стратегический план, который можно коротко сформулировать так: лучшая защита — это нападение.
Повторим еще раз: сами организмы, конечно, ничего не выбирали и не имели никакого плана своего развития. Но оказалось, что одни организмы могли меняться так, другие по-иному, а выживали только те организмы, которые в результате изменений стали более приспособленными к борьбе за жизнь.
Эти организмы, не обремененные раковинами, стали первыми морскими хищниками. Они положили начало тому, что никогда с тех пор уже не прекращалось на Земле: убийству и поеданию одних животных другими.
Но чтобы настигнуть добычу, а также чтобы самому в случае опасности спастись, надо уметь передвигаться по своей воле, надо уметь плавать или ползать.
Первоначальные жители океана, комочки протоплазмы, не умели сами плавать. Они просто неслись по воде туда, куда их влекло течение. Но среди многоклеточных организмов уже в эозойскую эпоху появились такие, которые оказались способными ритмическими сокращениями тела отталкиваться вперед, в любую сторону. Одни стали самостоятельно плавать, другие стали ползать по дну.
Вероятно, первыми или, по крайней мере, одними из самых древних пловцов были медузы. Правда, они плавали ― да и до сих пор плавают — очень плохо. Они передвигаются очень медленно, да и то только в совсем спокойной воде. Небольшая волна легко может выбросить медузу на берег, а на земле она совершенно беспомощна и быстро погибает.
Одними из первых ползунов были морские звезды. Перебирая своими отростками, они медленно ползали по дну.
Когда такая путешественница встречала на своем пути моллюска, неосторожно высунувшегося из раковины, участь его была решена.
Геологи нашли плитку камня, на которой можно отчетливо различить несколько морских звезд. Рядом с ними лежат их жертвы ― моллюски.
Морские звезды, очевидно, как Раз собирались пообедать. Случайность прервала этот обед: с крутого берега, подмытого волнами, обрушился слой песка, засыпал и тех, которые собирались поесть, и тех, которые должны были быть съедены. За миллионы лет песок окаменел и сохранил навеки этот драматический момент.
Медузы, очевидно, были очень консервативными существами. По крайней мере, окаменевшие отпечатки, которые дошли до нас, показывают, что древние медузы были очень похожи на теперешних. За протекшие миллионы лет медузы остались почти такими же, как на заре жизни.
Но, очевидно, у медуз были какие-то близкие родственники, отпечатки которых до нас не дошли. Эти животные постепенно изменялись: из поколения в поколение тело их сужалось и удлинялось, заостряясь спереди и сзади. В конце концов они превратились в морских червей.
От таких червей (их тело потом усложнилось и расчленилось на колечки-сегменты) произошли потом все членистоногие животные ― раки, пауки, скорпионы, мечехвосты, стрекозы, муравьи, мухи, пчелы, осы, блохи, клопы, кузнечики, жуки, бабочки.
С другой стороны, от морских червей произошли рыбы. А от рыб произошли все высшие позвоночные ― животные, в том числе и человек.
Но все это случилось гораздо позже, и сейчас мы об этом не будем говорить.
Мы только отметим то интересное обстоятельство, что высшие животные произошли не от тех первобытных жителей океана, которые, избегая опасностей, прицепились ко дну, и не от тех, которые укрылись в раковинах. Высшие животные произошли от таких, которые, совершенствуясь, выбрали быстроту передвижения, чтобы настигать добычу и вовремя самим избегать опасности.
ПЕРВЫЕ РЫБЫ
Мы выходим из эозойской эры и вступаем в следующую эру ― палеозойскую, или эру «древней жизни». Эту эру геологи делят на пять периодов: кембрийский, силурийский, девонский, каменноугольный и пермский. Все они вместе продолжались больше 400 миллионов лет.
Сейчас мы будем говорить только о первых двух периодах этой эры, о времени, охватывающем кембрийский и силурийский периоды. Это время началось около 600 миллионов лет назад и кончилось около 340 миллионов лет назад. Оно продолжалось приблизительно 260 миллионов лет.
Это было спокойное время в истории Земли. Материки стояли тогда ниже, чем теперь, так что океан был больше, и он образовал много мелководных морей. Так как материки то немного повышались, то вновь оседали, как бы страшно медленно покачиваясь, то мелководные моря иногда пересыхали на миллионы лет, а потом снова наполнялись водой. Климат был почти везде очень теплый. Вулканические извержения случались сравнительно редко. Только к концу этого времени затишье в истории Земли сменяется бурной деятельностью. Материки поднимаются, океан отступает, на местах, которые прежде были затоплены, начинают появляться горы, становится холоднее. Словом, наступает геологическая революция.
За двести с лишним миллионов спокойных лет произошли на Земле три великих события. Первое событие ― в морях появились рыбы. Второе событие ― некоторые растения покинули моря и переселились на берег. И третье ― вслед за растениями вышел на берег скорпион.