ЛАКМАН: Тогда надо пойти и сказать — пусть вернут недостающие передачи.
БАРРИС (злобно размышляя): Но в этом-то и весь облом. Они наверняка предложат мне их купить, а не просто отдадут, как это полагается. Интересно, что они еще раскурочили. (Осматривает весь велосипед.)
ЛАКМАН: Если мы все туда пойдем, они нам их за милую душу отдадут. Можешь не сомневаться, приятель. Ведь мы все пойдем, ага? (Оглядывается, ища согласия.)
ДОННА: А вы уверены, что здесь всего семь передач?
ФРЕК: Восемь.
ДОННА: Семь, восемь — какая разница? Просто, прежде чем вы туда пойдете, лучше кого-нибудь спросить. То есть мне не кажется, что они этот велосипед типа разбирали. Прежде чем туда заваливаться и обкладывать их тяжелым говном, надо выяснить. Врубаетесь?
АРКТУР: Она права.
ЛАКМАН: У кого же нам спросить? Кто из наших знакомых спец по гоночным велосипедам?
ФРЕК: Давайте спросим первого встречного. Давайте выкатим велосипед на улицу, а когда какой-нибудь мудак появится, мы его тут же и спросим. Таким образом мы выясним независимую точку зрения.
(Все коллективно выкатывают велосипед из передней двери и буквально сразу же натыкаются на молодого негра, паркующего свою машину. Вопросительно указывая на семь — восемь? — передач, они спрашивают, сколько их там, хотя сами — исключая Чарльза Фрека — прекрасно видят, что там всего семь: пять на одном конце цепи, две на другом. Пять плюс два равняется семи. Они собственными глазами могут убедиться. Что происходит?)
МОЛОДОЙ НЕГР (спокойно): На самом деле вы должны умножить число передач спереди на число передач сзади. Понимаете, тут не прибавление, а умножение, потому что цепь перескакивает с шестеренки на шестеренку, и в смысле числа передач вы получаете пять (он указывает на пять передач) на одну из тех, что спереди (опять указывает), а это дает вам число пять, умноженное на единицу, что составляет пять. Затем вы переключаете вот этот рычажок на руле (показывает рычажок), цепь перескакивает на вторую из тех двух, что спереди, и снова взаимодействует с теми же самыми пятью, что сзади, откуда получается еще пять. Прибавлять надо пять к пяти, что дает десять. Понимаете, как эта штука работает? Дело в том, что число передач всегда берется из…
(Они благодарят его и молча закатывают велосипед обратно в дом. Молодой негр, которого они никогда раньше не видели и которому никак не больше семнадцати, запирает свою немыслимо раздолбанную машину, а они закрывают переднюю дверь дома и просто стоят внутри.)
ЛАКМАН: У кого-нибудь есть наркота? «Где наркота, там лепота». (Никто не…
Все свидетельства указывают на то, что разделение полушарий создает две независимые сферы сознания внутри одного черепа — иначе говоря, внутри одного организма. Данный вывод возмущает некоторых людей, рассматривающих сознание как незримую собственность человеческого мозга. Другим, настаивающим, что открываемые таким образом для правого полушария возможности находятся на уровне возможностей автомата, он кажется преждевременным. Очевидно, в приведенных случаях полушарное неравенство существует, однако оно вполне может быть обусловлено характеристиками изучавшихся нами индивидов. Более чем вероятно, что если человеческий мозг будет разделен у очень юного индивида, оба полушария смогут в результате развивать умственные функции высокого порядка на уровне, достижимом только для левого полушария у нормального индивида.
…не смеется.)
— Мы знаем, что вы были одним из той группы, — сказал сидящий медицинский спец. — Не имеет значения, кем именно. Ни один из вас не смог, глядя на велосипед, проделать простейшую арифметическую операцию, необходимую для определения числа передач в его весьма небольшой системе шестеренок. — В голосе спеца Фред уловил определенное сочувствие, меру доброты. — Подобная операция входит в тест на способности для ученика младших классов средней школы. Вы все были под воздействием наркотиков?
— Нет, — ответил Фред.
— Подобные тесты на способности дают детям, — добавил другой медицинский спец.
— Так что же случилось, Фред? — спросил первый спец.
— Забыл, — отозвался Фред. Какое-то время он молчал. А потом сказал: — Мне это кажется скорее ляпом познающей системы, чем воспринимающей. Разве в подобных вещах не участвует абстрактное мышление? Пусть даже не…
— Вам может казаться все, что угодно, — перебил сидящий спец. — Однако тесты показывают, что познающая система отказывает, поскольку не получает точных данных. Иными словами, введенная информация искажается таким образом, что, когда вы начинаете рассуждать о том, что видите, вы рассуждаете неверно, так как вы не… — Пытаясь как-то это выразить, спец развел руками.
— Но у десятискоростного велосипеда действительно семь передач, — возразил Фред. — То, что мы видели, было верно. Две спереди, пять сзади.
— Но никто из вас не воспринимал, как пять задних взаимодействуют с каждой из двух передних. О чем сказал вам негр. Он был очень высокообразованным человеком?
— Это вряд ли, — сказал Фред.
— То, что увидел негр, — продолжил стоящий спец — отличалось от того, что увидели вы. Он увидел две отдельные соединительные линии между системой задних передач и передних. Он одновременно воспринял, как каждая из передних передач управляет каждой из пяти задних по очереди… А вы увидели только одну соединительную линию ко всем задним.
— Но тогда у нас получилось бы шесть передач, — возразил Фред. — Две передние передачи, но одна соединительная линия.
— Что является неверным восприятием. Того негра никто этому не учил. Его только учили — если его вообще чему-то учили — распознавать, каково значение тех двух соединительных линий. А вы — все вы — совершенно одну из них упустили. Так что, хотя вы сосчитали две передние передачи, вы восприняли их как некую однородность.
— Ладно, в другой раз я уж маху не дам, — проговорил Фред.
— Когда в другой раз? Когда вы купите ворованный десятискоростной велосипед? Или когда будете резюмировать всю введенную за день информацию?
Фред хранил молчание.
— Давайте продолжим тест, — предложил сидящий спец. — Что вы здесь видите, Фред?
— Пластиковое собачье дерьмо, — ответил Фред. — Типа какое здесь, в Лос-Анджелесе, продают. Могу я теперь идти? — Опять получалась речь в клубе «Светских Львов».
Оба спеца, однако, рассмеялись.
— Знаете, Фред, — сказал сидящий, — если вам удастся сохранить то чувство юмора, какое у вас еще осталось, возможно, вы это сделаете. Справитесь.
— «Это сделаю»? — эхом повторил Фред. — Сделаю что? Сделаю добро? Сделаю зло? Сделаю дело? Сделаю ручкой? Сделаю пи-пи? Сделаю бабки? Сделаю ноги? Уточните ваш термин. Между прочим, латинский эквивалент слова «делать» — «facere». А это всегда напоминает мне «fuckere», что является латинским эквивалентом слова «ебать», а я как раз…
Мозг высших животных, в том числе человека, представляет собой двойной орган, состоящий из правого и левого полушарий, соединенных перемычкой нервной ткани, именуемой мозолистым телом. Каких-то 15 лет назад Рональд И. Майерс и Р. У. Сперри, тогда еще в Чикагском университете, сделали поразительное открытие: когда эта связка между двумя половинками головного мозга рассечена, каждое полушарие функционирует независимо, как если бы оно было целостным мозгом.
…в последнее время ни хрена приличного в этом смысле не имел. Одно говно — хоть пластиковое, хоть какое. Если вы, парни, типа психологи и слушали мои бесконечные базары с Хэнком, скажите мне тогда, черт побери, где у Донны рукоятка. Как мне к ней подобраться?
То есть как это делается? С такой вот уникальной, упрямой телочкой?
— Все девушки разные, — отметил сидящий спец.
— Я имею в виду, этично к ней подобраться, — пояснил Фред. — Не подсыпать ей в бухалово барбитуру, а потом вдуть, пока она будет на полу в гостиной валяться.