После смерти жены семья Николаенко перебралась из дома в городскую квартиру. Но несчастья и там продолжали преследовать их. Почти все обитатели большого семейства болели разными болезнями, а кто не болел, с тем случались всевозможные напасти. Чего только не предпринимали отчаявшиеся родственники! И священника вызывали освятить квартиру, и к знахарям обращались, и к экстрасенсам – все напрасно. Как будто род был кем-то проклят.

Молодой архитектор Поташев, продолжавший работать в мастерской своего учителя Заднепровского, решил еще раз посетить дом, который спроектировал для депутата. С одной стороны, ему было интересно, как проект был воплощен в жизнь, ведь это была его первая самостоятельная работа. С другой стороны, трагические события, произошедшие с семьей Николаенко в этом доме, представляли собой загадку, которую ему очень хотелось разгадать. Конечно, Алексей сам настаивал на том, что стройка на церковном кладбище – дело обреченное, не случайно он так тщательно изучал геопатогенные места Киева. И все же загадочная череда несчастий в обычной семье не давала ему покоя. Да, в жизни случаются полосы неудач, но тут концентрация бед была явно завышена.

Свое расследование Алексей Поташев начал с гибели собаки. Он и сам не смог бы объяснить, почему именно смерть домашнего любимца стала для него тем кончиком нитки из клубка трагических событий, за который он решил потянуть. Он попросил Ивана Петровича разузнать, в какой ветеринарной клинике делали прививки и лечили собаку депутата Николаенко. Генералу ничего и узнавать не потребовалось. У него всегда были домашние питомцы, и предшественник Эльбруса, другой кавказец, обслуживался в той же клинике, что и восточноевропейская овчарка Покер, любимец семьи Николаенко. Алексей попросил генерала подъехать вместе с ним в ветлечебницу, чтобы не тратить попусту времени на ненужные объяснения. Вдвоем они быстро выяснили, что Покер умер от отравления. Николаенко не требовал вскрытия – какая разница, собаку все равно не вернуть. Но врач, дежуривший в тот день, когда умер Покер, оказался дотошным. Он решил провести вскрытие, поскольку собака все равно осталась в клинике. Он составил акт вскрытия (на всякий случай, если бы депутат стал предъявлять претензии). Выяснилось, что собака была отравлена таллием.

Вернувшись из клиники, Поташев и Зима стали выяснять, что это за химическое вещество и откуда оно могло взяться в усадьбе депутата. Оказалось, что таллий – это клеточный яд, который поступает в организм и распределяется среди клеток всех тканей. Он скапливается в основном в почках, костях, желудке, в тонком и толстом кишечнике, в селезенке, печени, мышечных тканях, легких и мозге. Отравление начинается незаметно и идет медленно; болезнь может длиться две-три недели, после чего наступает выздоровление или смерть.

Выяснив причины гибели овчарки, Поташев попросил генерала, чтобы он договорился с Сергеем Николаенко о встрече, причем не у того дома, а в особняке Зимы. Депутат приехал, хотя ему и непросто было выкроить время в своем напряженном графике. Однако, когда разговор зашел о любимом питомце, о его характере и привычках, Сергей совершенно растаял и стал припоминать малейшие детали о жизни Покера. Алексей терпеливо слушал растроганного гостя. В нужный момент он спросил:

– Как умер ваш любимец Покер? Молниеносно? Или медленно угасал?

Лицо рассказчика посуровело, затем его исказила гримаса боли, и он произнес:

– Быстро. Очень быстро. Сначала тошнота, рвота, потом понос. А потом с ним что-то случилось – всегда такой умный, сообразительный, он почему-то не мог найти дверь, тыкался в стену… Он словно бы не понимал, где он и что происходит. А умер быстро, затих, едва только привезли в клинику.

Поташев и Зима переглянулись – именно так выглядят симптомы отравления таллием, но вслух ничего не сказали. Алексей стал расспрашивать Сергея Николаенко о членах его семьи – о покойнице жене, о сыне, невестке и трагической кончине внука. Депутат охотно и подробно рассказывал. От того, что он рассказывал малознакомым людям о бедах, случившихся с его семьей за последние годы, ему словно становилось легче.

Жена Сергея умерла от отека мозга. Внук, с детства страдавший врожденным пороком сердца, погиб от приступа тахикардии. Сын Сергея и он сам страдали от повышенного артериального давления. Вторая беременность невестки едва не закончилась гибелью, она не смогла выносить второго ребенка, случился выкидыш. Ее и саму едва спасли, но детей она больше иметь не сможет.

Зима, внимательно вникавший в каждое слово, только качал головой. Его предположение об отравлении таллием всех обитателей дома не подтверждалось. Оставалось только поверить в могущество темных энергий, обитавших в местах старых захоронений. Для себя генерал уже поставил точку в этом деле. Да и Поташев согласился с тем, что геопатогенные зоны грозят нешуточными бедами, как это было видно на примере семьи Николаенко. Больше они с Зимой эту тему не обсуждали. Иван Петрович даже представить себе не мог, что расследование, которое они позже назвали «делом особняка-призрака», будет иметь продолжение.

Спустя несколько месяцев после встречи с депутатом Алексей пришел к Зиме с внушительной папкой – именно ее и держал теперь в руках генерал. Он снова стал перебирать документы.

– Алексей проделал колоссальную, невероятно кропотливую работу. Мало того, что он нашел время и возможность поговорить со всеми обитателями дома, он еще собрал документы обо всех интересовавших его фактах.

А факты были таковы. Кроме семьи Николаенко, в доме проживали три человека: горничная, водитель и кухарка. Горничную Жанну Иващенко, расторопную и смешливую чистюлю, пригласили на работу, когда был построен загородный дом и семья перебралась в него, но когда на семейство посыпались несчастья, ее уволили, оставив только добросовестных и проверенных водителя и кухарку.

Супруги Виктор и Виталина Съедины работали в семье Николаенко около двадцати лет. Относились к ним как к членам семьи. Они были не столько прислугой, сколько преданными друзьями, и трагедия семьи, с которой они успели сродниться, ужасно их удручала. Еще молодыми они вместе приехали в Киев из Мариуполя, учились, работали. Потом по рекомендации уважаемого человека попали в дом к депутату. Жизнь обоих напрямую зависела от благополучия семьи.

– Так что, все-таки виновато гибельное место? Такой вывод сделал твой сыщик-архитектор? – не утерпел Топчий.

– Кто-то обещал молчать и не прерывать, – улыбнулся Зима.

– Прости, прости! Это я от избытка чувств! Продолжай! – Аркадий Леонидович обеими руками закрыл себе рот. Этот маленький комический номер получился у него отлично.

– Продолжаю. Итак, что же натолкнуло Алексея на разгадку этой истории? Триггером, запустившим механизм обнаружения решения, стало упоминание Сергеем «особняка-призрака», о котором в предсмертном бреду говорили его жена и внук.

– Но что же это за мистика такая? – вскричал Топчий.

– Это поначалу всем казалось чем-то мистическим, но потом… Поташев знал, что решить эту загадку он сможет тогда, когда ответит на классический вопрос любого расследования.

– Кому выгодно?

– Да, кому выгодно. Именно с этого вопроса должен начинать работу сыщик. Выходило, что внутри семьи не было людей, которым была бы выгодна гибель родных депутата Николаенко. Стало быть, этих людей нужно искать за пределами семейного круга…

– Извини меня, Ваня! У меня уже голова закружилась! Я не понимаю, при чем здесь люди? Их никто не травил, их не кололи препаратами. Значит, это вызвано… ну, я не знаю… я не врач. Вирусы, бактерии, наследственность. Тебе и Поташеву мерещится всемирный заговор? – снова не утерпел бизнесмен.

– Аркадий! Давай так. Тебе все ясно? Тогда поговорим о футболе. – Генерал демонстративно завязал тесемки на папке.

– Все, все, все, все! У тебя найдется пластырь? Залепи мне рот, хочешь? – с мольбой вскричал нетерпеливый Топчий.

– Лучше давай я тебе кляп организую, – усмехнулся хозяин дома. – Ладно, не делай брови домиком, шучу. Но учти, еще раз рот откроешь… Ты понял?