на другой стороне, где вновь уселся на Барьер, откуда

подозрительно смотрел на нас взглядом таможенного чиновника.

На юго-востоке нам попалось несколько тюленей; все они

оказались принадлежащими к виду Leptonychotes Weddellii.

Вскоре вслед за этим встретилось несколько небольших

пингвинов Адели. Там и сям попадалась нам пара изящных белых

буревестников, однако Заметить их удавалось лишь в тот момент,

когда они опускались к темной воде либо взмывали к осеннему

серому небу; на белом же снегу различить их было нельзя.

Температура воздуха равнялась днем 17-го числа —16° Ц.

Барометр показывал 28,84 дюйма.

Вскоре после того, как мы стали на якорь, спокойная

поверхность воды в бухте начала замерзать. Уже к полудню она

затянулась тонким льдом вплоть до входных ворот в бухту на

севере. Небо было в тучах, и никаких наблюдений мы в этот

день сделать не могли. Я возлагал все надежды на быстрое

прояснение, так как время уходило и с каждым часом риск

возрастал.

С того момента как мы зашли в бухту, я решил изучить

поближе ледяной барьер. Теперь надо было, не откладывая,

использовать время. «Южный Крест», быть может, находился в

самой надежной гавани мира, в тысячах миль от Австралии, у

самой южной границы океана. Но безопасность была только

кажущейся. Малейший каприз стихии, и ледяной барьер мог

сомкнуться вокруг нас, заключив «Южный Крест», как пылинку,

в белый сверкающий саван.

Весь корабль был покрыт льдом, со снастей свисали длинные

ледяные сосульки. Поэтому пришлось после короткого отдыха

поставить большинство матросов на очистку палубы и носа

судна ото льда; остальные матросы деревянными дубинками

сбивали лед с парусов, которые от замерзшей воды стали

неподвижными и твердыми, как металл. Вскоре судно опять было

в полном порядке.

Я решил сделать санную вылазку к югу и изучить по

возможности поверхность Барьера. Это была последняя из

поставленных мною крупных задач.

Усердно занимаясь подготовкой к санному пробегу, я в то же

время чувствовал всю тяжесть лежа шей на мне ответственности.

Мы имели на судне запас продовольствия еще на год. Вряд ли

его хватило бы на больший срок, если только не рассчитывать

на пополнение запаса охотой на тюленей и птиц, рыбной

ловлей. При существующих обстоятельствах я должен был считаться

с реальными фактами, которые вынуждали меня придерживаться

первоначальных планов. Согласно им мы должны были еще

в 1900 году вернуться в Австралию. Поэтому нельзя было терять

ни минуты, если только мы хотели выполнить последнюю

задачу, стоявшую перед нами.

Если нам удастся найти путь к югу по Барьеру, если удастся

преодолеть препятствие, отпугивавшее исследователей на

протяжении 60 лет, если удастся, наконец, доказать возможность

использования самого Барьера для дальнейшего проникновения

в тайны Южного полюса, то тем самым мы откроем новым

исследователям дорогу в места, которые до сих пор были недоступны

для науки. Кроме того, это дало бы мне ключ к пониманию

некоторых интереснейших и важнейших проблем истории

Земли.

Утро следующего дня было ясным и многообещающим. Сани

со снаряжением были наготове. Люди с нетерпением ждали,

кого я выберу в качестве сопровождающих. Я взял с собой

лейтенанта Колбека и лапландца Савио. Все трое стали на лыжи.

Двенадцать лучших собак были впряжены в легкие сани с

провиантом и снаряжением. Перед тем как Савио, Колбек и я

отправились в дорогу, я условился с капитаном Йенсеном о мерах,

которые надо будет ему предпринять, если непредвиденные

обстоятельства неожиданно заставят его покинуть гавань в

Барьере, где «Южный Крест» находился в безопасности.

' Было очевидно, что множество айсбергов, проплывавших на

протяжении последнего года мимо бухты у мыса Адэр к северу,

составляло до этого часть Барьера и оторвалось от него или

в силу собственной тяжести или в результате внезапного

землетрясения вблизи вулканов Эребус и Террор.

Не было ничего невероятного в том, что в один прекрасный

день сравнительно узкий вход в эту своеобразную ледяную бухту

закроется или большие льдины придут в движение и станут

угрожать безопасности судна.

Понятно, меня беспокоил также и тяжелый пак на востоке.

Если он станет двигаться дальше к западу, то вполне возможно,

что закроет проход и забьет собой всю бухту. В этом случае для

«Южного Креста» будет мало шансов на спасение.

Серьезность положения нам была ясна. Ни одно из тех

осложнений, которые могли наступить, не осталось необсужденным.

Решено было держать в «вороньем гнезде» постоянную

вахту, которая бы немедленно сигнализировала о малейших

изменениях в ледовой обстановке. Судно должно было все время

находиться под парами, чтобы при первом появлении угрозы

могло двигаться.

Если Йенсену придется покинуть гавань до моего

возвращения, ему следовало оставить на льду Барьера, в том месте, где

сейчас пришвартовано судно, провиант и снаряжение,

включая шелковые палатки. В таком случае мы трое—Савио, Кол бек

и я—были бы на год обеспечены продовольствием.

Еще раз я предупредил всех, что обстоятельства могут

вынудить нас провести в Антарктике еще одну зиму, хотя я лично

всячески стремлюсь к тому, чтобы вернуться в Европу в 1900 году.

Увы, перспектива еще одной зимовки никому не улыбалась.

И удивляться этому не приходилось! Однако в одном все были

непоколебимы: надо взойти на Барьер и обследовать его.

В шесть часов сорок минут Савио, Кол бек и я начали свой

поход на юг. Мы двигались по небольшой ложбинке в Барьере,

которая по прямой линии поднималась на высоту в 120 футов.

Сани и лыжи легко скользили по гладкой ровной поверхности.

Впервые в Антарктике мы двигались с санями по прямой линии.

Здесь не было нагромождений льда, не было никаких

неровностей, которые бы затрудняли поход. Мачты «Южного

Креста» скоро скрылись за Барьером на севере, а мы втроем

неслись по белой равнине.

На высоте 35 метров ледяная равнина как будто перестала

подниматься й превратилась в ровное плоскогорье.

Там и сям на ней были разбросаны небольшие холмы в 6—

10 метров высоты. Они имели конусовидную форму маленьких

вулканов; их присутствие свидетельствовало о господствующем

здесь колоссальном давлении снизу. Возможно, что под этим

местом, расположенным в области барьерного льда,стекающий

с материка лед упирается в морское дно; при перемещении

континентального льда к северу возникает сильное давление

кверху.

Вскоре после того как впервые был обнаружен маленький

ледяной конус, мы заметили на юго-востоке нечто темное,

буквально выпиравшее из плоского пустынного льда. Вначале

я думал, что это виднеется в отдалении земля, но спустя час

бега на лыжах мы увидели, что это зеленая ледяная стена.

Мы задержались, чтобы получше рассмотреть стену,

нарушившую непрерывность белой равнины. В это время вдали что-то

бухнуло как будто выстрелили из пушки. Вскоре вслед за этим

такой же шум повторился многократно со стороны высокой

ледяной стены на юго-востоке.

Повсюду здесь проступали признаки высокого подземного

давления. Я ожидал каждую минуту, что на горизонте покажутся

те острые вершины, которые хотел увидеть сэр Джемс Кларк

Росс. Однако ожидание было напрасным. Небо заволокло

тучами, горизонт был в туманной дымке.

Несмотря на это, мы, безусловно, увидели бы землю, если

бы только она там была.