Для выхода на мировой рынок спортивных автомобилей Серов решил использовать «закладку», организованную при проникновении в Латинскую Америку в 1954-55-м. Тогда, выполняя распоряжение Хрущёва, Серов и Селин искали предпринимателей, начавших своё дело после 1955 года. Селин обратил внимание Серова на аргентинского гонщика Алехандро де Томазо. Он происходил из богатой семьи – его отец был известным политическим деятелем и в начале 30-х годов работал министром сельского хозяйства Аргентины. Мать принадлежала к одной из самых древних испанских семей, которая несколько веков управляла сельским хозяйством Аргентины. Кроме того, семья де Томазо была убеждёнными противниками режима президента Хуана Перона.

   Диссидентство оказалось передающимся по наследству – согласно электронной энциклопедии, де Томазо покинул Аргентину в 1955-м, в возрасте 27 лет, не поделив что-то с Пероном, и организовал в Италии успешную автомобильную компанию, экспортировавшую в США спортивные автомобили класса GT, но значительно более доступные, чем «Феррари», «Ламборгини», «Порше» и малосерийные английские марки. При цене в 10 тыс. долларов De Tomaso Pantera оказался дороже Corvette, но значительно дешевле, чем Ferrari и Lamborghini. Всего за первые четыре года удалось выпустить свыше 5500 этих автомобилей, а одним из первых владельцев Pantera стал Элвис Пресли. Это значительно больше, чем было выпущено «звёздных» спорткаров уровня Lamborghini и Ferrari. Купе неплохо проявило себя и в соревнованиях класса Gran Turismo.

   Пролезть на американский рынок с советскими автомобилями было невозможно. Поэтому Серов и зацепился за вариант с де Томазо. Более того, у Ивана Александровича была и ещё одна идея, которую он высказал в качестве аргумента Хрущёву:

   – Вот полетят наши космонавты в космос, ты же сам читал – фурор будет до небес. Французы Гагарину в «той истории» спортивную машину подарили. Это, по-твоему, правильно, что советский космонавт не может себе советскую спортивную машину купить? С точки зрения идеологии это – поражение.

   – Так если французы захотят ему подарок сделать – что, запрещать, что ли? Глупо получится, – ответил Хрущёв.

   – Нет, конечно! Но у советских космонавтов, у лётчиков-испытателей должна быть возможность купить советскую спортивную машину, – убеждал Серов.

   В итоге Хрущёв согласился и дал разрешение.

   Алехандро де Томазо был богат. Но его семья жила в Аргентине. Хуан-Доминго Перон хотя и не был таким же одиозным диктатором, как Сомоса или Перес Хименес, но оппозицию точно так же не жаловал. Поэтому, когда ему осторожно намекнули, что де Томазо связан с подготовкой государственного переворота, Перон среагировал предсказуемо. Тем более, что свои оппозиционные настроения семейство де Томазо никогда не скрывало. Алехандро де Томазо был арестован, имущество семьи и принадлежащие ей предприятия – конфискованы (АИ).

   Через несколько дней, когда Алехандро повели на допрос, тюремщик в коридоре осторожно шепнул ему:

   – Сеньор Алехандро, я – друг вашей семьи, вам надо бежать. За вами могут прийти в любой момент. Суда не будет, вас просто расстреляют. Если позволите, я вам помогу.

   Тюремщик организовал побег. За стенами тюрьмы Алехандро де Томазо встретили два человека. Они помогли ему выбраться в соседний Уругвай. Алехандро оказался на свободе без гроша в кармане. В Уругвае его «приняли» агенты КГБ, назвавшиеся местными коммунистами. Его обеспечили документами и деньгами, и организовали его переезд в Италию.

   Репрессии не помогли Перону удержать власть. Против него ополчились две наиболее влиятельные в Латинской Америке силы – католическое духовенство и армия. 21 сентября 1955 года президент Перон был свергнут в результате военного путча и бежал из страны.

   Оказавшись в Италии без средств к существованию, Алехандро де Томазо устроился механиком в «Maserati», которой с 1937 года владел Адольфо Орси, а затем – гонщиком-испытателем в «O.S.C.A.» («Officine Speciallizatate Construzioni Automobili» ) – новой компании, которую основали братья Биндо, Этторе и Эрнесто Мазерати по окончании 10-летнего контракта с Орси. С этой компанией и связаны его самые большие достижения в спорте. Но ему всегда хотелось производить спортивные автомобили собственной конструкции. Вот только всем состоянием семьи теперь владела захватившая власть в Аргентине военная хунта (АИ). Алехандро пробовал отсудить своё имущество обратно, как «пострадавший от режима Перона», но какой диктатор откажется от богатства, прилипшего к рукам? Суд завершился безрезультатно.

   В этой печальной ситуации в середине 1957 года на него вышел агент Коминтерна. Он назвался представителем швейцарского инвестиционного фонда и предложил обсудить возможность делового сотрудничества.

   – И о каком сотрудничестве идёт речь? – спросил де Томазо.

   – Кажется, вы хотели бы заняться производством спортивных автомобилей?

   – Вообще-то я хотел делать не только спортивные автомобили, но и машины для «Формулы-1» и для младших «Формул» тоже, – ответил Алехандро. – Что вы хотите мне предложить?

   – Существует состоятельный инвестор, желающий выйти на мировой рынок спортивных автомобилей класса GT, принять участие в соревнованиях мирового чемпионата WSC, возможно, и других гонках на автомобилях GT. Для него это отчасти вопрос престижа, отчасти – желание заполучить свою долю рынка. У него есть значительный научный потенциал, но требуется человек с опытом гонок, представляющий, как сделать и продать машину класса GT. Условие одно – полная конфиденциальность, как минимум на начальном этапе. Конечная цель – продажа автомобилей класса GT по всему миру, прежде всего – в США.

   Названная «представителем инвестора» конечная цель в целом совпадала с собственной мечтой де Томазо, о чём он тут же и сообщил:

   – И кто же этот таинственный инвестор? – поинтересовался Алехандро. – Какие-нибудь японцы? Я обещаю хранить тайну, но должен же я знать, с кем имею дело?

   – Конечно. Нет, не японцы. Советский Союз.

   Де Томазо даже поперхнулся от неожиданности:

   – Русские?! Коммунисты хотят продавать спортивные машины в Штатах?

   – Именно. Или вы имеете что-то против коммунистов?

   – Нет... Они помогли мне выбраться из тюрьмы в Аргентине, и я им весьма признателен. Но это так неожиданно...

   – Я понимаю. Полагаю, вы тоже понимаете, что напрямую продавать в США машины, собранные в СССР, по политическим соображениям едва ли получится. Поэтому советское правительство предлагает вам приблизительно такую же схему, как у концерна «Citroёn Russe». Строятся два завода – один в Италии, другой – в СССР. Вы разрабатываете автомобили, осуществляете конструкторское сопровождение и контроль качества. С советской стороны к проекту подключаются Научный Автомоторный институт (НАМИ) и Центральный Аэрогидродинамический Институт (ЦАГИ). Желательно также заключить долгосрочный контракт с одной из итальянских студий автодизайна, например, Ghia, это удобнее будет сделать вам, по вашей инициативе. (В 1967 А. Де Томазо приобрёл дизайн-студии Ghia и Vignale, а в 1975 – автомобильные компании Maserati и Innocenti, но на 1958 год они ещё не продаются). Также крайне желательно было бы заключить контракт на поставку мощных двигателей с одной из крупных американских компаний. (У де Томазо был заключён контракт на поставку двигателей с Фордом)

   – Советская сторона берёт на себя изготовление деталей. В Италии вы проектируете машину, совместно с советскими специалистами, но сами руководите разработкой, собираете машины из советских деталей с американскими двигателями и продаёте в США и по всему миру. Прибыль делится пополам, но контрольный пакет остаётся у инвестора. Если сделать машину дешевле, чем, например, «Феррари», и выпускать их в большем количестве, можно урвать немалый кусок рынка.

   – Русские собирают машины у себя, со своими двигателями, их ещё предстоит разработать. Но им внутри страны спорткаров класса GT потребуется немного. Зато очень будет востребована недорогая «народная» машина. Нашим советским партнёрам хотелось бы, чтобы эта машина при небольшой цене имела красивый дизайн и высокое качество проектирования. Мы знаем, что вы можете разработать такую машину. (В 70-х компания «De Tomaso Modena S.p.A» выпускала малолитражку «Innocenti Mini» ). Также необходима возможность приобретения западных технологий, промышленного оборудования. Было бы также желательно обучение советских специалистов, прежде всего – дизайнеров, в итальянской дизайн-студии. Ну, как, согласны?