Изменить стиль страницы

В шатре уже было полно сотрудников отдела рекламы. Шаннон принялась просматривать список гостей. Сюзи распаковывала предназначенные для гостей специальные флаконы духов: для женщин аметистовые бутылочки «Самарканда» с серебряной филигранью, для мужчин — флаконы «Дрессаж» в красивой красно-белой упаковке, напоминающей о цветах «Вакерос».

Шаннон еще раз проверила, кто где будет сидеть. Последние два месяца они с Сюзи ломали голову над тем, как разместить таких знаменитостей, как Раджмату из Джайпура, Ага-хана с женой и принца и принцессу Кентских. Шаннон бегло осмотрела карточки, имена на которых как будто сошли со страниц «Готского альманаха», «Книги пэров Берка» и «Соушэл реджистер», вместе взятых. Достав свои заметки, сделанные сегодня утром за завтраком, Шаннон обнаружила, что стулья для высоких гостей еще не доставлены. Спокойно, сказала она себе, не поддавайся панике. Думая о том, что стоило бы еще разок отрепетировать реверанс, Шаннон смотрела на снующих туда и сюда официантов. Первое соприкосновение с королевскими особами обернулось сплошной нервотрепкой. Не забудь, что к Ага-хану надо обращаться «ваше высочество», а не «ваше величество», напомнила она себе. Да, надо позаботиться и об охране — нужно проследить, чтобы они тоже поели. Не слишком ли велики столы? Да нет, сейчас уже ничего не поделаешь. А ковры? Женщины могут зацепиться каблуками за края. Надо, чтобы кто-нибудь закрепил эти края и побыстрее. Взгляд Шаннон перешел на образцы, выставленные на специальном столе рядом с большим серебряным «Кубком Галанта», на котором должны выгравировать имя победителя матча. По совету одного искушенного в этих делах друга Шаннон в последний момент распорядилась принести еще одну коробку с духами: некоторые из приглашенных, даже очень богатые, могут нахально попросить еще.

Шаннон вновь посмотрела на поле. Амадео сообщил ей результаты предварительных игр только две недели назад, когда ненадолго заглянул к ней на квартиру. Тогда Шаннон не отвела глаз, не подала виду, что неожиданная новость привела ее в полное смятение. Никто не ожидал, что «Уланы» выиграют, и когда на лице Амадео появилась дьявольская усмешка, Шаннон небрежно заметила:

— Кажется, ты очень доволен результатами отборочных игр. У «Улан» низкий коэффициент?

— Напротив, он довольно высок. Я просто с нетерпением ожидаю этот матч. Он должен быть одним из самых интересных в сезоне.

Шаннон немедленно позвонила Зану, чтобы сообщить эту новость. А теперь, когда долгожданный день настал, она чувствовала, что гораздо легче справляется со всеми хлопотами, так как знает, что они проведут время вместе.

Наконец появились гости, и каким-то чудом все встало на свои места. Оставшись на мгновение одна, Шаннон внезапно подумала о том, что происходит. Что сказала бы Бетти Фремонт, если бы видела ее сейчас — во главе батальона официантов, готовых оказывать гостеприимство самым влиятельным в Европе людям? Шаннон Фалун, метиска из австралийской степи, стала правителем деловой империи, простирающейся по земному шару вплоть до Сиднея и Мельбурна. Взяв наугад со стола карточку с логотипом «Самарканда», Шаннон прочитала известное имя: Александр Бенкендорф. Ей вспомнилась вечеринка в Кунварре в честь Чарли и Генри. Какое благоговение она тогда испытывала! Где они теперь и что бы подумали, если бы могли ее видеть? В тот вечер платье из дешевого шифона казалось ей великолепным! И в то же время, думала Шаннон, по существу, ничего не изменилось. В это утро она так же нервничает и так же не уверена в себе. Правда, за эти годы Шаннон научилась скрывать чувства под маской спокойствия, ставшей уже частью ее образа. Сегодня она будет не отплясывать с буянами из захолустья, сегодня ей нужно делать реверанс перед особами королевской крови. Шаннон вспомнила Керри в том ее нелепом зеленом платье. Где сейчас ее сестра, не изменилась ли ее жизнь так же драматически, как и ее собственная? Бремар так и не ответил на письмо с просьбой сообщить адрес Керри, но когда-нибудь она найдет сестру. Наконец Шаннон подумала о Брендане — своем отце. Она представила себе, как он входит в палатку, осматривается по сторонам и с притворным отвращением качает головой. Шаннон воочию видела, как Брендан нюхает «Самарканд» и, сделав гримасу, говорит: «От этой дряни вони аж до небес». Или отпускает замечание насчет еды: «Мусс из лосося, салат из омаров — еда для жлобов. И на черта ты притащила сюда это стадо английских ублюдков?» Под его развязностью и злой бравадой скрывалась всегдашняя ирландская неуверенность в завтрашнем дне, а воинственное отношение к жизни было защитой от классовых предрассудков. Шаннон взяла штурмом высокие стены и проникла в тот мир, который был для нее недоступен. Но в душе она всегда будет чувствовать себя неуверенно. Когда к шатру подъехал первый «роллс-ройс», Шаннон почувствовала, как в ней поднимаются радость и печаль. Обветренное лицо Брендана с любовью и нежностью подмигнуло ей из прошлого.

— Удачи тебе, детка, — услышала она его голос. — Я горжусь тобой.

На дальнем конце игрового поля Амадео пригладил волосы и, прищурясь, посмотрел на солнце. Около его личного фургона для перевозки лошадей, выкрашенного в красный и белый цвета «Вакерос», паслись шесть его лучших пони.

— Эй, Хуан! — позвал Амадео. — До второго чуккера я не собираюсь использовать Дубинку. Я начну игру на Риохе, — сказал он, поглаживая по бокам чалого по кличке Карилльо. — Сегодня он выглядит неплохо, но Дубинка все же лучше, — со смехом заметил Амадео, глядя на свою самую порывистую лошадь.

Сегодня кремовые брюки подчеркивали стройность его фигуры, а рубашка для игры в поло открывала мощные загорелые руки — Амадео выглядел именно так, как должен выглядеть победоносный генерал спортивной армии. Он деловито осматривал пони. Амадео знал все их особенности, и каждый был специально отобран из-за своей выносливости. Амадео строил план атаки. Следует ли сразу ринуться вперед? Или наоборот — он должен припасти грозное оружие напоследок и застать противника врасплох?

Чувства воина, собирающегося на битву, охватили Амадео, когда он узнал, что команда Зана будет играть с «Вакерос». С того утра, когда Шаннон сказала ему, что любит и всегда будет любить человека, которого считает отцом своего ребенка, Зан Фитцгерберт стал для Амадео смертельным врагом. А теперь судьба распорядилась так, что они должны сойтись в поединке. Хотя они никогда не встречались, от одного упоминания имени Зана по жилам Амадео растекалась злоба. Лорд Килгарин, представитель пришедшего в упадок англо-ирландского дворянства, был олицетворением всего, что Амадео презирал. По фотографиям он хорошо знал лицо Зана и догадывался, что за аристократической внешностью кроется слабая и нерешительная натура. Фитцгерберт представлял собой человека, которой благодаря случайности получил от жизни все и не привык к трудностям и борьбе. Годы мучительной любви к Шаннон придавали силы Амадео. Если бы Зан завоевал Шаннон в честной битве, то, как бы это ни было тяжело признать Амадео, он бы уступил. Но время шло, а Зан продолжал наслаждаться благополучной жизнью, которую ему обеспечивала богатая жена. Это было нечестно, не соответствовало представлениям Амадео о справедливости, и в нем нарастало желание отомстить. Он даже подумывал о том, чтобы попытаться навредить бизнесу Зана, но гордость требовала вступить в прямую и более жестокую конфронтацию. Зан — всего-навсего вор, который украл у него драгоценные годы, которые Амадео мог бы провести со своим сыном, и украл любовь той единственной женщины, которую Амадео хотел бы сделать своей женой. Когда он сказал Шаннон о том, что «Уланы» будут бороться за кубок «Самарканда», она не выразила никакого волнения, научившись за эти годы скрывать правду. Представляет ли она, думал Амадео, что он будет сражаться за ее расположение? Как безымянный черный рыцарь, который носит цвета своей дамы под броней — у сердца.

— Выпейте еще джина с тоником, Керри, — сказал Ноэль, протягивая руку к ее бокалу.