— Ну, прости, я пошутила. — Лена положила руку ему на плечо.

— Ладно, — буркнул Генка, оттаивая.

— А где ты успел загореть? — спросила Лена. — У тебя загар прямо-таки южный, как будто ты из Сочи едешь, а не с Дальнего Востока.

— Наш поселок на одной параллели с Харьковом находится, — похвастал Генка. — У нас только зима холодная, а летом загорай сколько хочешь.

— Да ты вообще смуглый, как цыган, — Лена пристально взглянула ему в глаза. — Я тоже хочу стать такой. Пойдем позагораем?

— Пойдем! — обрадовался Генка.

И они побежали к леску, который кудрявился совсем недалеко, рядом с озерком.

Местечко они нашли замечательное. Кусты со всех сторон окружали уютную полянку. Мягкая трава приятно освежала босые ноги, туфли оба сняли, когда бежали сюда.

— Пусть только ноги у меня загорают, — Лена легла на траву и, ничуть не смущаясь, вздернула платье до самых плавок. — А лицо я буду защищать.

— А мне все равно, — Генка снял с себя рубашку, майку и сжал кулаки у плеч.

— Ты и вправду сильный. — Лена с откровенным восхищением разглядывала атлетическую фигуру Генки, его крепкие округлые плечи, рельефные мускулы на груди, четкую сетку мышц на животе. — Действительно, одежда тебе не очень нужна.

— Опять про одежду! — отмахнулся Генка и лег рядом с ней. — Терпеть не могу эти тряпичные разговоры.

— А знаешь, я сейчас закрыла глаза и представила тебя в шикарном костюме, в белой рубашке с галстуком, в блестящих черных, обязательно черных, туфлях. Ты просто не представляешь, каким бы ты был парнем!

Генка не успел представить себя таким элегантным, потому что услышал голос здоровяка Лешки:

— Они где-то тут. Я сам видел.

Генка мигом надел туфли, натянул майку и рубашку. Лена испуганно одернула платье и встала рядом с ним.

— Пойдем быстрее к вагону! Но было уже поздно.

— Обожди, дорогуша, — из кустов вышел парень с челкой, за ним показался квадратный Лешка, а последним на полянку выскользнул блондин, которого Лешка называл Юркой.

Парни лениво, гуськом шли через поляну. Юрка держал руку в кармане. «Только не нож!» — взмолился Генка, и лицо матери, доброе, озабоченное, мелькнуло в его памяти.

В этот момент сзади хрустнули ветки, Генка оглянулся, и ему показалось, что в кустах мелькнул стриженый затылок Арвида…

— Загораете? — спросил парень с челкой и вдруг схватил Лену за руку.

Генка не услышал вопля Леночки, он видел только острый подбородок парня, и правая рука как будто сама нашла цель. Генка даже почувствовал податливое движение челюсти, перекошенной точным ударом. Парень упал на спину, крестом раскинув руки.

— Беги к вагону! — крикнул Генка и с дикой первобытной радостью понял, что Лешка совсем не умеет драться. Здоровяк левой рукой ухватил Генку за воротник рубахи и по-деревенски размахнулся правой, доверчиво и роскошно подставив все лицо. Прямой удар — и лицо Лешки как будто осело на Генкину руку, прилипло к ней, здоровяк сделал маленький шажок вперед и мягко повалился набок, уткнув в траву блаженное лицо, какое всегда бывает у нокаутированных.

И тут же жгучий скользящий удар в щеку заставил Генку отпрыгнуть в сторону — это подоспел Юрка, перепрыгнувший через упавшего парня.

— Бежим, Гена! — крикнула Лена.

Но бежать было некуда. Путь к вагону отрезал Юрка, умеющий драться. И хотя Лешка все еще валялся на траве, парень с челкой пришел в себя и осмысливал происшедшее.

Нельзя было терять ни секунды.

— В-же-ех! — взвизгнул Генка так, как учил его пленный японец, пружиной подбросил все тело и ударил Юрку ногой прямо в грудь. Юрка отлетел назад, упал и извивался на траве, хватая воздух побелевшими губами. Генка и сам после выпада поскользнулся и упал, больно подвернув ногу, и тут же почувствовал страшный удар в плечо: это парень с челкой подло метил ботинком в лицо, но промахнулся.

Генка стремительно вскочил на ноги.

— Ах ты, гад! — сжав зубы, он бросился на бандита, уже не думая об обороне. Даже ложный, раскрывающий удар левой парень не смог отразить, как следует, а удар правой, в который Генка вложил всю тяжесть корпуса и всю свою ненависть, опять пришелся в нижнюю челюсть. Парень упал на четвереньки, голова его бессильно повисла между руками.

Но удирать было нельзя. Сбоку на Генку шел ошалевший от удара, а потому еще более страшный Лешка. А блондин Юра, бледный как смерть, хищно изогнулся и вытащил из кармана нож.

— Сюда, сюда! — послышался где-то за кустами голос Арвида.

Это был спасительный голос, но тут Юрка прыгнул вперед, Генка хотел схватить его за руку, но не сумел, и лезвие с треском, будто это было полотно, распороло ему мышцу возле локтя. Генка все же успел ударить Юрку в грудь. Блондин отскочил, и это дало Генке выигрыш во времени, а может быть, и спасло его. Рядом Лена туфлями молотила здоровяка Лешку по лицу, но тот поймал ее за руку и отшвырнул в сторону.

И тут на поляну с быстротой, которую от него трудно было ожидать, выскочил Иван Капитонович. Остервеневший Юрка замахнулся и на него, но лесоруб легко перехватил руку бандита, вывернул ее, и нож воткнулся в траву. Юрка завизжал от боли.

— Готов, — спокойно произнес Иван Капитонович. — Дней пять драться не будешь.

Тем временем Матвей и Владимир Астахов прижали махавшего кулачищами здоровяка Лешку к березе, и тот взмолился:

— Он первый полез!

Матвей врезал ему разок, но уже без злобы, и Лешка завыл, размазывая по щекам слезы и кровь из разбитого носа:

— Чо деретесь? Он первый полез!

А Генка стоял, зажимая рану. Он только сейчас содрогнулся, вспомнив парализующий блеск ножа.

— Хватит с них, — еле выдавил Генка, чувствуя, что у него дрожат ноги и кружится голова. — Им тоже досталось…

— Нет уж, — деловито заявил Иван Капитонович, — мы еще с третьим, так скать, по душам не поговорили.

Третий — парень с челкой, не ожидавший такого разгрома, — стоял, дико поводя глазами, и словно ждал, что вот-вот кто-нибудь ему поможет. Лесоруб сгреб его ручищей за шиворот, повернул задом и дал пинка. Кривоносый покатился по траве, потом поднялся и побежал прочь, ломая кусты.

Иван Капитонович взял за руку Лешку, который сразу стал меньше и как будто уже в плечах, подвел его к блондину и внушительно произнес:

— Попробуйте еще напакостить. Прибью, это самое. Ох, и больно прибью, так скать. Это вам не с Генкой драться, туды-сюды, паршивцы вы этакие! Трое на одного да еще с ножом. Глаза б мои на вас, паразитов, не глядели. Брысь отсюдова! — Иван Капитонович даже сплюнул в сердцах, потом поднял финку, брезгливо повертел ее и швырнул далеко в кусты.

Побитые, сникшие, Юрка и Лешка побрели к составу. Они переругивались, наверно, укоряли друг друга за то, что не смогли проучить какого-то «маменькиного сынка».

— Давай я перевяжу тебя, — сказала Лена. Ее всю трясло.

Владимир разорвал Генкину майку, сказав, что даст ему другую, и подал лоскутки Лене.

— Если ранили друга, пе-ре-вя-жет подруга горячие раны его, — гнусавенько пропел Арвид, перевирая нарочно мотив песни.

Генка хмыкнул, махнув здоровой рукой, ему были приятны целебные прикосновения ловких Леночкиных рук.

— Э-э, Гена, ты Арвиду скажи спасибо — это он нас позвал, елочки зеленые, — проговорил Матвей, со знанием дела следивший за тем, как Лена бинтует руку.

И только тут Генка вспомнил шум за своей спиной в начале драки. Так это все-таки был Арвид!

— А как ты тут оказался? — спросил Генка.

— Гулял! — беспечно отозвался Арвид, однако покраснел.

— Нехорошо шпионить, мальчик! — усмехнулась Лена. — Но ты нас выручил. Спасибо, рыженький!

— Ох ты и жук навозный! — догадался наконец о миссии Арвида и Матвей, хлопнув парнишку по плечу. — Но позвал ты нас вовремя. Я эту шпану знаю. Им человека измордовать — что раз плюнуть!

Возле вагона их с нетерпением ожидали Николай и старый учитель.

— Без потерь? — пошутил Василий Сергеевич, он сразу заметил повязку на руке Генки.