Старший Делопроизводитель, надув щеки, заглянул в лежавшую перед ним на столе папку.

- Похоже на то, что вам повезло. У нас есть возможность назначить слушание в самое ближайшее время. Очередным Верховным Арбитром, согласно графику ротации председателей Межпланетного Третейского Суда, будет некто Дальт.

Аддельс взметнул брови.

- Этот тот самый арбитр Вальдемар Дальт, который председательствовал в Межпланетном Суде в Мюрдале на Бонифасе?

- Тот самый. Кстати, посвященная ему заметка приведена в "Легал Обзервер".

- "Легал Обзервер"? Что-то не доводилось слышать о подобном издании раньше.

- Пока что в Нью-Вэксфорде вышел только первый номер. Благодаря авторитету учреждения, которое я представляю, мне доставили один экземпляр еще до поступления в сеть распространения.

- Мне обязательно нужно найти этот номер, - сказал Аддельс, - хотя бы для того, чтобы прочесть об арбитре Дальте.

- Вы, безусловно, с большим интересом прочтете эту заметку. Автор хвалит Дальта за его скрупулезность при рассмотрении дел, однако выставляет его весьма придирчивым педантом.

- Нечто подобное помнится и мне самому. - Взяв из рук собеседника журнал, Аддельс погрузился в чтение статьи о Дальте. На фотографии был изображен мужчина со строгим лицом в традиционном черно-белом судейском облачении и столь же традиционной челкой из черных волос, пересекающих весь лоб чуть ли не до самых надбровных дуг, что еще сильнее подчеркивало чрезмерную бледность кожи лица. Плотно стиснутые тонкие губы и ярко блестящие глаза предполагали непреклонность и даже суровость характера.

- Гм. Итак, Верховный Арбитр Дальт, - произнес Аддельс. - Мне доводилось видеть его в деле. В жизни он столь же суров, как и на этой фотографии.

Как только он положил журнал на стол, Старший Делопроизводитель тут же пододвинул его к себе и стал читать вслух:

- "Иногда арбитра Дальта считают слишком уж отрешенным от жизненных реалий и витающим в облаках высокой юриспруденции. На самом же деле арбитр Дальт никак не является теоретиком не от мира сего. Как раз наоборот - он неизменно выступает за неукоснительное соблюдение процедурных вопросов в полном объеме. Коллеги-судьи считают его твердым сторонником строжайшей дисциплины при отправлении судопроизводства".

- А что вы сами думаете об этом? - чуть улыбнувшись, спросил Аддельс.

Старший Делопроизводитель сокрушенно покачал головой.

- Старый капризный стервятник - вот кто он!

- Он не так уж стар. Но в любом случае заставьте подтянуться всю свою команду. Пусть ваш стентор (судебный распорядитель, открывающий заседание суда, получивший такое название по имени одного из героев Гомера, человека с необыкновенно зычным голосом - примечание переводчика) позаботится о том, чтобы его голосовые связки были в наилучшем состоянии - можете не сомневаться в том, что арбитр Дальт будет вон из кожи лезть, чтобы растормошить весь ваш технический персонал, а сам будет наблюдать за творящейся вокруг него суетой, как горный орел с высокого утеса. Если кто-нибудь допустит малейшую оплошность при выполнении своих обязанностей, он живьем с него сдерет кожу. Лично я предпочел бы иметь дело с более покладистым судьей. Неужели нельзя сделать так, чтобы на этой сессии председательствовал кто-нибудь иной?

Старший Делопроизводитель только огорченно развел руками.

- Разве только вам одному придется иметь дело с этим Дальтом? Мне тоже совсем не улыбается такая перспектива, но тут уж ничего не поделаешь. Огромнейшее спасибо за ваши своевременные советы. Я хорошенько пришпорю свой персонал, и арбитру Дальту не на что будет жаловаться.

Наступило молчанье, и собеседники вернулись к прерванному чаепитию. Уже в самом конце встречи Аддельс заметил:

- А может быть, в том, что мне достался арбитр Дальт, есть еще определенная доля везения для меня. Он немилосерден по отношению к жуликам и достаточно квалифицирован, чтобы продраться сквозь дебри казуистики, докопаться до сути вопроса и вынести справедливое решение. В общем, в этом есть как положительные, так и отрицательные стороны. Итак, когда состоится слушание нашего дела?

- В день Св. Мааса, ровно в восемь утра.

* * *

В день Св. Мааса на озере Фимиш разыгрался настоящий шторм. Седые буруны с грохотом разбивались о базальтовый цоколь Эстремонта. Высокие окна зала суда пропускали совсем немного серого света, и три люстры, символизирующие три обитаемые планеты в системе Веги, были включены на полную мощность. Старший Делопроизводитель сидел за своим столом в безукоризненной красно-черной мантии. С каждой стороны входной двери судебные приставы, помня о том, что судья Дальт крайне вспыльчив и капризен, стояли навытяжку по стойке "смирно", боясь даже хоть чуть-чуть пошевелиться. Справа расположился защитник со стороны ответчика Дуай Пинго вместе со своими подзащитными. Слева - защитник со стороны истца Джиан Аддельс с официальными представителями "Куни-банка", В зале суда было еще до десятка случайных зрителей, оказавшихся здесь по причинам, известным только им самим. В помещении царила напряженная тишина, слышался только отдаленный рокот волн, бившихся о скалы.

О начале судебного заседания возвестила мелодичная трель. Из заднего притвора вышел Верховный Арбитр Дальт, худощавый мужчина среднего роста в полном судейском облачении со всеми регалиями, обозначающими принадлежность к гильдии Верховных Арбитров. Не повернув головы ни направо, ни налево, он сразу же взобрался на предназначенную для судьи особую кафедру, затем обвел быстрым взором помещение. Бледность лица, контрастировавшая с черным облачением, и общая сосредоточенность и подтянутость придавали его облику своеобразную строгую утонченность и только подтверждали сложившуюся о нем репутацию человека, не признающего никаких компромиссов.

За много столетий судебная процедура в системе Веги претерпела существенные упрощения, но все еще оставалась печально известной своей приверженностью к символике. Его Светлость Верховный Арбитр на своей кафедре больше уже не восседал в кресле, поддерживаемом четырьмя слепыми девственницами - вместо этого сама кафедра, как некая "чаша весов", покоилась на клиновидной опорной призме, и только немногие наиболее прогрессивные судьи осмеливались предусматривать установку стабилизирующих распорок для демпфирования непрерывно дрожащей Иглы Справедливости. О судьях, которые наловчились удерживать кафедру столь жестко, что игла остается все время совершенно неподвижной, на лукавом жаргоне участников судебного присутствия говорят, что у них "деревянная задница", в то время, как более суетливых председателей суда, которые своим непрерывным ерзаньем по сиденью или нетерпеливыми жестами побуждают раскачиваться стрелку индикатора равновесия с довольно большой амплитудой, называют "ежами" прозрачный намек на то, что у них в заднем проходе, наверное, еж завелся.

Арбитр Дальт отдал распоряжение о том, чтобы под "Чашей" были установлены более жесткие демпферы, что говорило о том, что несмотря на свою внешнюю строгость и приверженность к столетиями складывающемуся этикету, он принадлежит к современному, более прогрессивному поколению судей.

На огороженную платформу перед кафедрой взошел стентор и громовым голосом провозгласил:

- Прошу всеобщего внимания! Слушайте, слушайте, слушайте! Председательствует на открываемой сессии этого суда последней инстанции Его Светлость Верховный Арбитр Вальдемар Дальт собственной персоной! - С этими словами он подбросил вверх три белых пера, что символизировало освобождение на волю трех белых голубок. Воздев высоко вверх обе руки, стентор объявил: - Пусть истина на этих крыльях разнесется по всей нашей Земле! Сессия Межпланетного Третейского Суда объявляется открытой!

Опустив руки, он вернулся в особую предназначенную для него нишу и скрылся из виду.

Арбитр Дальт негромко постучал судейским молотком и бросил взгляд на памятную записку.