Здесь пришлось подождать три минуты, пока автоматическая система рылась среди полок огромного подземного хранилища. Вскоре на ленте конвейера показался заказанный Герсеном механизм. Он осмотрел его, расплатился с клерком и на метро отправился в космопорт. У дежурного он справился о местонахождении университетского корабля. Дежурный вывел его на террасу и указал на длинную шеренгу больших и малых кораблей.

— Видите, сэр, красно-желтую яхту с платформой сбоку? Хорошо… отсчитайте три корабля вправо от нее. Первый типа СД-16, затем старая «Парабола», а затем зелено-голубой корабль с большим куполом для наблюдений. Это он и есть. Он отправляется сегодня, не так ли?

— Да. Около семи часов. Откуда вам это известно?

— Один из членов экипажа уже на борту. Мне пришлось пропустить его.

— Понятно.

Герсен вернулся вниз, на поле, пешком прошел вдоль рядов космических кораблей. Незаметно встав на корпус соседнего корабля, он внимательно осмотрел университетскую яхту. У нее были характерные очертания и довольно замысловатая эмблема на носу. В глубине сознания Курта шевельнулась неясная мысль — где-то он уже видел этот корабль… Где? На планете Смейда, на посадочном поле, зажатом между горами и черным океаном? Неужели именно этим кораблем пользовался Звездный Король?

В одном из смотровых окон мелькнула фигура человека. Когда она исчезла из виду, Герсен постарался как можно быстрее пересечь пространство между двумя кораблями.

Он осторожно дотронулся до входной двери — она слегка отодвинулась. Он вступил в переходную камеру, оттуда через прозрачную панель был виден главный салон корабля. Сутиро с Саркоя возился с каким-то предметом, прикрепляя его к нижней стороне одной из полок.

Герсен ощутил жестокую радость и безумную ненависть, которая, взорвавшись, охватила все его тело. Он попробовал внутреннюю дверь, она была заперта изнутри. Существовала, однако, аварийная рукоятка, с помощью которой можно было открыть дверь, если давление внешней атмосферы и внутри корабля в шлюзе были одинаковыми. Герсен попробовал аварийную систему.

Раздался хорошо различимый щелчок, но внутри корабля все было тихо. Не осмеливаясь взглянуть через панель, Герсен приложил ухо к двери. Бесполезно — никакой звук не мог бы проникнуть через дверь из толстого проката. Он подождал минуту, а затем осторожно заглянул внутрь.

Сутиро ничего не слышал. Он ушел в переднюю часть салона и теперь приспосабливал что-то внутри подпорки. Его тяжелая плоская голова была наклонена вниз, зубы крепко сжаты.

Герсен проскользнул через дверь и вошел внутрь с энергометом, нацеленным на крупную квадратную пряжку на поясе Сутиро.

— Достопочтенный Сутиро, — сказал Курт. — Я даже не смел мечтать, что получу от нашей встречи такое удовольствие.

Коричневые глаза отравителя обалдело моргали. Но он быстро пришел в себя и улыбнулся.

— Я ждал, что вы придете, сэр.

— Серьезно? А зачем?

— Я хотел продолжить наш вчерашний разговор.

— Мы говорили о Годогме, длинноногом ходоке с колесами на ступнях. Вот он и пересек тропу вашей жизни, Сутиро. Вы уже никогда не сможете наслаждаться жизнью, разъезжая в своем фургоне по степям родного Саркоя.

Сутиро оцепенел, меряя взглядом Герсена.

— Что случилось с девушкой? — как можно мягче спросил Курт.

Сутиро задумался и, очевидно, отверг мысль, что он может сейчас изображать оскорбленную ненависть.

— Ее забрал Красавчик.

— При вашем попустительстве. Где она сейчас?

Сутиро пожал плечами:

— Ему было приказано убить ее. Почему — я не знаю. Мне говорят очень мало. Но Даске не убьет ее до тех пор, пока полностью не наиграется. Он — кнехт, — Сутиро усмехнулся, довольный этим сравнением Даске с непристойно плодовитым зверьком на Саркое.

— Он покинул Альфинор?

— Разумеется, — Сутиро, казалось, был удивлен наивным вопросом Герсена. — Скорее всего, он отправился на свою планетку.

Он сделал двусмысленный жест и придвинулся на несколько дюймов к Курту.

— Где эта планета?

— Ха! Неужели вы думаете, что он раскрывает мне такие секреты? Или кому-нибудь еще?

— В таком случае я должен попросить вас отодвинуться назад.

— Тьфу! — прошептал Сутиро. — Я и так могу отравить вас в любое мгновение, когда захочу.

Легкая усмешка искривила губы Герсена.

— Но я уже отравил вас раньше.

Сутиро поднял брови:

— Когда? Вы ни разу не подходили близко ко мне.

— Вчера вечером. Я прикоснулся к вам, передавая салфетку. Взгляните-ка на тыльную сторону своей правой кисти.

Сутиро, онемев от ужаса, смотрел на красный рубец.

— Клюс!

Герсен кивнул:

— Да, клюс! Яд, не имеющий противоядия.

— Но почему вы сделали это со мной?

— Вы заслужили таком конец.

Сутиро, как леопард, метнулся вперед, но из дула энергомета вылетел бело-голубой сноп энергии. Сутиро упал на палубу, не отрывая глаз от Курта.

— Лучше плазма, чем клюс! — прохрипел он.

— Нет! Вы умрете от клюса.

Сутиро мотнул головой.

— Нет, пока при мне мои яды.

— Годогма призывает вас, Сутиро. И, значит, сейчас вы скажете правду, не так ли? Вы ненавидите Хильдемара Даске?

— Да, я его ненавижу, ненавижу! — Сутиро, казалось, был удивлен, что кто-то усомнился в его отношении к этому зверю.

— Я убью вашего друга.

— Многие хотели бы это сделать. Вы думаете, я не убил бы его, будь у меня хоть единственный шанс? — мрачно улыбнулся саркоит.

— Где же расположена его планета?

— Где-то в Глуши. Больше я ничего не знаю.

— Когда вы собираетесь встретиться с ним в следующий раз?

— Никогда. Я умираю, но Даске уготовано место в аду еще более глубокое, чем мне.

— А если бы вы были живы?

— Все равно. Я собирался вернуться на Саркой.

— Кому-нибудь известно о его планете?

— Может быть, Малагате.

— Там больше никого нет? Например, Тристано?

— Нет. Даске никого не любит и тайнами своими ни с кем не делится. Да, чуть не забыл — на его планете нет воздуха. — Сутиро съежился. — Мурашки по коже побежали. Действие яда усиливается.

— Послушайте, Сутиро. Вы ненавидите Даске. Так? И вы ненавидите меня за то, что я отравил вас. Подумайте! Вы, уроженец Саркоя, отравлены мною с такой легкостью!

— Да, я ненавижу вас, — пробормотал Сутиро.

— Тогда скажите мне, как найти Даске. Один из нас обязан убить его. Его смерть будет и отмщением за вас!

Сутиро в отчаянии затряс головой.

— Но я не могу сказать больше того, что знаю.

— Что он вам говорил о своей планете? И говорил ли он что-нибудь вообще?

— Он хвастался. Даске подлый хвастун. Его планета сурова. Только такой человек, как он сам, смог бы прижиться на ней. Он живет в кратере потухшего вулкана.

— А что он говорил насчет солнца?

Сутиро еще больше скорчился.

— Оно тусклое. Да, должно быть, оно красное. Даске как-то спрашивали о его лице в одной таверне: почему это он красит себя в красный цвет? Под цвет своего светила, обычно говорил Красавчик, которое имеет такой же оттенок, но только чуточку побольше.

— Красный карлик, — задумчиво пробормотал Герсен.

— Может быть, и так.

— Подумайте! Что он еще говорил? В каком направлении находится планета? Какое созвездие? Сектор?

— Он ничего не говорил об этом. А теперь мне уже все равно. Я думаю только о Годогме. Уйдите, чтобы я мог достойно убить себя.

Герсен без всяких эмоций посмотрел на скорчившееся тело Сутиро.

— Что вы делали здесь, на корабле?

Саркоит взглянул на свою руку и почесал грудь.

— Я чувствую, как он движется. — Он безразлично посмотрел на Герсена. — Что ж, раз вы так хотите видеть меня мертвым, то смотрите!

Он прижал ладони к горлу и судорожно сжал пальцы.

— Осталось тридцать секунд.

— Кто знает о планете Даске? У него есть друзья?

— Друзья? — Сутиро даже в свои последние мгновения не преминул презрительно усмехнуться.

— Где он проживает в Авенте?