Манвэ проспал до утра. Мелькор полночи сидел рядом с ним и смотрел на спокойное спящее лицо. Он ни о чем не думал. Он был просто совершенно счастлив.

Утром Манвэ проснулся от поцелуя Мелькора. Гангстер склонился над ним и, улыбаясь, гладил возлюбленного по лицу. Манвэ улыбнулся в ответ и обнял его за шею.

— Ты очень испугался? — спросил он тихо.

— Очень. Я все тут с ног на голову перевернул, — усмехнулся Мелькор. — Отец надавал мне пощечин за тебя. Я давно не видел его таким сердитым.

— О, Господи, кошмар какой. Все я перебаламутил.

— Это ничего. Главное, ты здесь. После завтрака сходим к отцу. Он тоже волновался. И с Гором я тебя познакомлю.

— Он живет в твоем доме?

— Да. Давно. Когда ему было четырнадцать, его отец покончил с собой. Он был крупный чиновник, и они с папой дружили. Ну, и мы взяли его к себе. Мне было семнадцать. Он — мой первый парень.

— Правда?

— Ага. Мы с ним года два были вместе, а потом все как-то само рассосалось. Но Гор — мой самый хороший друг. Он отличный парень. Не будешь ревновать?

— Нет. Я люблю тебя.

— А я тебя, — Мелькор еще раз поцеловал его. — Ты — лучше всех.

Манвэ горделиво улыбнулся.

— Иди сюда, — сказал он. — Я вчера был такой заторможенный, что не помню ничего. Я хочу еще.

После визита к старому гангстеру, за завтраком, Манвэ познакомился с Гором.

— Гортхауэр, — сказал тот и протянул адвокату сухую горячую руку. Он был чуть пониже Мелькора, с вьющимися крупными кольцами темными волосами до плеч, блестящими черными глазами, довольно резким, но правильно и красиво очерченным лицом, у него была хорошая улыбка, немного грустная, но он сам, похоже, об этом не знал.

После плотного завтрака еще очень слабый Манвэ пожелал лежать на солнышке. Ему ни о чем не хотелось думать. Он даже представить себе не мог, чем он будет заниматься дальше. Но это было неважно. Рядом с Мелькором Манвэ ощущал себя, как ребенок под надежной родительской защитой. Адвокат говорил себе, что подумает обо всем, когда немного отойдет от этого безумия последних дней.

Мел куда-то пропал, и развлекать Манвэ остался Гор. Это даже нравилось адвокату, а отсутствие любовника не очень волновало его. Он был в доме Мелькора и не собирался ни уходить отсюда, ни беспокоиться, что кому-то станет об этом известно.

Мелькор появился через час. В руках у него были какие-то фирменные пакеты, и гангстер был веселым и возбужденным.

— Мел, ты чего приволок? — лениво спросил Гортхауэр, лежавший в шезлонге с сигаретой.

— Да так, кое-что, — лукаво ответил Мелькор, не отрывая взгляда от возлюбленного. На Манвэ были только короткие шорты, его тело уже позолотило солнце, и выглядел он действительно, как юный греческий бог.

— Давай-ка, малыш, примерь, — Мел брякнул пакеты рядом с шезлонгом Манвэ. Тот запустил туда руку и вынул узкие кожаные штаны. Посмотрел на Мелькора с удивлением. За штанами последовали шелковая рубашка и кожаная жилетка.

— Совсем спятил, — убежденно проговорил Манвэ. — Я в этом буду выглядеть, как педик с какой-нибудь плешки.

— Спорим, не будешь, — подмигнул ему Мелькор. — Примерь.

Манвэ со вздохом забрал пакеты и направился в дом. Когда он вышел, почему-то очень довольный, Гор и Мелькор просто ахнули. В пакетах оказалась куча серебряных украшений, цепочек, колец, браслетов, и Манвэ надел их все. Он был хорош, как сказка. Мелькор даже застонал от восхищения, а Гортхауэр звонко присвистнул. Манвэ состроил им глазки и уселся обратно в шезлонг.

— Теперь будешь ходить только так, — решил Мелькор.

Часть 2

Этим теплым июньским вечером группа «Куин» собралась на квартире у своего ударника — вроде бы для того, чтобы репетировать. Тейлор жил один, потому что был не из Нью-Йорка. Брайан Мей и Дикон жили с родителями, на отдельную квартиру не было денег, а у Фредди вечно толклись какие-то люди, заходившие без приглашения и приносившие выпивку. Репетиция не очень получалась. На ней настоял Брайан, который всегда все доводил до совершенства. Но остальных ломало в такой прекрасный вечер долбить одно и то же, и народ тихо сачковал. Роджер пил пиво, Дикон, который все еще несколько стеснялся своих коллег, тихо лежал на диване, положив свой бас себе на живот, а Фредди изображал то ли Джимми Хендрикса, то ли Элвиса Пресли перед зеркалом. Во всяком случае, лицо он делал убедительное. Солист группы лелеял страшный план. Он очень хотел подобраться к застенчивому басисту, но тот держался так отстраненно, что сделать это не было никакой возможности.

В нынешнем составе группа существовала уже несколько месяцев, и музыканты твердо решили стать звездами. Однако начинать им пришлось с грязных баров и небольших клубов. Они все были очень молоды: старшему, Фредди, было двадцать четыре, Мею — двадцать три, Тейлору — двадцать один, а Дикону — девятнадцать. Но наглости у них хватало на все.

— Не хочу я идти в твой клуб, — сообщил Тейлор, вытряхивая последние капли пива из банки в рот. — Там, небось, опять одни педики.

— Успокойся, — капризно ответил Фредди, который представлял себе уже, как он сегодня выйдет на сцену в блестящих черных шелковых штанах в обтяжку и черной открытой блузке. Ботинки на платформе, кольца, браслеты… Конфетка. — Нам нужен спонсор.

— И кого ты собираешься подкладывать под этого спонсора? — лениво осведомился Роджер. Мей поднял голову от гитары, на его узком худом лице с длинным носом появилось любопытство. — Или сам ляжешь?

— А кто ему понравится, того и подложу, — отпарировал Фредди. Дикон посмотрел на него с кровати неожиданно блеснувшими глазами. Если бы Фредди взял на себя труд повнимательней посмотреть на басиста, то он понял бы, что очень ему нравится. Только Дикон ужасно стеснялся и страшно восхищался блестящим Фредди. Он был уверен, что тот просто никогда даже внимания не обратит на такого серого мыша, которым считал себя Джон. Впрочем, под вниманием невинный Дикон подразумевал исключительно дружбу.

— Кончайте пререкаться, — сказал Мей. — Нам надо больше выступать, все равно, где, а потом, нам там наконец заплатят.

— Я же говорю — педики, — безнадежно вздохнул красавчик ударник, на которого обычно оглядывались люди на улице, пораженные его прелестью.

— А спорим, — вдруг сказал Фредди вдохновенно, — спорим, что и двух месяцев не пройдет, и ты ляжешь с мужиком. И тебе понравится.

Тейлор, который уже пару раз ложился и ему совсем не понравилось, посмотрел на Фредди с презрением.

— Спорим. На что?

— На бутылку.

— Отлично. — И они ударили по рукам.

— Какого черта ты нас сюда притащил, Мел? — спросил Гортхауэр, оглядываясь. Бар был очень богемный и подозрительный.

— Мне нравится. — Мелькор, в черных джинсах и черной рубашке, с длинными волосами, смотрелся здесь своим. К тому же вид у него был вполне англосаксонский, не то что у цыганистого Гора, черные кудри которого лежали на плечах, а глаза блестели, как полированный оникс. Манвэ тоже был одет вполне вольно — Мелькор запрещал ему носить костюмы. Адвокату здесь нравилось. Он в таких забегаловках не бывал со времен студенческой юности.

— Смотри, какие забавные ребятки, — продолжал Мелькор, отхлебывая пиво и кивая головой на группу, которая откровенно безобразничала на сцене. Особенно старался солист.

— Да уж, — Гор даже не глянул в ту сторону. Его тяготили какие-то смутные поганые предчувствия, и очень хотелось уйти отсюда. «Не иначе, как Мел в драку ввяжется», — подумал он.

— Они очень смешные, — Манвэ с удовольствием глядел, как солист на сцене пристает к длинному и кудрявому гитаристу. — Мел, давай потом пригласим их за столик. Интересно познакомиться.

— Все, что захочешь, котенок, — ответил Мелькор. Ему группа нравилась не просто за их шалости. В их музыке ему показалось что-то необычное, а гангстер давно мечтал вложить деньги в шоу-бизнес. Эти ребятки выглядели очень многообещающими. Он подозвал официанта и попросил передать группе их приглашение.