— Вот вы где, Кейси. А я всюду ищу вас, дитя мое! Нам скоро сходить на берег, так что нужно убедиться, что мы все собрали.

Мы прибрали нашу маленькую каюту и проверили наши пожитки уже дважды за это утро, но бедняжка сестра Клэр боялась, что мы что-нибудь забудем. Я улыбнулась ей, хотя и с трудом:

— Что это вы все время боитесь, что мы никогда не упакуемся? Мы никогда все забываем.

— Мы никогда ничего не забываем, милая, — поправила она и пристально посмотрела на меня. — С вами все в порядке, Кейси? Бог мой, вы выглядите ужасно. Наверное, от ожидания. Спускайтесь в каюту, мы с вами помолимся, чтобы леди от мистера Редвинга встретила нас. О, и сестры из Илинга, конечно. Я ранее об этом не подумала, но нам следовало бы упоминать и их в своих молитвах. Пойдемте же, дорогая, нужно поспешить.

Носильщик с тележкой вез два наших чемодана и саквояж сестры Клэр. Был октябрь, одиннадцать утра; прозрачные белые облака затянули все небо, но я не замерзла, это был просто озноб нервозности. Другие пассажиры с «Эвон» радостно встречались с родственниками и друзьями, приехавшими в порт.

— Кэб или тендер, леди? — спросил носильщик. Сестра Клэр вцепилась в мою руку, испуганно озираясь по сторонам:

— О Боже, я ничего не понимаю. Мы должны были встретиться здесь, но… Ах, вот и они! — И она почти вскрикнула от радости, увидев спешащих к нам двух монахинь. Они представлялись сестре Клэр и приветствовали ее в Англии.

Я немного отступила, медленно оглядываясь, и тут же встретилась взглядом с леди, которая внимательно рассматривала меня, стоя у экипажа шагах в двадцати. Она была довольно полная, ростом с меня, с круглым приятным лицом, с волосами темно-медового цвета и большими голубыми глазами, которые глядели из-под широких полей элегантной бархатной шляпы со страусовыми перьями. Я подумала, что ей еще нет тридцати лет. На ней был темно-красный жакет и черная юбка, из-под которой виднелись черные лайковые ботинки. Выглядела она надменно-элегантно.

Мне пришло в голову, что пялиться так на нее невежливо, и я собиралась уже отвести взгляд в сторону, как вдруг, к моему изумлению, леди откровенно подмигнула мне и направилась в нашу сторону. Ее надменный вид никак не сочетался с этим подмигиванием.

— Сестра Клэр? — произнесла она высоким голосом, подойдя к нам. При этом она совершенно игнорировала меня и обращалась лишь к моей спутнице. Сестра Клэр обернулась, и у нее вырвался вздох облегчения:

— А… вы, должно быть, мисс… э-э… миссис… э-э… Лайза. Та леди, которой мистер Редвинг писал насчет Кейси?

— Я Лайза Фэйт, — снисходительным тоном представилась та. — Мисс Лайза Фэйт, директор Блэкхитского агентства. Действительно, мистер Редвинг писал мне относительно молодой девушки, которая ищет себе место служанки.

Мне нечасто доводилось слышать столь приятный женский голос, однако манера, с которой она извлекла из сумочки лорнет и принялась оглядывать меня с головы до ног, обескуражила меня. Впервые я подумала о том, сколь непривлекательно, должно быть, выглядят эти мои полуотросшие волосы, загорелое лицо и плохо сидящая одежда. Как и подобало в моем положении, я опустила глаза и сделала книксен.

— Это и есть та девушка? — поинтересовалась леди.

— Да, мисс Фэйт, — с готовностью откликнулась сестра Клэр, — это Кейси Браун, и уверяю вас, она очень хорошая девушка. Насколько я поняла мистера Редвинга, вы позаботитесь о ней?

— Вы правильно поняли, — сказала мисс Фэйт тем же ледяным музыкальным голосом. — Она может ночевать вместе с моей кухаркой, пока я не подберу для нее места. Я уверена, что мистер Редвинг желал бы, чтобы я выразила вам благодарность за то, что вы позаботились о ней. Боже мой, а где ее багаж? Вот этот чемоданчик? И ничего более? В таком случае, желаю вам и святым сестрам всего наилучшего, сестра Клэр. Носильщик! Носильщик! Будьте добры, этот небольшой чемодан. Отнесите его вот в тот экипаж — с желтой полосой по боку. — Она небрежно поманила меня с собой. — Попрощайтесь с сестрой Клэр, девушка.

— Да, мадам, — пробормотала я и повернулась к сестре Клэр. — Прощайте, сестра. Большой вам спасибо.

— Прощай, милая, — сестра поцеловала меня в щеку. — И старайтесь согласовывать прилагательные в роде и падеже.

— Вот именно, — кивнула мисс Фэйт. — Следуйте за мной, Кейси. — И она повернулась и пошла за носильщиком, грациозная, несуетливая, взмахивая длинным зонтом, как классная дама — указкой.

— Хорошо, мадам, — ответила я и последовала за ней.

Кучер открыл дверцу, взял мой ветхий чемодан из рук носильщика и сунул его под сиденье. Мисс Фэйт уселась и указала мне на место напротив. Дверца закрылась. Мисс Фэйт сидела, слегка склонив голову, поля шляпы почти скрывали ее лицо, а руки лежали на ручке зонтика. Через несколько минут экипаж тронулся, лошади застучали копытами по булыжной мостовой.

Руки мои были судорожно сжаты на коленях, и я сделала над собой огромное усилие, чтобы разжать их. Голова кружилась от разнообразных и путанных мыслей. Будет ли эта высокомерная и холодная леди действительно подыскивать мне работу? Сколько для этого потребуется времени? Кто будет обеспечивать меня до того времени? И какова из себя ее кухарка — та, с которой мне предстоит делить ночлег?

Мы повернули на широкую людную улицу, и как только мисс Фэйт подняла голову, чтобы открыть лицо, я увидела совершенно иного человека. Губы ее раскрылись в улыбке, голубые глаза смотрели шаловливо, и ее внешность была теперь столь располагающей, сколь холодной казалась раньше. Я удивленно посмотрела на нее, и она, отбросив зонтик, наклонилась ко мне.

— Кейси, милая, я была убедительна в этой роли? — спросила она. — Сэм в своем письме сказал, что я должна поддержать вашу роль девушки-кули до той поры, пока мы не расстанемся с монахинями. Не правда ли, я была отвратительна? Но вы все поняли, правда? Я же подмигнула вам, чтобы дать знак. — И она расхохоталась. — А как вам понравился лорнет? Правда, замечательная идея? Когда Сэм вернется, я разыграю для него эту сцену специально. — Тут ее улыбка вдруг пропала, губы задрожали и глаза наполнились слезами. — Скажите, Кейси, ему теперь ничего не грозит? Он действительно выздоравливает?

Я была совершенно смущена и сразу не могла найти в себе силы ответить на ее вопросы и замечания. Мне все казалось ужасно странным.

— Да… конечно. Когда я уезжала, мистеру Редвингу уже стало лучше.

— Благодарение Богу, хотя этот несчастный не заслуживал того, что вы для него сделали: вечно мотается по всему свету в поисках приключений. — Она облегченно вздохнула и опять улыбнулась теплой дружеской улыбкой.

— Извините, мадам, осмелюсь спросить…

— Не называйте меня, Бога ради, «мадам», моя дорогая. Меня зовут Лайза.

— Но… вы — леди, владеющая Блэкхитским агентством?

— Да, конечно.

— Я так поняла… что вы поможете найти мне место прислуги…

Она откинулась на сиденье и рассмеялась так же мелодично, как и говорила.

— О, замолчите! Сэм никогда не допускал и мысли, что вы пойдете в услужение.

Я совсем растерялась.

— Простите, я не понимаю.

Она вновь склонилась ко мне и взяла мои руки в свои.

— Конечно, не понимаете, — мягко сказала она. — Давайте я вам объясню. Мы с Сэмом Редвингом росли вместе. Наши семьи дружили. Когда я родилась, ему было шесть лет — так что можно сказать, я знала его всю жизнь. Я его люблю так же, как родного брата, — ее глаза озорно блеснули, — и он так же меня раздражает. Неделю назад я получила от него длинное письмо. Оно пришло из Гренады. На нескольких страницах описывалось все то, что произошло с тех пор, как его больного взяли на борт шхуны с острова Сент-Энтони.

Экипаж тряхнуло: мы повернули за угол, но Лайза Фэйт не выпустила моих рук, а только крепче сжала их.

— Я перечитала это письмо, наверное, раз двадцать, — говорила она слегка дрожащим голосом, — и мысленно прожила с ним те же испытания. Милая моя Кейси, вы потеряли лучшего друга и чуть не погибли, спасая Сэма Редвинга. Этим вы навсегда обеспечили себе мою дружбу и преданность — если вы согласны принять их.