Петровские реформы весьма своеобразно повлияли на положение этих пограничных автономий, а соответственно и на статус проживавших в них провинциальных группировок дворянства. Уже с 1710-х годов этот статус стал существенно расходиться со статусом такого же провинциального дворянства на «коренных» российских территориях. Расхождение это особенно усилилось на завершающем этапе петровских реформ в начале 1720-х годов, но было неодинаковым для различных групп провинциального дворянства полуавтономных окраин.
Мы рассмотрим этот процесс трансформации статуса и положения разных групп провинциального дворянства в ходе петровских реформ на примере двух его различных групп, отличавшихся друг от друга 1) географической спецификой, 2) уровнем экономического и социального развития, 3) степенью корпоративной сплоченности и дворянского самосознания, 4) статусом и положением на национальных окраинах.
Для анализа были выбраны две в известной степени диаметрально противоположные группировки провинциального дворянства, находившиеся на разных географических полюсах Европейской России и занимавшие противоположное положение на самих окраинах. На западе речь пойдет о достаточно автономной корпорации смоленской шляхты, доминировавшей на своем участке пограничной полосы России, отличавшейся значительной численностью и существенным объемом прав и привилегий, а также высоким уровнем сословного самосознания. На востоке будет рассмотрена малочисленная и экономически слабая, не имевшая автономного статуса группировка русского военно-служилого дворянства в Башкирии, находившаяся, в отличие от смоленской шляхты, в положении «меньшинства», обладавшая в конечном счете ограниченными, по сравнению с башкирской элитой, правами на этой территории и вынужденная во многом считаться с доминировавшим здесь башкирским национальным большинством.
Основное внимание будет уделено трансформации статуса и положения смоленской шляхты, влиянию на эти процессы различных факторов (в том числе и военного). В статье рассматриваются преимущества и недостатки нового положения смоленской шляхты, возникшие в результате петровских реформ, и то противоречивое положение, в котором оказалась шляхта к моменту их окончания, а также конкретные политические меры, принимавшиеся правительством для преодоления парадоксов этого положения в 1720–1730-е годы. Анализ довольно обстоятельно освещенного в современной историографии состояния русской дворянской корпорации в Башкирии используется здесь главным образом для сравнения и выявления общих изменений в статусе и положении дворянства на национальных окраинах под воздействием процессов, запущенных петровскими реформами, что позволяет оценить главные тенденции и результаты правительственной политики в отношении «окраинных» групп дворянства и самих окраин.
Смоленская шляхта в эпоху петровских преобразований
На западных границах России помимо «новозавоеванных» прибалтийских провинций были и более «давние» по времени интеграции регионы, более глубоко ассимилированные Россией, но все же сохранившие некоторые остатки автономных прав.
Одним из таких регионов была Смоленщина, окончательно вошедшая в состав Российского государства после Русско-польской войны 1654–1667 годов. К началу XVIII столетия Смоленщина уже полвека находилась в составе России, преодолев к этому времени начальный этап интеграции в российские экономические и властные структуры. На территории Смоленщины образовались анклавы российского землевладения; часть земель была использована под поместные раздачи на содержание полков «нового строя» (рейтарских). Однако Смоленщина, как и Украина (гораздо в меньшей степени затронутая интеграционными процессами), сохранила значительный слой местного дворянства, удерживавшего к началу XVIII века часть прав и привилегий, которыми оно пользовалось еще в составе Речи Посполитой.
«Остатки автономии» Смоленщины выражались отчасти в том, что особый статус территории до начала XVIII века признавался правительством, отражаясь и в особой системе управления: Смоленщина управлялась до 1680-х годов специальным Приказом княжества Смоленского, ставшим затем одним из подразделений Посольского приказа, ведавшего и другими такими же полуавтономными пограничными территориями. Однако главным образом «полуавтономия» Смоленщины выражалась в элементах военной организации и в сословно-корпоративных правах ее прежнего «автохтонного» господствующего слоя населения — «смоленской шляхты», в сохранении особых прав ее территориальной военно-служилой корпорации, организованной в особый полк «смоленской шляхты».
Эта корпорация с особым статусом просуществовала около ста лет, до 1764 года, когда ее специфические права были ликвидированы и началась ее активная интеграция в общероссийскую систему. Смоленская шляхта долгое время оставалась вне поля зрения историков, но в последнее время исследовательский интерес к ней ощутимо возрос.
Еще в советское время история формирования этой корпорации в XVII веке была затронута в работе Александра Николаевича Мальцева{214} и обстоятельно прослежена в ставших уже классическими работах Станислава Владимировича Думина{215}. В постсоветское время интерес к корпорации смоленской шляхты существенно возрос, что проявилось в первую очередь в появлении генеалогического труда о смоленской шляхте{216}, а также сборника, объединившего основные исследования и комплексы документов по ее истории{217}. Совсем недавно появился обстоятельный и добротный генеалогический справочник Дмитрия Павловича Шпиленко{218}, которому еще предстоит сыграть свою роль в детальном восстановлении истории этой корпорации.
Как уже отмечалось, история формирования корпорации в XVII веке была основательно проанализирована С.В. Думиным{219}. Состав корпорации в основном сложился еще в составе Польского государства, после возвращения Смоленска Речи Посполитой в Смутное время. На состав шляхты существенно повлияли произведенные польскими властями две серии раздач земель, которые были нацелены на усиление влияния польской шляхты: первая прошла в 1619–1620-х годах, будучи ориентирована фактически на создание мелкого поместного землевладения; вторая осуществлялась после русско-польской Смоленской войны 1632–1634 годов и имела целью утверждение землевладения крупного. В результате к 1650 году сложилась неоднородная структура шляхетского землевладения, в котором, при преобладании мелкопоместных дворян, составлявших основную массу смоленской шляхты (61,5 процента){220}, сложилось достаточно крепкое аристократическое ядро из 30 фамилий, в которое были интегрированы и три русские семьи (Потемкины, Салтыковы и Мещерины). В целом же структура землевладения на территории Смоленщины была близка соседнему Великому княжеству Литовскому, выходцы из которого и составили почти две трети известных фамилий смоленской шляхты (в то время как русские, ливонцы и немногочисленные выходцы из польской коронной шляхты составляли в совокупности всего лишь треть корпорации){221}. Возвращение России Смоленска, несмотря на выселение части шляхты в 1654–1655 годах на восточные границы России (преимущественно в Поволжье, особенно в Башкирию, куда было переселено около 500 человек и где долго сохранялись, несмотря на понижение социального статуса, остатки корпоративного сознания шляхты{222}), по мнению С.В. Думина, серьезно не изменило структуру землевладения и состав шляхты. (Исключение составил лишь Стародубский повет, отошедший к Гетманщине, в связи с чем шляхетское землевладение там было уничтожено украинцами и заменено землевладением казацкой старшины{223}.) Более того, Россия закрепила монопольное положение шляхты в сфере землевладения, запретив в 1682 году покупать и просить в поместье тамошние земли «московских чинов людям». Однако податных привилегий смоленская шляхта не получила, и на Смоленщину была распространена российская податная система{224} — вероятно потому, что российское правительство воспринимало Смоленск прежде всего как возвращенные (а не присоединенные заново) территории.