— А как обстоят дела с первой и третьей орочьими армиями?

— Пограничники вроде стоят и будут стоять, пока наши не подоспеют. Так что первой можно только посочувствовать. Скоро уберутся в свой Золотой лес и не будут высовываться еще лет триста. Такое сокрушительное поражение они будут до-о-олго помнить. Что касается третьей, то там все просто. Эльфы оправились, и вроде положение в Черном лесу, по последним сведениям, выровнялось. Что же касается тех, кто пошел на Майдинг… — Кли-кли заговорщицки усмехнулась. — Их ждал не менее неприятный сюрприз, чем тех, кто попер на Ранненг и нарвался на Диких егерей и пограничные гарнизоны. Наши ребята там тоже не спали, а потом подоспела помощь и…

— Постой, Кли-кли! — перебил гоблина все это время молчавший Фонарщик. — А там-то откуда помощь взялась?

— А про наши пятнадцать тысяч, что на границе с Мирануэхом постоянно торчат, забыл?

— Я-то не забыл, но вот только Мирануэх, наверное, тоже. Весь запад теперь в полном распоряжении "усачей"!

— Не боись! И тут у нас все здорово! На Майдинг выползло двадцать тысяч Первых. Так мирануэхский король не стерпел такую несправедливость и прибавил к пятнадцати тысячам наших, десять тысяч своих пикинеров и четыре тысячи кавалерии.

— Чего-о-о-о?!! — Теперь уже мы трое вытаращили глаза.

— Ага. Орки его величеству чем-то очень насолили, и его величество решил вмешаться и помочь северному соседу.

— Не верю. Все что угодно, но чтобы Мирануэх! Сколько веков грызлись за Спорные земли, и вот на тебе!

— Разве жрецы не учат нас быть щедрее, Гаррет? — хихикнула гоблинша. Тьма знает, что подвигло короля Мирануэха на столь щедрый и своевременный ход, но и мой разлюбезный Сталкон шаркнул ножкой и подарил Мирануэху Спорные земли.

Халлас подавился вином и закашлялся. Угорь стукнул гнома по спине.

— Невелика потеря. Столько лет бодаться из-за двадцати лиг никому не нужных болотистых земель… Только северяне на такое способны.

— Ну, это у тебя в Гарраке земель навалом, а у нас все на счету, защитил родное королевство Фонарщик. — Но что сделано, то сделано. Значит, от Майдинга орков отогнали, Кли-кли?

— Не только отогнали, но и окружили и полностью перебили! — пропела гоблинша. — Победа на всех фронтах! А затем союзная армия не успокоилась и полезла в Черный лес, помогать братьям-эльфам. Если наши военачальники имеют хоть капельку мозгов, они вычистят Золотой лес от Первых.

— Засим — ура! — поднял бокал Халлас.

— Так выходит, что покусившиеся на Мойциг — из недобитков центральной армии?

— Да нет, Мумр. Их из Заграбы выманили. Нашим повезло, выследили самого кланового вождя Груунских ухорезов, когда он со своей швалью в родной лесок пробирался. Ну и вздернули его на городских воротах, так сказать, в назидание тем, кому в Золотом лесу не сидится. А эти щенки ничего не поняли и выползли под глаз Сагры. Решили отбить тело. Ну, их и посекли… Так, Гаррет. Теперь с тобой. Пока ты в казарме прохлаждался, я кой-куда успел сбегать и разжиться кое-чем. — С этими словами гоблинша залезла в мешок и выложила на стол арбалет, а затем два десятка коротких болтов. — Вот… а то ты совсем без нормальной железяки скиснешь.

Я взял арбалет в руки. Конечно, не мой малыш, оставленный в залах Храд Спайна, но тоже неплохо. Раньше у меня был точно такой же. "Оса" — оружие легкое и очень надежное.

— Где ты его добыл?

— Спер конечно же! Из ихней оружейной. — Она гордо надулась.

— А если меня теперь с ним поймают? — хмыкнул я, удивляясь наглости Кли-кли, посмевшей слямзить из-под носа солдат оружие.

— Если тебя поймают, Танцующий, то тебе и отдуваться. Я свое дело сделал, а дальше уже твои проблемы.

— Спасибо, Кли-кли, — с сарказмом поблагодарил я свою "благодетельницу".

— Не за что, — в тон мне ответила Кли-кли и ехидно осклабилась. — Вы, кстати, быстрей челюстями шевелите. Мне вас еще надо за теплой одежкой сводить. Зима на носу, а вы в этом рванье щеголяете.

— Всей толпой пойдем воровать? — сделав страшный глаз, поинтересовался Халлас.

— Плохого же ты мнения о гоблинах, Счастливчик, — расстроилась гоблинша. — Ну почему же сразу воровать? Эграсса обо всем договорился с комендантом. Осталось только взять чего потеплее и сваливать из Мойцига. Когда доберемся до Авендума, уже ударят настоящие морозы, и вы все, да-да именно вы, скажете маленькому гоблину спасибо за теплую одежку, потому что если бы не я, вы бы все от холода околели.

— Ты вроде только что говорил, что об одежде позаботился Эграсса, а не ты, — невинно заметил Угорь.

— А ему кто, по-твоему, сказал?! — враз озлобилась Кли-кли.

— Ты и сказал, — ответил Эграсса, входя в помещение. — Собирайтесь, через час из Мойцига выходит вооруженный отряд. Отправимся с ними.

— Зачем с ними-то? — нахмурился Халлас. — Али заблудимся?

— Ты забываешь, что, хоть орки и разбиты, шанс нарваться на разрозненные отряды Первых все еще очень высок. Тебе бы хотелось лишиться и второго глаза?

На слова эльфа гном лишь бахвальски ответил, что пусть орки только попробуют до него добраться. Если такое случится — чья-то мотыга кому-то пробьет черепушку.

— Мойцигские воины тоже следуют в Ранненг, Эграсса?

— Нет, Угорь. Они спешат в графство Маргенд. Часть центральной армии Первых взята в окружение всего лишь в дне пути отсюда. Отряд Нэола Ирагена спешит принять участие в предстоящем сражении.

— А орков-то много? — поинтересовался Счастливчик, приглаживая бороду.

— Около пяти с половиной тысяч.

— Мне вполне хватит, — решительно тряхнул головой гном, и шляпа Делера сползла ему на глаза. — Чего сидите?! Давайте быстрее, а то всех орков без нас перебьют!

Я было хотел сказать, что оно и к лучшему, но промолчал. Чего расстраивать гнома? Халлас сейчас радовался, словно ребенок, которому пообещали долгожданную игрушку.

Мы покинули Мойциг спустя полтора часа под приветственные вопли горожан, провожающих своих воинов в победный (никто в этом не сомневался) поход. Комендант был настолько любезен, что предоставил нам не только новую одежду, но и лошадей. Мне достался темно-коричневый жеребец с явной склонностью к убийству своих хозяев. Во всяком случае, животина все время норовила пуститься в галоп и отправить своего незадачливого седока прямиком в могилу. По какой-то насмешке богов это был кавалерийский конь, у которого была только одна цель — нестись вперед сломя голову, и желательно под звуки горна. После смирной "боевой кобылки" Пчелки сей экземпляр лошадиной породы наводил на меня тоску и тихий ужас. Приходилось прилагать массу усилий, чтобы сдержать горячего парня и не грохнуться с седла. Угорь следил за потугами усмирения демона безумия, овладевшего конем, с жалостью, наконец не выдержал и предложил обменяться лошадьми. Я, пока гарракец не передумал, тут же сполз с седла и пересел на смирную в меру лохматую и упитанную лошадь, неизвестной породы. Вот эта лошадь мне по нраву! Побежит, только если я захочу или если за ней погонится огр с больным зубом.

— Как зовут эту лошадь, Угорь? — спросил я.

— Лошадь. — Гарракец улыбнулся уголком рта.

Кто-то из воинов, ехавших позади нас и слышавших разговор, откровенно заржал. Не знаю, что его так насмешило.

— Ну, Лошадь так Лошадь, — хмыкнул я, потрепав животное по шее. — Это имя ей очень идет.

Поменяв коня, я наконец-то немного расслабился и с интересом косился на Угря. Последний вел себя на удивление тихо, словно Кли-кли, задумавшая очередную пакость. Время шло, а пакости не происходило. Похоже, коняга признал нового седока и решил не шалить без надобности. Мне лишь оставалось позавидовать мастерству Угря, его умению обращаться с лошадьми.

— Смотри, Гаррет. Видишь вон тех огурцов?

— Каких еще огурцов, Кли-кли?

— Да вон тех, в серых плащах.

— Орденских, что ли?

— Их самых. Именно эта шестерка остановила Первых под Мойцигом.