— Эльф? — наконец смог выдавить из себя тот, кого всадник назвал Борриком. — Я думал, это один из орков.

— Плохо думал! Да я тебя до конца службы на стену отправлю ворон считать! Ты у меня год в седло не сядешь! Еще раз приношу свои глубочайшие извинения за это недоразумение, треш…

— Эграсса. Эграсса из дома Черной луны, — ответил темный, сверля взглядом пытающегося встать с земли Боррика.

Не будь здесь столько всадников, воин уже познакомился бы с эльфийским с'кашем. Сейчас же Эграсса счел за лучшее не обострять отношений и оставить расправу с этим малым на более спокойное время.

— Я Нэол Ираген, лейтенант гвардии Мойцига, — представился всадник.

Нэолу Ирагену было за сорок. Кошачьи усы, густые брови, сросшиеся на переносице, и крайне унылая физиономия мелкого дворянчика, никак не вязавшаяся с пронзительной остротой голубых глаз и уверенной посадкой в седле.

— Эти… люди с вами, треш Эграсса? — на слове "люди" лейтенант гвардии запнулся, так как гоблина и гнома к людям отнести было довольно сложно.

— Да, это мои воины.

Уж не знаю, что подумал Нэол Ираген, но я и Кли-кли заработали парочку недоверчивых взглядов. Ну что поделаешь, не похожи мы с гоблиншей на воинов.

— Что привело эльфа в наш город, когда Черный лес в огне? — Лейтенант постарался, чтобы его вопрос не прозвучал грубо.

— Приказ короля. — Эграсса достал бумагу Сталкона, ту самую, что мы показывали двум магам Ордена еще в Вишках, и протянул всаднику.

Воин взял бумагу и внимательно изучил королевскую печать. Надо заметить, что милорд Нэол несколько удивился, но это практически не отразилось на его лице, лишь густые брови удивленно поползли вверх.

— Когда началась война, нам приказали проверять случайных и нежданных путников, — осторожно начал лейтенант, возвращая эльфу бумаги. — Сейчас кто только не ходит по дорогам. Дезертиры и шпионы в том числе. Ваше появление очень странное, да еще и эти бумаги… Вы ведь понимаете, треш Эграсса, что мы не можем просто так вас отпустить?

— Что вы предлагаете?

— Нам надо все проверить, и лучше, если мы проводим вас в город, к начальнику гарнизона.

— Мы ничего против этого не имеем. — Эграсса небрежно пожал плечами.

— Вот и чудесно! — облегченно вздохнул Нэол Ираген, понимая, что эльф не собирается упрямиться. — Боррик! Отдай треш Эграссе свою лошадь!

Парень к этому времени уже пришел в себя и безропотно подвел черную животину к Эграссе. Еще пятеро всадников спешились, отдавая нам своих лошадей. Мне досталась серая в яблоках кобылка, вроде бы спокойного нрава. Во всяком случае, пока я забирался в седло, смотрела она на меня более-менее благосклонно. Кли-кли лошадь не предоставили. Гоблинша уже собиралась обидеться и учинить скандал, но я усадил ее впереди себя. Вроде маленькая проныра осталась довольна таким раскладом.

Двигаясь к Мойцигу, мы оказались в центре отряда всадников, которые как бы невзначай взяли нас в кольцо на тот случай, если странные путники вдруг решат, что в городе им делать нечего и зададут стрекача.

— Что с армией? Майдинг еще держится? — нарушил затянувшееся молчание Угорь.

Один из воинов открыл рот, чтобы ответить, но заметил предупреждающий взгляд Нэола Ирагена и проглотил все заготовленные слова.

— Подожди немного, воин, — сказал лейтенант гвардии. — Комендант все расскажет.

Угорь кивнул и больше ни о чем не спрашивал. По мне, так к чему такие тайны? Разве королевская бумага их не убедила? Считать нас дезертирами по меньшей мере глупо. Да и на шпионов мы не тянем. Орки никогда не будут использовать людей как шпионов. Или будут? Если вспомнить о Первой людской ударной армии, перешедшей на сторону орков во время Войны Весны, то опасения жителей Мойцига не напрасны.

— Фонарщик! — неожиданно окликнул Дикого Эграсса.

— Да?

— Спасибо.

Мумр, не ожидавший от эльфа благодарности, довольно сощурился и растянул губы в улыбке от уха до уха.

Мойциг кипел и бурлил. Размерами город раза в три уступал тому же Ранненгу, а уж с Авендумом его и вовсе нельзя было сравнивать, но это не мешало жителям южного городка на день почувствовать себя самыми счастливыми и удачливыми горожанами во Вселенной. Праздничной атмосфере, властвовавшей на городских площадях и улицах, могли позавидовать все города мира. Праздник носился в воздухе, слышался в разговоре горожан и стражников у ворот, звенел в песнях гуляющих в трактирах и кабаках. Словно и нет войны. Сегодня жители города были победителями. Они и только они разгромили целую тысячу (а то и больше!) орков. И какая разница, каким способом была вырвана победа? Победителей не судят, не так ли? Сегодня люди радовались и пытались взять от жизни все, но уже завтра вновь наступят суровые дни и война для них продолжится.

По запруженным народом улицам мы ехали недолго. Нэол Ираген привел наш отряд к городским казармам. Солдат здесь было не меньше, чем горожан на улицах. Воины, похоже, собирались в поход. Все носились из угла в угол, сотники и десятники орали, отдавая приказания, кто-то собирал вещи, кто-то седлал лошадей. Ребята собирались задать кому-то жару? Давно пора.

Нас привели в казарму и оставили в обществе находящихся здесь солдат. Эграсса и Угорь ушли вместе с лейтенантом гвардии к коменданту, а мы коротали время за столом. Слава богам, нас не собирались морить голодом. Кли-кли есть не стала, и стоило мне на мгновение упустить ее из виду, она тут же исчезла. Небось побежала за эльфом или вынюхивает новости.

— Не нравится мне все это, — прочавкал Халлас, вылавливая из котелка с похлебкой особенно аппетитный кусок мяса. — Праздник праздником, победу надо отпраздновать, но и дурить не стоит. На кой, я вас спрашиваю, хрен надо держать городские ворота открытыми? Орки всегда славились стремительностью своих атак. Прощелкают клювами их приход, помяни мои слова, Гаррет! Стражники могут и не успеть ворота закрыть, что тогда делать-то? На улицах воевать гораздо труднее, чем на стенах.

— Не нервничай, Халлас, все обойдется, — философски изрек Фонарщик и протяжно рыгнул. — Этот Нэол на дурака не похож. Раз ворота открыты, то опасаться нечего. Думаю, его разведчиков в окрестностях города не меньше, чем блох на шелудивой собаке. Орков за лигу заметят.

— Как ты не понимаешь, Мумр! — возмутился гном. — Порядок во всем быть должон! Если ворота открыты, это форменное раздолбайство! Мы, гномы, никогда до такой глупости не опустимся.

— Был бы тут Делер, да пребудет он в свете, он бы тебе ответил, — буркнул Фонарщик.

Халлас сразу поскучнел, поковырялся ложкой в похлебке и отодвинул от себя котелок.

— Чего-то долго они ходят. Надеюсь, что этот комендант не самодур и не станет нас задерживать дольше, чем следует.

— Кто же нас задержит с королевскими-то бумагами? — совершенно по-детски изумился Мумр.

— Кто же нас задержит, — передразнил товарища гном. — Больно нам эти бумаги под Вишками помогли. Маги на них и не взглянули как следует. Было бы у них желание, они бы ими еще и подтерлись. Если бы не та рука-чудовище, тьма знает, что бы с нами случилось. Кто даст гарантию, что на этот раз все обойдется? Молчишь? Правильно! Никто не даст никакой гарантии. А ты, Гаррет, что разумеешь?

— Да в общем-то ничего, — сказал я.

— Как это ничего?! — оскорбился Халлас. — Как это?! У тебя что, нет своего мнения на данный счет?

— Халлас, хватит трещать, — успокоил я гнома. — Ты что, Эграссе и Угрю не доверяешь?

На такие слова Халлас лишь выпучил свой единственный глаз и покрепче стиснул ложку, собираясь пустить ее в ход.

— Вот, — рассудительно произнес я и подвел черту в возникшем разговоре: — Значит нечего опасаться. Эльф с Угрем найдут способ убедить этого коменданта.

Халлас хмуро покосился на меня из-под повязки и вновь подвинул к себе котелок.

— Все равно, тут все раздолбай. Нас без охраны оставили.

— Куда ты отсюда побежишь, скажи на милость? — Мумр облизал ложку. — Народу кругом полно, и твой уход не пройдет незамеченным.