Возле утопленной в стене маленькой калитки — входящему придётся нагибаться — они остановились. Джонатан нажал выкрашенную под стену и потому незаметную кнопку. Выждал ровно три секунды и снова нажал. Этим ходом они пользовались редко. Обычно после второго звонка и ещё пяти секунд калитка открывалась, но секунды шли, а щелчка выключенного запора не слышно. Джонатан выждал целую минуту, вполголоса, тщательно выговаривая слова, замысловато выругался и поднял голову, оглядывая гребень десятифутовой ограды.

— Джонни, — предостерегающе сказал Фредди.

— И тебя так же и туда же, — ответил Джонатан. — Подсади.

Не дожидаясь реакции Фредди, он легко встал на его плечи и ухватился за гребень, подтянулся и сел на ограду верхом.

— Ток отключён. Лезь спокойно.

Фредди, цепляясь за его ногу и руку, так же залез на забор. Перед ними открылась безмятежная пустынная лужайка, покрытая зелёной травой, и живописно расположенные разноцветные кусты и куртины. Столики, зонты и стулья уже убраны, но на краю пустого бассейна всё ещё стоял массивный шезлонг Бобби.

— Приготовился к зиме, стервец, — заметил Джонатан, спрыгивая вниз.

Фредди ещё раз обшарил взглядом лужайку, бассейн, пустынную террасу и последовал за Джонатаном. Да, Джонни теряет голову редко, но капитально и удержу уже не знает. Допёк его этот городишко. Ладно, голыми их никто никогда не видел, может, и сойдёт по старой памяти. Прислуги не видно, разбежались, что ли. Бобби и до заварухи шиковал, рабов, правда, не держал, разве только на уж самой чёрной работе. Если прислуги нет, то это даже неплохо.

Вдвоём они поднялись по пологим мраморным ступеням, пересекли террасу с заботливо укрытой на зиму и составленной в аккуратные пирамидки летней мебелью. Их никто не встречал.

Джонатан быстро обернулся к Фредди, зло улыбнулся и сильным ударом ноги открыл входную дверь так, что она стукнулась о стену. Внутри дома отозвалось эхо.

Они шли пустыми и какими-то неухоженными комнатами, как будто эту часть дома с прошлой зимы так и держали в забросе. Их шаги и стук распахиваемых Джонатаном дверей гулко отдавались по всему дому.

Фредди хмурился: за топотом Джонатана он никак не мог разобраться в еле слышимых или кажущихся шорохах. Что-то здесь не то. Неужели Джонни не чувствует? Но Джонатан уже пнул дверь, и Фредди, по-прежнему держась за его правым плечом, быстро оглядел кабинет.

Опущенные шторы, огонь в камине, канделябры… вполне рабочая обстановка, только Бобби почему-то не за своим столом, а в кресле у камина, но лицом к двери, ноги укрыты пледом, руки под пледом, рядом на маленьком столике бутылка коньяка и полупустая рюмка… Бобби что, с ума сошёл?

Кропстон медленно поднял свесившуюся на грудь голову, увидел их и… улыбнулся.

Фредди всё понял, но Джонатан уже заговорил:

— Ты мне какое число назвал, гнида?

С этими словами Джонатан шагнул вперёд, и Фредди, прикрывая его, так же переступил порог. Дверь кабинета мягко, почти беззвучно захлопнулась за их спинами. Всё ещё улыбаясь, Бобби ответил:

— Извини, Джонни, я думал, ты в курсе. Конечно, я понимаю, ты такое развлечение пропустил, да и Фредди бы отвёл душу, но видимо посыльный не нашёл тебя.

Джонатан как-то по-рыбьи беззвучно схватил ртом воздух, а Кропстон продолжал.

— Так уж получилось, Джонни, но я про твой заказ помню. Десяток отборных самцов для работ по имению и столько же самок на расплод. Ты же хотел сделать свой питомник, я помню.

Кружок дула с силой воткнулся в поясницу Фредди, и так, стволом, его отодвинули от Джонатана и поставили рядом с ним. Кропстон нарочито сокрушённо покачал головой, с еле заметной злорадной усмешкой вытащил из-под пледа руки и показал им наручники. Фредди покосился на застывшее бешеное лицо Джонатана и шагнул вперёд, резко бросив через плечо:

— Убери ствол, я голый.

Не обращая внимания на двух русских солдат у двери и появившегося в дальнем углу офицера, он подошёл ко второму креслу и пинком выдвинул его на середину кабинета. Кропстон следил за ним медленно расширявшимися глазами. Коротким незаметным жестом офицер отослал солдат, и они сразу исчезли. Офицер стоял в тени, и разглядеть его было трудно, но Фредди и не собирался его рассматривать. Он не хотел этого, игру всегда надо вести до последнего, но Бобби зарвался, подставляя Джонни, нужно осадить, и другого способа здесь и сейчас нет. Он сел в кресло, положил ногу на ногу щиколоткой на колено, и Джонатан, мгновенно поняв и подхватив игру, подошёл и встал за его правым плечом.

— Шестёрка, — тихо и очень чётко сказал Фредди. — Тебе кто разрешил колоду менять?

Кропстон растерянно заморгал. Фредди ждал, спокойно разглядывая его светлыми неподвижными глазами. Не дождавшись ответа, продолжил:

— Ансамбля не было. У кого спрашивался? Ну? Или, — Фредди раздвинул губы в улыбке, — сам решил?

— Фредди, — наконец прорезался из неразборчивого бульканья слабый голос Кропстона, — так ты… ты… ты и есть?

— Кто я? — ласково спросил Фредди.

— Ковбой, — потрясённо выдохнул Кропстон.

— Правильно, — кивнул Фредди. — Соображаешь ещё. Давно на Паука работаешь?

— С… с весны. Фредди, он… он заставил меня.

— Кого сдал Пауку?

— Нет, Фредди, нет, я обещал, но ничего не делал.

— Мне повторить? — осведомился Фредди.

— Он велел найти Армонти. И всё. Ещё… ещё в том году. Я не смог. И вот… отрабатывал.

— Что ещё?

— Фредди, я имел дело с Сынком. Я потом даже не видел Паука. Фредди, меня заставили. Он приставил ко мне… своего чёрного.

— Это твои проблемы, Бобби. Здесь были мои, — Фредди подчеркнул голосом последнее слово, — парни.

— Фредди, я ничего не мог сделать, командовал Сторм и эти, из… Фредди, Пит говорил, но я ничего не мог сделать, они сами нарывались, Фредди, на индейца были заявки, но я бы оставил, но он сбежал в Цветной, а белый, их всех назначили к финишу, я никого не мог послать за ними, Фредди, меня взяли за глотку, эти, из СБ никого не слушали…

Фредди со скучающим выражением лица, не перебивая, слушал сбивчивый захлёбывающийся крик. Наконец Кропстон остановился.

— Твои проблемы, Бобби, — спокойно сказал Фредди и встал. — Встретимся — договорим.

Снизу вверх Кропстон обречённо смотрел, как Фредди отворачивается от него и идёт в дальний угол к молча стоящему там русскому офицеру, а Джонатан, прикрывая его спину, как и положено телохранителю, синхронно идёт сзади. Русский открыл перед ними дверь, выпустил, вышел следом, и дверь закрылась.

Кропстон обессиленно поник в кресле. Это уже конец. Но кто мог подумать… Он их так ждал! И дождался. Чёрт бы побрал этого русского. «Ничего, подождём, может, ещё кто забежит». Будто знал, проклятый! Знал? И потому ждал? Но… но это тогда… Тогда есть шанс. Или нет? Как эти, эта парочка разыграла его! Сволочи, гады, и никто ни одна сволочь не предупредила. Найф наверняка знал, потому и смылся сразу, чтобы Фредди за своих парней с него шкуру не спустил. Фредди-Ковбой. Вот он, Ковбой и есть. И что теперь? Он прислушался, но звукоизоляция в доме была слишком надёжной. Чёрт, всё бы отдал, лишь бы услышать… Неужели Джонни-Счастливчик купил русского? Или… дьявол, ничего не слышно. Мёртвая тишина.

А там…

— Какого чёрта вы сюда впёрлись?! — Гольцев возмущённо оглядел стоящих перед ним Джонатана и Фредди. — Повылазило вам, засады не видели?!

— Алекс, — Фредди смущённо развёл руками, радостно улыбаясь. — Твои парни классно сидели. Пока меня не ткнули, я не чухнулся.

— Поври кому другому! — фыркнул Гольцев. — За каким чёртом вы вообще здесь оказались?

— Да парни наши здесь, пастухи, — стал объяснять Фредди. — Ну, ты же помнишь их.

— Помню, — кивнул Гольцев.

Джонатан, по-прежнему стоя за плечом Фредди, быстро оглядывал рослого, массивного и в то же время ловкого русского. Кажется, майор. Неужели тот самый? Алекс? Неужели есть шанс? Несколько раз он уже открывал рот, чтобы что-то сказать, и получал от Фредди удар локтем под дых.