— Допустима погрешность в пять фунтов, Трейси, — агент мясокомбината Кроуд, как всегда, сух, подтянут и вылощен, будто работает в офисе за столом, а не в загонах. — Добрый вечер, мистер Бредли.

— Добрый вечер, мистер Кроуд, вы правы, но…

— Но погрешность всегда в вашу пользу, не так ли? — засмеялся Фредди.

Агент нехотя улыбнулся.

— Приступим, джентльмены.

— Приступим, — согласился Фредди, пролезая между поперечинами в загон.

Пока осмотрели и взвесили каждого бычка, пока перегнали их во внутренний загон, пока оформили все документы, наступил вечер. И к жилым кварталам Бифпита они шли уже в темноте. Светились фонари, витрины и вывески. Пьяные песни и крики, гудки автомобилей и ржание лошадей. Большой Загул — достойное завершение Большого Перегона.

Джонатан и Фредди шли рядом по улице, приветствуя знакомых и отвечая на чужие приветствия. Но это не мешало их негромкой беседе.

— Когда это случилось?

— На вторую ночь после Мышеловки, Джонни.

— Ночью?

— Днём при стаде ни до чего.

— Сами подошли?

— Да. Я не ждал, честно.

— Верю. А где были парни?

— При стаде.

— Они видели?

— Что? Как я её пускал на дым? Думаю, да.

— А их?

— Кого?

— Благодетелей.

— Как тебе сказать, — Фредди задумчиво пожевал губами. — И да, и нет. Но, во всяком случае, они их знают.

— Это уже хуже.

— Не думаю, что здесь будут проблемы, Джонни.

— Ты их не назовёшь мне, Фредди?

— Ты умный парень, Джонни. Сам думай.

— Но мне надо знать.

— А ты их знаешь.

— Ты уверен?

— Абсолютно.

Джонатан нахмурился, соображая. Фредди искоса поглядел на его сосредоточенное лицо и полез за сигаретами.

— Да, Джонни, поужинаем в номере. Посидим с парнями.

— Да, — тряхнул головой Джонатан. — Но этого не может быть.

Фредди промолчал. Широкая радостная улыбка не сходила с его лица. Возле «Белого льва» им встретилась целая толпа старших ковбоев. Градом посыпались приветствия, шутки и предложения, щедро пересыпаемые солёной, но беззлобной руганью.

— Завтра у Ройта…

— Ну да…

— …сегодня, понятно, надо отоспаться…

— …так прямо ж с перегона…

— Да и пастухам надо ума вложить, чтоб поняли…

— А бычков сдать — это не стакан опрокинуть…

— Кроуд принимал?

— Он мужик честный, но зануда.

— Весы они поправили…

— … говорят, что поправили…

— Ни хрена не поправили…

— Врут их весы…

— Как врали на полтора фунта, так и врут…

— Нет, я сегодня их до полфунта довёл…

— На сколько ваши тянут?

— Спроси у лендлорда.

— Головы сошлись, а по весу…

— А у меня, гадство, на одну меньше…

— А ты бы пастушьи добавил.

— Перебор не лучше недобора…

— Точно, в сдаче как в блэк-джеке…

— Главное — угадать.

— Главное — выдержка…

— Не, главное — темп, чтоб не очухались, а уже оно всё…

— Темп держать — это да…

— А ты, Фредди, догоняй, последним пришёл.

— Я уже темп взял.

— Что взял, видим.

— Не-е, чуем!

— Тебя уже твои милашки ищут.

— Друзья утешат.

— Я своё везде возьму.

— Ладно, удачи!

— Чтоб на неделю хватило…!

— Всем удачи!

— Да, как всегда…

Заглянули в конюшню, где рассёдланные, обтёртые лошади дремали в денниках. Подошёл дежурный конюх-мулат, приветствовал их полупоклоном.

— Парни в номере? — Фредди перебирал гриву Майора.

— Да, масса. Как управились, сразу поднялись.

— Спасибо, Джошуа, — Джонатан сбросил в ловко подставленную ладонь монетку. — Ты им всё показал?

— Да, масса, — Джошуа улыбнулся. — А что не успел, они сами увидели, масса. Глазастые.

Джонатан вспомнил разговор с Джерри и улыбнулся. Ну, это потом.

— Пошли на кухню, Джонни. — Фредди ещё раз похлопал Майора по шее и пошёл к выходу из конюшни. — Есть хочу, чёрта бы съел.

— Иди к парням. Я закажу и поднимусь.

— Э-э, нет, — засмеялся Фредди, — за тобой не доглядишь, так ты кашу закажешь, а я на это варево уже смотреть не могу.

— А что ещё горячего у них тут может быть вечером? Это же не «Прима»!

— Сейчас посмотрим.

Победный напор Фредди сметал любые преграды. В кухне уже шла подготовка к утренней горячке, и заказ Фредди подгоняли к имеющимся продуктам. Договорились на яичницу с беконом…

— На сорок яиц, — уточнил Фредди.

…хлеб с маслом.

— Нарежем и намажем сами, но соответственно яичнице.

…два больших кофейника, сахар, сливки. И яблочный пирог.

— Большой, — снова уточнил Фредди, обрисовывая в воздухе подобие автомобильного колеса.

Получив заверения, что через час всё доставят в номер, повернули к выходу.

— Да, сколько вас? — спросили их вдогонку.

— Четверо, — лёгким шлепком между лопаток Фредди помог Джонатану выйти из кухни и, обернувшись, подмигнул повару. — Прямо с перегона. Ясно?

Повар расплылся в широкой улыбке.

— Спиртное с собой?

— Не хватит — закажем, — порадовал его Фредди, покидая кухню.

По внутренней лестнице Фредди и Джонатан поднялись на второй этаж.

— Двадцать первый, надеюсь? — Фредди уверенно шёл пол коридору.

— Иначе как в люксе ты не можешь? — улыбнулся Джонатан. — Конечно, двадцать первый.

— Так и думал. А ты сам?

— Я при грузовике, в «Приме». И тоже в двадцать первом.

Фредди открыл дверь, и они вошли в номер.

Гостиная двухкомнатного люкса была пуста. Вдоль стены аккуратно лежали вьюки, у двери в углу под вешалкой стояли две пары вымытых рабских сапог. Фредди ловко бросил свою шляпу на вешалку рядом с шляпами парней и огляделся с прежним выражением победителя.

— А где парни? — Джонатан повесил шляпу и расстегнул куртку.

Фредди, неожиданно мягко ступая, подошёл к двери в спальню, заглянул туда и остался стоять в дверях. Джонатан подошёл к нему и встал рядом.

На огромной, почти квадратной кровати — чтоб хоть вдоль, хоть поперёк больше поместилось — такие номера часто снимают вскладчину — спали оба парня. Они легли, не раздеваясь, прямо поверх покрывала. Только разулись и вытащили рубашки из джинсов. Андрей на боку, по-детски подложив обе ладони под щёку. Эркин на спине, закинув руки за голову. Когда Фредди и Джонатан встали в дверях, Эркин приоткрыл один глаз, посмотрел на них и опять закрыл.

Джонатан открыл было рот, повернулся к Фредди, увидел его лицо и сказал совсем не то, что собирался:

— Они?

Фредди молча кивнул. И мягко отступил, потянув за собой Джонатана и бесшумно прикрыв дверь спальни.

— Пусть спят, Джонни. Кто же ещё, конечно, они.

— Всё они?

— Думаю, да.

Он говорил теперь тихо, и его улыбка стала иной. Мягкой и какой-то задумчивой.

Фредди снял и повесил куртку и с наслаждением потянулся, упираясь кулаками в поясницу.

— Посидим, Джонни. Расслабимся. Разуться тоже, что ли?

— Расслабиться бы неплохо, — негромко рассмеялся Джонатан, вешая куртку. — Парней не разбудим?

— Пока едой не запахнет, будут спать, — Фредди решительно снял сапоги и поставил их рядом с сапогами парней.

— Тогда и носки сними, если уж хочешь расслабляться.

— А то! Разувайся, Джонни, ноги тоже должны отдыхать. Твоей фляги нам до ужина хватит, а там пошлём за чем-нибудь.

Джонатан кивнул, стаскивая сапоги. Прошёл к столу и поставил флягу, свинтил стаканчики. Фредди закрыл ставни и опустил шторы.

— Ну вот, Джонни. Можем отдыхать.

Они сели к столу. Джонатан налил коньяк. Фредди бросил на стол пачку сигарет, взял стаканчик и, уже смакуя, сделал глоток.

— Ошарашил ты меня, Фредди, — Джонатан, улыбаясь, покрутил головой. — Всего ждал, но не такого.

— Ты меня не видел, Джонни. Я до сих пор как в тумане.

— Я вижу. Как же они это провернули? Ведь никаких концов не оставили.

— Ушлые ребятки, Джонни. Всего навидались. Всего хлебанули.

— Кто знает об этом?

— Я уже думал, Джонни. Их не считаем, остаются трое. Я, ты…