Армандо на время путешествия как обычно нацепил на себя личину неприметного человека, поэтому его раздражало, что Регис так себя ведет. Ведь ясно же, что они вместе. А если все смотрят на его спутника, то и его замечают. Лишнее это, ненужное.

Если бы он знал насколько, то отправил бы мажонка одного. Потому что прямо у ворот, ведущих в верхний город, в его рукав вдруг вцепилась сильная мужская рука, а смутно знакомый голос произнес:

— Лиселио Гаспарди? Вот так встреча! Ты‑то мне и нужен.

Армандо обернулся и чуть не подавился. За руку его держал капитан Ансельмо Лапунда собственной персоной.

Глава 17

Первая мысль была панической: откуда он тут взялся? Догадался, куда сбежала Дина и гонится за ней? Вторая пришла успокаивающая: мы здесь на территории другого государства, он ничего не может сделать. Ни обвинить, ни заставить. А третья была и вовсе разумной: сейчас он никакой не Лиселио Гаспарди. Да и внешность у него такая… общеупотребительная. Можно отпираться. И тогда он произнес вслух:

— Господин, вы меня с кем‑то перепутали.

Он ожидал, что Лапунда смутится и выпустит хоть на мгновение его руку, а там он уж сумеет сделать ноги. Но капитан сверлил Армандо глазами и держал крепко. На лице его начала расплываться гаденькая улыбочка неуверенного в себе торжества.

— Нет уж, ничего я не путаю. Именно тебя я видел с этой проклятой ведьмой Эрнари. Да и потом несколько раз замечал, что ты за нами тащишься. Да, рожа у тебя неприметная, зато фигура долговязая так и стоит перед глазами. Может, в Кортале я и поверил бы, что обознался, но погляди вокруг: ты тут такой один. Не с кем спутать.

Армандо чуть не хлопнул себя по лбу! Верно говорит, гад! Это в Кортале таких бледненьких, бесцветных, тощих людишек со светлыми волосенками тринадцать на дюжину. Здесь, в Элидиане народ и ростом поменьше, и фигурой покрепче, да и в большинстве своем они все смуглые и черноволосые. Армандо среди них как боб среди горошин.

Эх, думать надо было, какую личину надевать.

Но это, в сущности, все равно. Даже если Армандо тот, за кого капитан его принимает, то что он ему может сделать? Да ничего. Попробует напасть и избить? А стража на что? Они не на большой дороге находятся, в столице за порядком следят.

Поэтому Армандо осторожно попробовал освободиться, говоря при этом:

— Что вам от меня нужно? Отпустите, не видите — я тороплюсь.

Но Лапунда держал крепко. Не просто в рукав вцепился, рукавом Армандо бы пожертвовал без сожалений, а впился пальцами в руку так, что не пошевелить. Виден опыт.

Тогда маг попытался воздействовать на капитана ментально. Внушить, что ему срочно надо куда‑то по делам. Пусть забеспокоится и хоть на минутку отпустит руку.

Он выбрал самое легкое воздействие, чтобы не светить свои возможности и умения: за применение ментальной магии в Элидиане можно было запросто срок схлопотать, да не просто так, а в антимагическом ошейнике.

Не подействовало. Армандо сразу почувствовал: на Лапунде мощный амулет против его воздействия. Подготовился, гад! Как знал, что придется иметь дело с менталистами. Тогда Армандо стал уже по — настоящему вырываться. Стража заметила непорядок и с другой стороны площади направилась к ним.

Лапунда между тем шипел:

— Торопишься, говоришь? Врешь, гаденыш, не уйдешь! Ты сейчас пойдешь со мной и все расскажешь: куда девчонка подевалась и откуда ты такой взялся…

Если бы Армандо дождался стражи, то отделался бы легким испугом. Но тут Регис, до этого мирно созерцавший витрину кондитерского магазина, вдруг подлетел к ним с криком:

— Оставь моего друга в покое!

Армандо не успел ему скомандовать, чтобы заткнулся и не вмешивался. Молодой маг, увидев, что никто его приятеля отпускать не собирается, шарахнул по капитану своей любимой молнией. Тот упал, опаленный, но хватки своей не разжал. Армандо повалился сверху.

Стражники уже не лениво направлялись в их сторону, они бежали что есть ног с криками: "Стой!"

Регис растерялся. Метнулся туда — сюда, но, не зная, куда бежать, был готов остаться на месте. И тогда Армандо крикнул:

— В Университет! Быстро!

Тому только и требовалось получить внятное указание. Бросился бежать как заяц в нужном направлении, в том, где сверкали в лучах солнца шпили знаменитого учебного заведения.

Армандо заорал ему в спину:

— Найди Клеона Лазурного и все ему расскажи!

Он хотел еще что‑то добавить, но Регис уже исчез в переулке, а к Армандо с Лапундой подбежала стража, живо скрутила обоих и доставила в участок.

Так как все произошло на площади перед входом в верхний город, то неудивительно, что и стражники были оттуда. Их притащили в здание знаменитого первого участка, в ведение которого входили как ворота верхнего города, так площадь перед королевским дворцом. Шутить здесь не любили, а вот денежки просто обожали.

Армандо поместили в антимагическую камеру. Он не понял почему: молниями бросался Регис, а он ничем не выдал своей сущности. Хотя хорошо, что антимагические кандалы не надели, и то хлеб. Лапунду к нему соседом не сунули. То ли вообще отпустили, как потерпевшего, то ли отправили к простым людям, не магам.

Маг ждал, что его поведут к дознавателю и спешно перебирал в уме то, что сегодня произошло. Надо было разобраться, что играет ему на руку, а что может и утопить.

Главным минусом было то, что антимагическая камера выпила энергию из его амулета личины. Теперь весь мир мог любоваться на родную физиономию Армандо Бастиана. Шансов, что Лапунда его не узнает, нет ни малейших: портреты преступника Бастиана больше года красовались на всех столбах Кортала.

С другой стороны, в Элидиане его кортальские грехи не имели ровно никакого веса. Здешних же законов он, насколько ему известно, не нарушал. Молнию бросил Регис, но если тот успел добраться до Университета и нашел Клеона, то ему ничего не грозит. Маги своего отмажут, тем более что капитан Лапунда здесь никто. Элидианские законы защищают граждан Элидианы, а на чужих всем плевать.

Он, кстати, тоже не гражданин этой прекрасной страны. По рождению корталец, сейчас он числился среди жителей Кармеллы. Там для гражданства достаточно было стать домовладельцем, что Армандо и сделал сразу, как попал в вольный город. И настоящие, не поддельные бумаги у него на руках как раз оттуда.

Так что, если учесть, что он законов не нарушал, в худшем случае их с Лапундой, как истца и ответчика в этом сомнительном деле, вышибут из участка под зад коленом: разбирайтесь сами как знаете. Ну, штраф назначат за нарушение общественного спокойствия. Заплатить можно из денег Региса: это он молниями швырялся.

Если же капитан снова к нему привяжется, Армандо найдет способ от него ускользнуть.

Все прекрасные планы обычно разбиваются об одно и то же: жизнь не желает им следовать.

К дознавателю Армандо вызвали ближе к ночи. Мариновали, чтобы он стал помягче и поразговорчивей? Ан нет, когда его втолкнули в кабинет, сидевший там маленький лысый человечек даже не обернулся: он подшивал бумаги в довольно толстую папку. На вошедшего бросил усталый взгляд и произнес тихим, шелестящим голосом:

— Итак, ваше имя?

— Армандо Бастиан, — бодро ответил маг, — Надеюсь, вы нашли мое имя в изъятых у меня документах.

— Это настоящие документы и в них ваше настоящее имя? — так же лениво поинтересовался лысый.

— Думаю, вы их уже проверили амулетом истины. Да. Они настоящие. Я являюсь гражданином вольного города Кармеллы и бумаги мои выданы именно там.

Дознаватель скучливо вытащил из папки здоровый конверт из серой бумаги, достал из него кучу бумажек, разделил их на две стопки, положил руку на одну из них и спросил равнодушно:

— Вот эти бумаги выданы в Кармелле. Вы подтверждаете, что они подлинные?

— Подтверждаю, — уверенно произнес Армандо и похолодел.

Во второй стопке лежали так и не уничтоженные им бумаги, на которых стояли разные имена, а при прикладывании амулета истины можно было ясно различить следы наложенных им иллюзий. Подделка документов! Десять лет в рудниках! Как теперь доказать, что он не собирался использовать их на территории Элидианы, когда все очевидцы покажут: он носил личину, не соответствующую настоящему облику по описанию? А он, идиот, и не подумал об этом, разгуливая по чужой стране с чужой мордой.