Это же все мелочи, понимать надо. Это же не сухопутные лампасники, которые силами вверенных полков и дивизий дачи себе строят жилой площадью на полгектара. В тундре не расстроишься! Конечно, можно себя и особо приближенных вставить в какую-нибудь государственную программу по расселению военнослужащих с Севера. Благо, кроме штабных, об этой программе никто из обыкновенных моряков и не слышал, а если и ненароком прознал, то посчитал за полную фантастику. Ну кто поверит, что государство офицерам даже коттеджи строило? Никто. А зря. Строило. Адмиральству плюс штабу, плюс тылу, плюс… Короче, много плюсовых офицеров. Как раз из тех, кто море по большей части или из окна кабинета видел, или по телевизору. Так это же государство. Не украл же. Правда, попутно оформил квартирку восемнадцатилетней дочке в стольном граде Санкт-Петербурге как героине-подводнице. Так это же кровь родная. Возлюби ближнего своего! И возрадуйся! Ато, что мичмана-турбиниста с семьей, который служить начал, когда адмирал еще в кроватке писался, и тридцать с гаком автономок вытянул, пришлось из очереди вроде как убрать, так это жизнь. Мало ли как бывает. Не повезло. А дочке адмиральской повезло. Да воздастся каждому по заслугам… родительским.

Особенно честны наши флотоводцы в отношении денег. Ну не платят их уже третий месяц! Не платят. Выстроит тогда командующий в мороз всю флотилию на плацу и начинает, словно революционный матрос, шинель на груди рвать. Нет денег, ребята! Я за вас! Потерпите! Еще месячишко… Атам, атам… Самолет за деньгами в Москву уже улетел! Скоро обратно прилетит! Дая сам уже три месяца ни копейки не получаю… Бедствую… Дети плачут… Но я же терплю!!! И так адмирал разойдется, что слеза на глаза просто невольно накатывает. Наш же человек, флотский, в одном гарнизоне живем… И вроде как верится ему. А флотоводец с трибуны сошел, в кабинет вернулся, вызвал своего мичмана-финансиста и говорит, мол, давай, дружище, мне зарплатку на полгодика вперед получим. На новую машину не хватает. Мичман руку к козырьку. Есть! И пошел… Пошуршал бумажками в своей каморке и родил приказ об уходе адмирала в полный отпуск, то ли за этот год, то ли за следующий. Естественно, с полной выплатой. Потом еще один приказ. О досрочном возвращении из этого же отпуска. И еще один. Об очередном уходе. Отпуск у подводника большой: месяца три. А деньги и все надбавки положено платить вперед. Три месяца да еще три — вот и полгода. Главное — законно. А через неделю адмирал снова душу рвет перед народом. Я… Сам… Голо-даю… Ни гроша… Но ведь не обманул. Действительно ни гроша. Купил ведь новую машину. Все истратил. Вот и не осталось. И самое-то интересное, что под шумок полштаба таким же манером денежное содержание себе оттяпало. Но, естественно, поскромнее… Погоны-то не такие расшитые. Только месяца на три вперед, ну, без наглости… А за ними и командиры кораблей потянулись… Ясное дело. Главное условие постоянной боевой готовности флота — сытость и обеспеченность командного состава. Румянится лицо у начальника — и подчиненный спокоен. Враг не пройдет!

А еще говорят, что продают высокие чины военную технику направо и налево. Вранье это все! А если и не вранье, то все это исключительно про сухопутные войска. Это они, ворье и разгильдяи, в Германии целые городки бросали, это они, бессовестные, злобному Дудайке в Чечне горы оружия подарили практически безвозмездно. Это они, предатели бессердечные, Севастополь сдали… Флот не продается! Он просто дарится. Подарили вот Индии наш первый авианосец «Киев». Старый, мол, корабль. Денег на ремонт нет, и не будет. Лучше друзьям отдать. Деньги с Радж Капуров взяли мизер. На сигареты, если сравнить с мировыми ценами на металлолом. Ну и что, что на «Киеве» оставили антенну зенитную из чистого титана стоимостью не один миллион. Долларов. Сам видел. Это случайность. Забыли. Запамятовали. И не ее одну… И не одного титана… А у нас в Сайда-губе целая флотилия стояла на консервации. Крейсера, ЭСКры, морские охотники, сторожевики, плавбазы. Много. Стояли, стояли — и пропали. Быстро так, года за полтора. А недавно смотрю телевизор, батюшки святы, лежит крейсер «Мурманск» на камнях у берегов Норвегии. Как после битвы. Стволы орудийных башен в небо смотрят. Надстройки ржавые из воды выглядывают. Мертвое железо. Уже не наше. Дизельные лодки наши под кабаки в Германию и Голландию отдали. Так это же для людей. Общественное питание европейских стран поднимать.

Это по старой памяти советских времен наши лаперузы золотопогонные только жилищно-бытовые комиссии подчищали, перед тем как всяческий дефицит низшему составу подарить, да и то самую малость. В те былинные советские времена им на все хватало, все было, и тащить надобности не было. Да и сейчас по большому счету тащить надобности тоже нет. Но жаба-то давит! Адмирал я, а «мерседеса» нет… И потащили… Все, что плохо лежит… Да и то, что неплохо, тоже потащили. А можно вспомнить, как фин-службы флотов наших океанских в середине 90-х флотские деньги, а попросту говоря, зарплату по месяцу-другому через коммерческие банки гоняли, а на эти проценты немалые жили припеваючи, квартиры в столицах скупая… Много чего бывало-то…

Ну да бог с ними, с адмиралами, их не так много, воровали бы они одни, это было бы по-божески. Но от капитана 1 ранга до адмирала всего одна ступенька, и капразов на флоте гораздо больше. И они тоже хотят красиво жить. И пытаются по мере возможности это осуществлять, само собой, с оглядкой на вышестоящих товарищей. Что есть капитан 1 ранга во флотилии подводных лодок? Это командир корабля — маленький господь бог в небольшом царстве с населением в полторы сотни душ. А что может такой маленький царь в отведенном ему царстве, да еще с усиленными возможностями в виде Уставов ВС? Может все. Кроме расстрела, который, кстати, тоже может произвести, правда, в крайних обстоятельствах и при крайней необходимости. Оставим в стороне боевую подготовку и прочую военную жизнедеятельность, про нее командиры хочешь не хочешь не забудут. А вот повседневная жизнь… Ну про «отпускные» деньги, личный продпаек в холодильнике и в портфеле и про все описанное выше говорить больше не будем. Все то же самое, разве масштабом поскромнее. Но у командира есть личный резерв . Экипаж. Вот где развернуться можно! И разворачиваются ведь… Сильно… Некоторые.

В экипаже подводного крейсера около полутора сотен душ. Примерно 40 офицеров, примерно столько же мичманов и остальные матросы. У каждого из них на Большой земле есть родственники, причем разные. У кого сапожник, а у кого, к примеру, директор мебельной фабрики или председатель колхоза. Это сейчас на срочную службу идут только те, у кого нет денег откупиться или отдельные фанатики, а даже на закате советской власти шли все или практически все. На нашем корабле, к примеру, служил матрос Гафт. Известная фамилия. Племянник. И дядя его приезжал навестить во время гастролей на Кольском полуострове. И с командиром душевно говорил о разном. А тот, говорят, все время, будучи в Москве, находил невероятным образом дефицитные билеты на самые громкие спектакли «Современника». И это все же не самый показательный пример. Это просто пример повышения духовного и интеллектуального уровня командира корабля.

А есть и нечто посущественнее. Приходит, допустим, к командиру мичман Пупкин и говорит: тащ командир, отпусти, ради бога, на недельку домой, под Ростов. Деньги платят нерегулярно, редко, скажем прямо, трех детишек и жену кормить надо, а я там у брата в станице овощей, мясца копченого и прочей снеди себе и семейству на зиму обеспечу. Все равно, тащ командир, сидим в казарме, корабль не держим… Сведет командир брови сурово, поиграет желваками, подумает. Вздохнет и махнет рукой: езжай Пупкин, понимаю тебя, время ныне трудное, надо личный состав беречь и помогать ему пережить этот бардак, езжай. Беру на себя ответственность! А не сможешь ли, Пупкин, и мне прихватить того же самого и столько же? Я ж с тобой из одного котелка жую, из одного кошелька деньги получаю, в той же грязи барахтаюсь… Денег у меня сейчас нет… Ты езжай, а я потом расплачусь… Наверное.