— Садитесь в машину, — собственный голос показался чужим.

Эдгар открыл дверь для Мари, а затем обошел автомобиль, но я встал у него на пути.

— Если хоть волос упадет с ее головы, я порву тебя на куски.

Глаза ликана потемнели от злости, но он совладал с собой.

— Если с ней что-то случится, мне самому не захочется жить.

Я отступил, позволяя ему пройти.

— Убирайтесь как можно дальше. Держитесь людных мест. Они еще не настолько лишились рассудка, чтобы творить магию на глазах смертных. Я обязательно найду вас, как только вытащу Кэт.

— Что ты намереваешься делать? — нахмурился страж.

— Импровизировать, — право, мне не хватало только дурацкой ухмылки Моргота, чтобы передать всю глупость этой затеи.

Острие кинжала соприкоснулось с одним из браслетов. Литое кольцо стало обжигающе ледяным и покрылось трещинами. Я не успел даже моргнуть, как оно рассыпалось в блестящую пыль и растворилось в воздухе. Я перехватил взгляд Мари, но почти сразу отвернулся. Вены на свободной руке вздулись и стали чернеть. Я ощутил, как заныли кости.

— Заводи, — прорычал я и, когда мотор «форда» заработал, проделал то же самое со вторым браслетом.

Эдгар выхватил атаме из моей ослабевшей руки и, кивнув напоследок, вдавил педаль газа в пол. Машина сорвалась с места, а на меня обрушился целый шквал звуков и запахов. Оглушительный визг шин и работающий двигатель, проезжающие по трассе авто и множество голосов из соседних домов. Зверь рвался на свободу: раздирая кожу, ломая кости, перекручивая мышцы. У меня не осталось сил сопротивляться.

Я проваливался в беспамятство, затем вновь видел меняющуюся реальность, видел его глазами. Наши мысли были едины. Он хотел убивать, а я заранее наметил цели и постарался не думать о Мари. Сработало. Он оттеснил меня. Жестокий, омерзительно злой и угрожающе гневный. На его фоне я был никем. Слабый человек.

Вернуться удалось не сразу — за это время Зверь преодолел немалое расстояние и нагнал магов.

Их было трое. Первым почуял неладное берсерк. Взвыл и рванул навстречу собственной смерти. Монстр ударил наотмашь. Волкодав отлетел в сторону, дернулся и затих. Медленно, с извращенным наслаждением, существо вдыхало терпкий, насыщенный запах густой крови. Зверь упивался им. Сбросив оковы, монстр был готов убивать всех и каждого. Желание насладиться смертью затмевало и мой рассудок.

Пролилась кровь одного из магов. Я ощущал ее металлический привкус и слышал вопли умирающего, когда когти монстра вспороли ему живот, а клыки вонзились в шею, отделяя голову от туловища. Земля содрогнулась, послышался рев сигнализаций стоящих поблизости машин. Яркая вспышка света ослепила. Зверь зарычал. Его протащило по земле, а затем на него обрушилась магическая сеть.

Перед тем как отключиться, я думал о Кэт. О том, что не защитил, подвел, и должен сделать все, чтобы вытащить ее. Пусть для этого мне придется убивать голыми руками.

Мари! Я проклинал себя за то, что оставил ее. Только Тьме известно, когда я вновь увижу ее. И увижу ли вообще.

Глава XVII

Слуга Мойры

Март, 1987 год

Базель-Штадт. Беттинген. Поместье главы клана Моргот

Мортимер Моргот был видным мужчиной с ястребиными чертами лица и широкими плечами. Воспитанный, обходительный, не лишенный доли театральности. Уважаемый в обществе сильный лидер ковена, талантливый заклинатель, любящий отец и муж.

Таким его знали все.

Но мало кто знал, что он предпочитал снимать эту дружелюбную маску и надевать противоположную ей. Тирана и деспота, который поколачивал молодую супругу, а иногда даже поднимал руку на пятилетнего сына. Редко кому доводилось видеть фанатичный блеск в его карих глазах, когда он возвращался с очередного собрания Братства. Приходя домой, Мортимер часами стоял возле картины с изображением невероятно красивой женщины и улыбался, как безумец.

— Уже очень скоро, сынок, — шептал заклинатель маленькому Мариусу. — Уже совсем скоро.

В такие дни Мортимер усаживал его к себе на колени и рассказывал удивительные легенды. О богах и чудовищах, о великих битвах с проклятыми и о многом другом. Но больше всех Мариусу нравилась история о могущественной заклинательнице Кхалессе, той самой красавице с полотна, которой было подвластно все на свете.

Мариус всегда слушал с интересом. Он любил вечера, когда отец был улыбчив и добр, а не кричал на мать и на него. Эллин не одобряла подобные сказки, но не перечила мужу, стараясь не злить его. Эти истории — меньшее, что мог рассказать один из лидеров Братства своему наследнику. Она всей душой не желала видеть сына таким же, как Мортимер.

— А расскажи о ее страже, папа! Расскажи о Фенрире!

Истории о могучем проклятом, первом из бессмертных, приводили Мариуса в восторг.

— Фенрир был великим воином, не знавшим поражений. Перед ним трепетали даже самые сильные из заклинателей.

— Но они все равно одолели его?

— Одолели, но им пришлось объединить всю свою магию. В пламени этой силы был закален меч, которым они убили Фенрира.

— А что стало с мечом? Кому он достался?

В свои пять он уже прекрасно знал, что артефакты очень ценны.

— Об этом я расскажу тебе в другой раз...

В тот субботний вечер Мариус ждал возвращения отца. Целый день он провел с двоюродным дедом и учился азам магического искусства.

— Твой сын очень талантлив, Эллин, — обратился Эрих к своей племяннице.

Леди Эллин была невысокой молодой женщиной, скорее миловидной, чем красивой. Длинные черные волосы она собирала в высокую прическу, открывая лебединую шею и покатые плечи. Элегантная и утонченная, предпочитающая строгие платья и дорогие украшения, Эллин являлась одной из уважаемых леди в магическом обществе.

Женщина улыбнулась, но тень печали легла на ее лицо. Любой матери было бы приятно слышать подобное о своем чаде, но Эллин думала о том будущем, которое Мортимер уготовил для сына. Братство не упустит талантливого мага.

— Я обязательно научу тебя кое-чему, когда ты подрастешь, мой мальчик, — Эрих был полон энтузиазма.

Он принялся копаться в огромном сундуке. Наконец, выудив оттуда трость, протянул ее Эллин. Мариус не проявил интереса к артефакту и вполуха слушал разговор взрослых, надеясь, что перед приходом отца успеет поиграть с Алисой, дочерью прислуги.

— Она принадлежала моему прадеду, — набалдашник трости венчала оскаленная волчья морда. — Магия, проводимая через артефакт, позволит не просто усиливать заклятия, но и создавать нечто новое. Ты понимаешь, дорогая племянница? Немногие сегодня могут похвастаться подобным. Мортимер будет рад, вот увидишь.

После занятий Эрих уехал, а Эллин, сославшись на недомогание, закрылась в своих комнатах, оставив сына на попечение гувернантки. Когда няня задремала в кресле, Мариус улизнул из комнаты. Алису он нашел на кухне. Мать девочки жила и работала кухаркой в их доме. Девочка была на год старше Мариуса. Рыжая, с россыпью веснушек и милой улыбкой, она походила на маленькую лисичку. Они выросли вместе. У них были общие маленькие тайны, игры и прочие шалости.

— Я слышала как твой отец говорил с Эрихом о том, что тебе нужен страж, — доложила Алиса, заплетая косички круглолицей кукле с большими глазами и розовыми щеками.

Девочка, выросшая среди заклинателей, рассуждала обо всем со знанием дела.

— Мне не нужен страж, — невозмутимо отозвался он, забираясь на стул.

Алиса отвлеклась от своего занятия и повернулась к другу.

— У всех заклинателей есть стражи.

— А у меня нет! — не сдавался Мариус. — Если только он не будет таким же, как Фенрир.

— Кто такой этот Енрир? — нахмурив рыжие брови, поинтересовалась девочка.

— Фенрир! Он был стражем Кхалессы.

— Но ведь это сказки. Я слышала, как твой отец рассказывал их.

— Истории о Фенрире не сказки! Он жил очень давно и его убили, но после были такие как он, и сейчас есть один.