– Извините, сэр, – спокойно ответил тот, – но я не слышал вашего вопроса.
– Хорошо. Я спрашиваю прямо: Вы окажете мне такое содействие, или нет?
– Я окажу вам содействие в соответствие с приказом вице-президента и согласно действующей на флоте инструкции: «Порядок оказания содействия иностранным гражданским должностным лицам», сэр.
– Где можно прочесть эту инструкцию? – Спросил советник.
– На сайте Министерства обороны, сэр. Она не секретная.
…
Фестивальный комплекс раскинулся на широком и ровном, как стол, участке плато практически вплотную к дамбе. Комплекс был явно стилизован под традиционный зулусский крааль. Центральная площадь и круглые строения, расположенные по кругу. Правда вместо обычных для крааля маленьких домиков из необожженного кирпича и веток здесь были огромные надувные шатры – купола на толстых лапах. Над шатрами развевались яркие флажки и вымпелы. Над шатром американского сектора, разумеется, присутствовал «Stars-and-stripes». А на площади происходило жесткое шоу: состязания бойцов на резиновых дубинках.
«Черный брат» лейтненант-инженер Чкиро авторитетно объяснял.
– Раньше, до модернизации, у наших военных аристократов были в ходу дуэли на церемониальных дубинках из дерева венге, очень твердого, да. А когда началась модернизация, все офицеры стали так делать. И было много сломанных ребер и ещё всяких важных частей личного состава. Король очень сердился. Сначала он всех наказывал. Потом он много думал. Потом сказал очень умные слова, да! Мы, зулу, цивилизованные люди. В американском кино видно: цивилизованные люди дерутся специальными резиновыми дубинками. Это правильно. Это можно. Это спорт, да!
– А откуда тут американские полицейские дубинки? – Спросил Гиборн.
– Купили у китайцев, пять баксов за штуку, – лаконично ответил Чкиро и, глянув по сторонам, сообщил, – а у дамбы уже разливают на халяву кокосовое пиво. Я сбегаю.
– Пиво? – Подозрительно переспросила Венди.
– Оно не крепкое, нет, только вкусное, – пояснил африканский лейтенант-инженер и испарился прежде, чем сержант Уайтби успела привести какие-либо возражения.
В этот момент один из бойцов ловко перескочил через дубинку, которой противник пытался нанести горизонтальный удар по коленям, и сам ударил в ответ. Сначала – короткий тычок в бок, затем – удар по почкам. Противник сначала рухнул на землю, потом вскочил, слегка пошатываясь, но демонстрируя готовность продолжать бой… Однако, принц Озогаи взмахнул белым платком и дунул в золотой свисток.
– Гуманно тут, – заметил Данович, – у нас в Южном Бронксе парню бы добавили по печени и отпинали бы башмаками по тыкве.
Эта пара бойцов исчезла в толпе хлопающих и свистящих зрителей, а на площадь, приплясывая и поигрывая дубинкой, вышел новый кандидат, вызывая кого-нибудь померяться силами.
– Я думаю, я бы ему накидал, – заметил Бриггс.
– Ты уже ночью выступил! – Рявкнула на него сержант Уайтби. – Хватит тебе одного украшения на фасаде.
– И ты зеваешь, как бегемот, – добавил Риттер, – спишь на ходу. Ты и оглянуться не успеешь, как тебя уже отоварят.
– Венди, а можно я? – Вмешался Маркони. – Я работал в полиции. Знаю, что к чему.
– Или я, – добавил Гиборн. – Я учился биться на палках по системе айкидо.
– Вы офигели все? – Тоскливо спросила она. – Я обещала Слайду, что все будет без эксцессов. А вы выпендриваетесь.
– А что-о тако-ого? – Протянул Пруст.
– Ты вообще заткнись, у тебя ещё шмаль из мозгов не выветрилась.
Тем временем на вызов ответили, и на площади началась схватка. Она продолжалась минуты три. Несколько раз бойцы доставали один другого, но вскользь, без ощутимых последствий. Потом один провел обманное движение, обозначил тычок в живот, а на самом деле провел рубящий удар по макушке. Противник упал на колено, и принц немедленно остановил бой.
– Видишь, Венди, – сказал Маркони. – Это просто спорт. Как футбол.
– На футболе можно огрести посерьезнее, чем здесь, – поддержал Лумис, – а хоккей вообще чума. Я играл в хоккей и угодил на две недели в госпиталь.
– Нас здесь не поймут, если мы не выступим, – добавил Гиборн. – Скажут, что мы не уважаем короля Тумери и его одиннадцатого сына, а это дипломатический скандал.
– Не дави на меня! – Рявкнула Уайтби.
– Я не давлю, я чисто в смысле теории африканской дипломатии.
Сержант чувствительно ткнула его кулаком в бок.
– Слушай ты, профессор, учить дипломатии будешь свою жену, понял?
– Понял мэм. Уже молчу. Тихо переживаю позор своей страны, которая изобрела резиновые дубинки, а теперь не может выставить ни одного…
– Заткнись! – Перебила она.
– Венди, ну один-то раз можно, а? – Мягко спросил Маркони. – Вот смотри: было уже четыре боя, и все проигравшие ушли на своих ногах. Никого не выносили.
– Ну… – Уайтби вздохнула. – Только один раз.
– Я учился айкидо, – напомнил Гиборн.
– Кидайте монетку, парни, – твердо сказала она. – Я разрешаю один раз, и точка.
Послышалось азартное сопенье, потом звон монетки…
– Блин! – Разочаровано произнес Гиборн.
– Гейм мой! – Объявил Маркони и глянул на площадь, где приплясывал очередной соискатель, атлет ростом метра под два.
– Только не это, Карл! – Воскликнула сержант.
– Да, – нехотя согласился Маркони. – У него руки на полфута длиннее моих.
На вызов ответил субъект несколько меньшего роста, но мощный, как горилла. Бой продолжался минут семь, потом атлет свалился от молодецкого удара по шее. Его противник помог ему встать, и они, обнявшись, ушли под аплодисменты зрителей.
– Кажется, это вообще приятели, – заметил Лумис.
– Не исключено, – согласился Риттер, а затем перевел взгляд на следующего бойца, вышедшего на поле. – …Знаешь, Карл, с этим парнем я бы на твоем месте тоже не связывался. Вид у него какой-то зверский.
– На людоеда похож, – флегматично добавил Данович. – Чисто Шрек, только цвет не зеленый, а черный. А так – одно лицо.
– Фигня! – Отрезал Маркони. – Зверский вид это для понта. Ну я пошел, Венди?
– Ладно… – Вздохнула сержант.
Появление американца на поле вызвало взрыв ажиотажа среди зрителей. Его быстро переодели во что-то наподобие набедренной повязки со щитком впереди и вручили дубинку, которой он помахал в воздухе на пробу и, кажется, остался доволен.
– Только бы обошлось, – прошептала Уайтби, подняв глаза к небу.
– Все будет ОК, – утешил её Бриггс. – Карл работал в полиции Детройта, Мичиган, а каждому известно, что круче нигде не бывает.
Маркони и его оппонент начали мягко двигаться по кругу, выбирая момент для атаки. Дубинки в руках слегка подрагивали, как змеи, готовящиеся метнуться и ужалить… Первый выпад сделал американец. Африканский боец легко уклонился и сразу нанес ответный удар… И тоже безрезультатно. Кружение продолжилось. Публика как-то подозрительно притихла… Маркони внезапно перебросил дубинку из правой руки в левую, и стремительно ударил противника в лицо. Кажется, только феноменальная реакция спасла того от нокаута, но дубинка, все же, скользнула по щеке, оставив красноватый след: на поверхности кожи выступили капельки крови…
Над толпой зрителей пронесся удивленно-восторженный вздох. Африканский боец атаковал, промахнулся, успел уклониться от ответного удара, но, кажется, немного потерял равновесие… Маркони метнулся в атаку, чтобы не упустить момент, и тут… дубинка в руке его противника описала дугу с такой скоростью, что, кажется, на мгновение размазалась по воздуху, как вращающийся пропеллер самолета. Дважды раздался звук, как при шлепке мокрой тряпкой по стене. Секунду Маркони стоял неподвижно, а потом рухнул на песок, разбросав руки и ноги в стороны.
– F-fuck! – воскликнула Уайтби, срываясь с места…
– Аптечку тащите! – Крикнул Гиборн и помчался вслед за ней.
Когда они добежали, оказалось, что ситуация не так ужасна, как могло показаться в начале. Противник Маркони уже присел на корточки, помогая ему подняться.