Духи грани! Врайты никогда не просили ни у кого помощи, никогда! Тем более у охотников! Я зарычал.

Охотники СВАМа - самые жестокие, беспринципные, наглые и хитрые существа в мире. Довериться им в этом деле? Да проще сразу отправить и себя и страну на грань. Неконтролируемые, неуправляемые, безумные.... Но в то же время идеальные наемники, идеальные убийцы, идеальные воры. СВАМ - поистине великая академия, Дакар - поистине великий ректор, а его воспитанники - поистине великие охотники.

Еще бы, чего только стоит его система обучения... И сколько слухов ходит о них? Что из этого правда, что ложь, известно только самим охотникам. Но одно я знал точно,они очень хорошо убирают за собой следы. Наемники СВАМа никогда не работают на одного и того же заказчика дважды, они никогда не перед кем не отчитываются, тем более перед нанимателем, не согласуют с ним своих действий, они зачастую и вовсе не встречаются с ним. Даже нанять их не просто, и пресловутые контракты - это лишь полбеды, заявки рассматривает только Дакар и подходящего охотника выбирает тоже только он. Чем он руководствуется при выборе, знают, пожалуй, лишь боги, хотя не последнюю роль в этом деле играют деньги. Но методы работы охотников порой слишком жестоки, и лишь самые отчаявшиеся решаются обратиться в СВАМ... Но не смотря на все это, они пользуются сумасшедшим спросом, ведь еще не было случая, чтобы охотник не выполнил задание.

Интересно, обращались ли к нему хоть раз короли, а кронпринцы? Или это будет единичный случай? Если будет конечно...

Глава 2

I

   Обсидиана Забывшая

3 сумана спустя

Я вломилась в башню ректора злая. Нет, не так. Очень злая. У меня просто руки чесались грохнуть кого-нибудь, наорать, обидеть, сделать больно... Лишь бы не было так тошно.

Я могла себя поздравить ну или пожалеть, кому как больше нравится. Не далее как три дня назад я распрощалась с последней иллюзией, разбила последнюю куклу в кружевном платье и превратилась в настоящую Теневую. Вот только тошно почему-то. Тени! Я как могла долго оттягивала этот момент и все-таки... Три дня назад я убила ребенка. И нет, я ни капли не сомневалась. И нет, я ни разу не оглянулась. И нет, моя рука не дрогнула. И нет, я не лила слезы. И нет, делать этого я не собираюсь. И нет, если бы у меня была возможность вернуть все обратно, я бы не поступила по-другому.

Вот только тошно почему-то.

Разве меняет что-то тот факт, что так нужно было? Нет. Разве меняет что-то тот факт, что ему суждено было умереть? Нет. Разве меняет что-то тот факт, что его родители - идоты, и это они, не я, оборвали жизнь пятилетнему малышу? Нет. Разве меняет что-то тот факт, что в принципе мне не о чем сожалеть? Нет.

Вот только тошно почему-то.

И да, я похоронила свою совесть. И да, я выжгла каленым железом свою жалость. И да, я отдала на растерзание пустынным шакалам свое сострадание. И да, я, возможно, буду сегодня спать, как убитая.

Вот только тошно почему-то.

Я знаю, что это не последнее мое убийство. Я знаю, что это не последнее убитое мной дитя. Я знаю, что несмотря ни на что, и дальше буду охотницей. Я знаю, что будут вещи и похуже и пострашнее.

Вот только тошно почему-то. Тени, отчего же так тошно?

Перепуганный и взъерошенный секретарь Дакара открыл было рот, что бы что-то сказать, но слова застряли в его горле, когда он внимательнее разглядел голодного и такого же злого как я Стэра.

Хороший мальчик. Умный. Долго проживет.

Судя по голосам, доносившимся из соседней комнаты, у ректора внеочередное собрание. Им же хуже! Пинком, открыв дверь в кабинет, и не обращая никакого внимания на возмущенные взгляды преподавателей, сидевших за столом, я швырнула Дакару плотный кожаный мешок, попутно снимая с него стазис, плотная ткань тут же пропиталась густой кровью. Все находящиеся в помещении следили за его скольжением по ректорскому столу и за длинной полосой крови, оставленной на своем пути.

- Ты знал? - спросила я, когда мешок наконец-то остановился точно перед ошалевшим оборотнем. Преподаватели вздрогнули. Могли бы уже и привыкнуть к выходкам спецкурса.

- Обсидиана я...

- Ты знал? - рявкнула я.

- Да. Но пойми, я надеялся, что их маг ошибся.

- Как видишь, нет. Артефакт изъять не удалось. Почему не сказал?

- Ты бы отказалась. Снова. Мне нужно было понять, сможешь ли ты, мне, в конце концов, нужно было выяснить твой предел! - рявкнул он, видя мои прищуренные глаза и плотно сжатые губы.

- Выяснил? Поздравляю! - рявкнул, молчавший до этого Стэр, и мы с ним направились к двери.

- Обсидиана... - услышала я его голос.

- Ах, ну да, как я могла забыть? Отчет можешь засунуть себе в задницу! - снова обернулась я.

- Девочка...

- Тебе что-то не понятно? Направление?

- Успокойся, - ледяным голосом отчеканил он. - Я не про отчет, - уже гораздо мягче. - Велес больше не охотник, - и, видя, что до меня не доходит, добавил. - Похороны через пятнадцать лучей. Переодеться можешь внизу.

 Так вот зачем это собрание.

Я тихо прикрыла за собой дверь и спустилась в раздевалку. Через три луча, я уже стояла в пепельно-зеленом костюме - рубашка, жилет, брюки и перчатки, сверху - серая газовая накидка с капюшоном. Мы вышли во двор академии и побрели в сторону кладбища. Пепельно-зеленый - странный цвет, цвет, который выбрал себе Велес. Он - один из нас, точнее был одним из нас. Старше меня минимум лет на сорок, красивый темноволосый человеческий мужчина, очень сильный Теневой. Как же он позволил убить себя? Почему? Надо будет узнать у Дакара, но это позже. Стэр поднял на меня морду.

- Переживаешь? - спросил он.

- Не знаю, скорее удивлена.

- Тебе бы сейчас отдохнуть, а не на похороны малознакомого Теневого тащиться, да и мне тоже, - зевнул Стэр, глядя на небо. - И к целительнице зайти не забудь, все-таки отделали тебя знатно.

- Молчал бы, ты сам чуть без хвоста не остался. К Лайре завтра зайду. А по поводу похорон... Велес был охотником. Я должна попрощаться, Тени так хотят, - Охотник. Какое странное слово. Одновременно больше и меньше, чем друг. Тот, кто знал. Тот, кто, так же как и я, скрывался, врал и убивал. Иногда, мне кажется, что от нас больше вреда, чем пользы.

- Тени хотят... а больше они ничего не хотят? - проворчал тал - Я между прочим уже четвертый день ничего не ел.

- Вот закончится церемония, и отправишься в лес на охоту.

- А ты?

- А что я? Я домой через стационарный уйду.

- Не в общагу? - прищурился леопард.

- Нет. Нужно Малику денег оставить и посмотреть, как работа продвигается.

- Ну да, ну да... Будем считать, что я поверил.

- Иди ты. Туда же, куда Дакар сегодня себе отчет запихнет, - беззлобно ответила я.

- О, не все еще потеряно, - по привычке парировал тал.

За препирательствами мы незаметно вышли к кладбищу. Маленькое, ухоженное, оно притаилось между лесом и зданием академии. В невысокой кованой ограде запутались лучи только-только проснувшегося солнца, отбрасывая блики на землю и склепы. Сто двадцать пять - точное число каменных усыпальниц, а сегодня прибавится еще одна. Сто двадцать шесть изящных светло-серых каменных могил. Сто двадцать шесть измученных, уставших бороться с миром и с собой охотников. Сто двадцать шесть неизвестных никому кроме нас имен. Сто двадцать шесть отдавших свои тени, чтобы могли жить другие - незнающие, глупые и счастливые в своем неведении существа. Сто двадцать шесть охотников, не сумевших за свою жизнь найти никого, кому можно было бы довериться, никого, кто бы смог похоронить их изношенные тела и отпустить изувеченные тени. Сто двадцать шесть - число полного, безысходного, абсолютного одиночества. Так мало для целого мира, и так много для любого из нас.

Это не больно терять сослуживца, которого толком и не знал, но это больно терять Теневого, понимая, что теперь вас на одного меньше, и значит, мир снова выиграл, а ты проиграл.