Очнувшись через несколько часов, Алек обнаружил, что находится в полном одиночестве. В камине догорали красные угольки, лампы были погашены, за исключением маленьких фонариков в красных веночках на окнах. Он медленно спустил ноги, потянулся, уронил взгляд на часы. Почти час ночи. Удивительно – пока он спал, кто-то неслышно прибрался в комнате. Еще один удар по профессиональному самолюбию!

Он подошел к столику и до краев наполнил стакан. Чего сейчас хотелось больше всего, так это забыться глубоким сном. Наплевать на все подозрительные факты. Кредитная карточка на имя Келли Хаттон, испуг Снегурки при виде человека в сером, таинственный разговор по телефону – все сейчас потеряло смысл. Хлебнув бренди, Алек тяжело поплелся вверх по лестнице.

Там он по привычке остановился перед дверью своей прежней комнаты. Ошибку он осознал, лишь услышав, как за дверью плачет ребенок. Рози!.. Милая крошка Рози тоже переживает сегодня тяжелую ночь! Алек крепко зажмурился, стараясь побороть нахлынувшие чувства. Замотал головой и нечаянно ударился о дверь...

Кто бы это мог стучаться в такой час? – тревожно встрепенулась Сара. Должно быть, кому-то мешает плач. Но что же делать? Как она ни старалась, ничего не помогало. Она подошла к двери, распахнула. Извинения замерли у нее на устах.

– Вы?!

– Ш-ш...

Алек шагнул в комнату, споткнулся о порог и ухватился за ее плечо, чтобы удержать равновесие. Пальцы впились в розовую ткань пеньюара, ощутив под ней живое, трепетное тело.

– Это вам не фланелевый халат миссис Несбит, – пробормотал он.

– О нет, это мой халат. Вы думаете, если я была в теннисных туфлях, то у меня вовсе нет приличной одежды. – Она постаралась оторвать от себя мужскую руку, которая все сильнее впивалась ей в плечо. – Вы что-то хотели, Алек?

– Простите, перепутал дверь в темноте... Кажется, я споткнулся.

С кровати снова донесся усталый и измученный плач Рози.

Сара метнулась туда.

– Никак не могу ее успокоить.

Он сунул ей в руки свой стакан.

– Подкрепитесь.

Сара машинально взяла стакан, чтобы не расплескать. Алек шагнул мимо нее к кровати.

– Ну что, Колокольчик, не спится? – проговорил он, наклоняясь над малышкой.

Рози вздрогнула при звуках этого низкого голоса и с минуту изумленно взирала на новое лицо в обрамлении темных волос. Потом вновь заскулила, но уже будто в нерешительности. Склонившись над постелью, Алек провел большим пальцем по белесым бровкам, бормоча слова песенки: «Колокольчики, динь-динь...»

Поставив стакан, Сара фурией ринулась к кровати.

– Вы что, пьяны?

– Ничуть. Не в лучшей форме – это да... Устал, расстроен, сбит с толку... Но не пьян. – Он присел на краешек матраса и взял Рози за пухлую ручку. – Странная перемена в вашем настроении...

– В каком смысле?

– Всего лишь минуту назад вы были рады меня видеть.

– Я... – растерялась Сара.

– Признайтесь, вам хотелось, чтобы это оказался я. Но дух противоречия велит сопротивляться чувству. Признайтесь, что я для вас – воплощенная, но недозволенная мечта.

– Ничего подобного! Я обрадовалась, что это всего-навсего вы и что мы не разбудили никого из стариков. Миссис Несбит и так довольно хлопот с нами. Да и остальным тоже.

– Ну, не такие уж мы тут нежные, Снегурка, – удостоив Сару лишь беглым взглядом, пробормотал Алек, удобнее усаживаясь на кровати.

Он оперся о спинку, взял Рози на руки и, бережно прижав к груди, стал укачивать. Сара отошла и принялась взволнованно мерить шагами комнату.

Этим зрелищем нельзя было не залюбоваться. В кокетливом персиковом халатике, подчеркивавшем нежный цвет ее кожи, со струящимися по плечам волосами цвета хны, золотом отливавшими в приглушенном свете, она была великолепна.

На миг Алеку показалось, что это вновь его старая, добрая комната, а две женщины в ней – его маленькая семья. Он досадливо втянул в себя воздух и нахмурился. И как подобная чушь может приходить в голову? Эта самая Снегурка – так называемая Сара! – может оказаться Бог весть кем! Но ей каким-то образом удалось невозможное – морально обезоружить его, заставить сурового одиночку тосковать по обычной человеческой привязанности. Вырвать бы ее из той странной и сомнительной заварухи, в которую она попала. Все наладить, расставить по своим местам. Спасти ее, укрыть, взять под свою опеку.

Рози опять заерзала у него на руках и захныкала.

– Вот видите! – в отчаянии прошептала Сара. – Ничего не действует: ни уговоры, ни пение, ни укачивание. Я пробовала даже скулить вместе с ней. – Забывшись, она машинально отпила из бокала Алека. – Не засыпает – и все!

– И часто с ней такое?

– Часто? Да... То есть нет! – выпалила Сара и в замешательстве принялась тереть виски. – Право, не знаю...

Алек нахмурился. Не знает собственное дитя?

Он усадил ее в старенькое кресло-качалку, а сам с Рози на руках принялся шагать по комнате взад и вперед. Туда и обратно.

Но время шло, а Рози ревела пуще прежнего. Сара нервно отпивала из бокала Алека и раскачивалась в кресле. Наконец она нетерпеливо встала и резко потянулась. Широкие рукава пеньюара упали с красивых рук, поникнув за плечами, точно крылья ангела. Охватывавший талию пояс развязался, одеяние соскользнуло на пол, открывая роскошную сорочку. Изумительные, но абсолютно непрактичные одежды, такие неуместные в этом стремительном спартанском марш-броске через всю страну! Еще одна нелепость в череде несоответствий, окружавших эту женщину!

Прикрывавшие грудь розовые кружева упруго вздымались при каждом вздохе. И как ни был Алек огорчен и раздражен, остаться равнодушным к этому зрелищу было выше его сил.

– Что будем делать, Алек? – беспокойно спросила Сара, глядя на него огромными измученными глазами.

Алек коротко перевел дух. Этой женщине даже не приходит в голову, что они с ней могли бы делать!

– Тут нужен какой-то фокус... – Внезапно осененный, Алек прищелкнул пальцами. – Где та книжка, что вы сегодня купили?

– Вы собираетесь читать ей вслух? Среди ночи?

– Всем известно: когда над ухом кто-то бубнит – клонит в сон. Старина Тим большой мастер на такие штуки.

– Хорошо. Я на все согласна! – И, бросившись к чемодану, Сара выудила большую книжку с картинками.

– Отлично. А теперь садитесь в кресло. Берите Рози. Покачивайтесь, а я буду читать.

В ее глазах мелькнули смешинки. Подобрав складки сорочки – так, что под ней еще рельефнее обозначились контуры тела, – Сара вновь уселась в качалку. Алек передал ей Рози, затем сел на краешек матраса и начал читать о приключениях лихой поросячьей семьи, путешествующей на воздушном шаре.

Временами Рози все еще приоткрывала то один, то другой глаз. Но исход битвы был предрешен. Убаюкивающее движение качалки и тихое, монотонное чтение Алека сделали свое дело. Мало-помалу судорожные всхлипывания стихли, дыхание девочки становилось ровнее, веки отяжелели, и наконец ресницы накрепко приклеились к пухлым щечкам. Алек умолк. Было тихо. Тогда он поднялся, чтобы осторожно вызволить Сару из качалки.

Подхватил ее повыше талии, приподнял почти без усилия и легонько поставил на пол. Это не обошлось ему даром. Под его ладонями оказались плотно обтянутые кружевом груди. Тело Сары, и без того разгоряченное бренди, с готовностью затрепетало в его объятиях.

Сделав над собой усилие, она высвободилась, обошла кровать и опустилась на колени перед служившим колыбелькой ящиком комода. Уложив малышку, провела пальцем по влажному лобику и еще раз прислушалась.

– Спасибо вам, Алек, – обернувшись, шепотом проговорила она. – Вы снова спасли нас.

– Пустяки. Рад был помочь.

Как-то так получалось, что этот человек словно преследовал ее! Каждый раз оказывался в нужном месте в нужное время. Было бы куда проще, если бы он оставил их с Рози в покое. Но он словно задался целью – стать частью их жизни. И ведь ясно, что от него не укрылись все несуразности и противоречия в ее истории и что он все время мучительно спорит сам с собой, стараясь их опровергнуть или проигнорировать.