- Спасибо.

Парень открывает дверь и пулей вылетает из дома Элизабет. Он бежит, не переставая думать о

совершаемой им на протяжении всех этих месяцев глупости. Он считает, что Валерия никогда больше

не станет доверять ему, и у нее есть на это веские причины.

По дороге к “Констанции” Рауль несколько раз останавливается глотнуть воздуха и перевести

дыхание, а попутно написать Валерии:

Вал, я очень сожалею. Надеюсь, мы очень скоро поговорим, и я смогу объяснить тебе все, что

случилось. Я тебя холю. Любимая, ты даже не представляешь, как я раскаиваюсь. Мне просто

необходимо поговорить с тобой и расставить все точки над i. Я никогда не перестану любить тебя.

Ответь мне, пожалуйста. Ты не знаешь, в каком я отчаянии. Ты нужна мне, Вал. Напиши мне, прошу тебя, ради бога, напиши.

Парень не получает ответа ни на одно свое сообщение, и с каждой проходящей минутой молчание

Валерии становится для него все большей пыткой.

Наконец, Рауль добирается до кафе. Войдя, он ищет девушку взглядом, но не находит. Он

спрашивает о ней одного из официантов, и тот сообщает, что несколько минут назад Валерия ушла в

сопровождении девушки с синими волосами. Раулю остается только одно – пойти к ней домой и

молиться, чтобы она была там и захотела поговорить с ним. Опять на светофоре красный, и парень

снова звонит Валерии. Он понимает, что все его попытки тщетны, и Вал не возьмет трубку... Но на

этот раз на звонок отвечает заплаканный голос:

- Я не... понимаю. Я... ничего... не понимаю.

- Милая, ты где?

Но Валерия не отвечает. С другой стороны слышны только постоянные всхлипы и окружающая их

тишина. У Рауля сжимается желудок, и разрывается душа. Это он виноват, это из-за него

фантастически прекрасной, самой лучшей девушке в мире так плохо.

123

- Вал, скажи мне что-нибудь. Ты дома?

Ответа нет, даже слабенький, непрерывный девичий плач куда-то исчез. Мгновение спустя на

другом конце провода в разговор вступает уже другой человек:

- Рауль, это ты?

- Альба?

- Да, это я. Я сейчас у Валерии дома. Ей очень плохо, она сейчас так подавлена, просто ужас.

- Черт, останься там, пока я не приду, прошу тебя.

- Успокойся, я отсюда ни на шаг, с места не сдвинусь.

Рауль быстро дает отбой, и вот теперь он, сломя голову, несется к улице, на которой живет его

девушка. Черт, ну как он мог так предать ее? В эти минуты он заслуженно чувствует себя подлецом, подонком, последней сволочью. А вот она... она не заслуживает той боли, что он ей причинил. Вал

заслуживает только счастья, и чтобы с ней обходились как с принцессой. Он никогда не должен был

обманывать ее, и тогда они не оказались бы в подобной ситуации, а теперь поздно. Уже слишком

поздно улаживать то, что не имеет решения.

Глава 50

- Ты будешь продолжать чатиться? – спрашивает Палома Марию во время прогулки по городу. Они

идут, сами не зная куда, все дальше удаляясь от Старбакса. Уже вечереет, но девушкам все равно.

Между ними установились те же отношения, что и при общении посредством компьютера и

клавиатуры, и с каждой проходящей минутой эти отношения становятся все теснее.

- Не знаю. Вначале я вошла на сайт из интереса, чтобы узнать, что думают другие девчонки, которые чувствуют то же, что и я.

- И я тоже сначала вошла из любопытства.

- Но очень скоро я поняла, что на этом сайте много информации не получишь. Там слишком много

парней, выдающих себя за лесбиянок и выискивающих необычные истории. Очень трудно отличить, когда люди врут, а когда говорят правду.

- Это точно. Даже я соврала тебе и послала фото другого человека.

- Я тоже сказала тебе свой истинный возраст только когда мы познакомились.

- Да, все врут время от времени. Нет ни одного абсолютно честного, правда?

- Как ни печально, но ты права.

- И ты полностью подсела на чат?

- Думаю, да, хотя в последние дни я поняла, что подсела не на сайт, а на тебя.

Эти слова Марии волнуют Палому. Горячая благодарность подружки вызывает у Мери улыбку.

Паломе тоже хотелось бы взять Марию за руку и гулять с ней вот так, крепко держась за руки, как

прогуливаются многочисленные виденные ими парочки, но они всего лишь подруги. К тому же, Палома тоже не готова выставлять свои чувства напоказ всему свету.

- Трудновато быть лесбиянкой, – вдруг говорит та, что поменьше, с какой-то безнадежностью, – да

еще и в пятнадцать лет.

- Так не должно было быть.

- Но это есть, и ни ты, ни я не можем никому признаться в этом. Это наш секрет.

- Таковы обстоятельства: общество с его предрассудками и неприятием непривычного, это вечное:

“что скажут или подумают люди”... Надеюсь, что наступит день, когда поцелуи человека одного с

тобою пола перестанут быть объектом косых взглядов, недвусмысленных жестов, перешептываний и

шушуканья.

Палома с восхищением смотрит на подругу. Она очень бойкая, гораздо смелее ее самой. Эта черта

Мери нравится Паломе и привлекает ее.

- Как здорово ты говоришь.

- Я? Да ладно.

- Ну да, даже не верится, что ты только на год старше меня. Рядом с тобой я чувствую себя совсем

маленькой. И не стоит отшучиваться по поводу маленького роста.

- С такими каблучищами мы с тобой почти одного роста.

Девушки улыбаются друг другу, а затем, продолжая прогулку, обсуждают и дальше тему

лесбиянства.

- А тебе не хотелось бы вот просто так взять и закричать на весь мир, что ты такая?

- Конечно, хотелось бы. Это так утомительно скрывать свои чувства и не иметь возможности

открыто заявить о них.

- И это ты мне говоришь? Мои родители очень старомодные, у них инфаркт случится в тот день, когда они об этом узнают. Или же они выгонят меня из дома.

- Не думаю, что все зайдет так далеко. Они – твои родители, и смирятся с этим.

- Смирятся с тем, что мне нравятся девчонки? Да ни за что в жизни! – горячо восклицает Палома и

вздыхает. – Они подумают, что я загнула, или у меня переходный возраст. А, черт его знает!

124

- Ты утрируешь.

- Просто ты их не знаешь. Потом, если хочешь, я познакомлю тебя с моей мамой.

Мери улыбается. Слава богу, в ее семье такой проблемы не будет. Совершенно точно, ее родители

и сестра не станут все усложнять и чинить ей препятствия, если узнают, что она лесбиянка. Они –

люди широких взглядов, весьма снисходительны и любят ее за то, что она есть, и такой, какая она

есть. Мери убеждена, что они поддержат ее во всем, как делали это до сих пор. Тогда, почему она так

и не сказала им об этом? Ее друзья тоже не знают об этом, кроме Бруно и Эстер, да и те узнали

совершенно случайно при чрезвычайных обстоятельствах. В любом случае, как бы то ни было, ее

сексуальная ориентация, это только ее, сугубо личное, дело, и ей самой решать, когда сделать

решительный шаг навстречу окружающим.

- Слушай, а ты знаешь, где мы? – вдруг спрашивает Палому Рыжулька, не переставая оглядываться

по сторонам. – Мы так заболтались, что теперь я никак не пойму, где мы находимся. Похоже, я уже

давно заблудилась.

- Эта улица кажется мне очень знакомой. Думаю, что раньше я была где-то здесь.

- Да? А у меня нет ни малейшего представления.

Палома внимательно рассматривает здания, мимо которых они проходят, оставляя их позади, пока

не натыкается взглядом на одно, стоящее перед ними и приведшее ее к окончательному решению.

- О, теперь я знаю, где мы!

- И где же?

- Я приходила сюда пару лет назад вместе с мамой. У тебя есть деньги?