4.14.5. «Он бывал отнюдь не глуп в речах, но вместе с тем — патологически беспомощен в практической политике и начисто лишён способности предвидеть последствия своих действий дальше, чем на один-два шага вперёд…

Этой слабостью искусно пользовались его западные поводыри. Они подсказывали ему шаг, он делал его — и оказывался в ещё более тяжёлом положении. Тогда ему подсказывали новый шаг, он снова слушался, и снова его положение становилось хуже. В то же самое время те, кто ему подсказывал, получали все, чего на самом деле желали, то есть необратимое разрушение политических, экономических и военных устоев СССР».[515] На это свойство характера указывали и другие люди, знавшие его.[516]

Уже через десяток лет после крушения СССР писали: «Сегодня Горбачёв говорит, что он имел какую-то цель, но на самом деле он просто судорожно дёргал за разные рычаги, только ухудшая положение страны. Он требовал „больше социализма“, но не смог даже дать определения, что же такое „социализм“, и в силу своей неспособности был не в состоянии проводить реформы. Не хочется в это верить, но похоже, он и в самом деле был игрушкой в руках „чужих людей“, задачей которых было уничтожение не столько социалистической системы, сколько нашего государства как такового».[517]

«Отвечая на анкету, составленную когда-то Марселем Прустом, Дрюон на вопрос, какие исторические характеры он презирает больше всего, ответил: „Глупых королей и людей, которые пришли к власти без умения управлять“.[518]

К сожалению, таких среди верховных правителей всегда хватает. Но хуже всего, когда они становятся во главе больших стран. В России это обычно оканчивается хаосом (если повезёт) или смутой (если не повезёт).

4.14.6. Вот об этом и поговорим, и начнём с 1985 года. Похоже, что в начале своего правления (см. пункт и особенно пункт настоящей книги) не особенно устраивал Запад, Он начал реформирование страны, которая до него медленно загнивала. А вдруг он выйдет из этого загнивания? Это, вероятно, и беспокоило наших конкурентов из США.

Но беспокоило их и другое. Новый советский лидер начал с новой активностью то, что принято называть мирным наступлением, он предлагал одну за одной мирные инициативы западным лидерам. Это подрывало развязанную президентами США пропагадисткую кампанию по борьбе с «империей зла», по защите прав человека в Советском Союзе.

По мнению бывшего помощника по международным делам Черняева у его шефа первоначально «преобладала тактика „обходного варианта“ — через воздействие на Западную Европу, через поощрения противоречий в Атлантическом союзе, через пропагандистское давление и „изоляцию американского империализма“ в глазах „мировой общественности“, то есть фактически традиционная линия, хотя и с новыми целями — добиться реального разоружения».[519]

Наш последний Генеральный секретарь ЦК КПСС вёл активную внешнюю политику. Очевидно, это нравилось ему. В первые годы его правления миролюбивые инициативы сыпались как из рога изобилия.[520] Похоже, не давали покоя лавры миротворца, которыми до некоторой степени пользовался его предшественник —. Да и добиться признания на мировой арене казалось не сложно. Гораздо легче запускать в свет придуманные советниками миролюбивые инициативы, чем кропотливо усовершенствовать экономическую ситуацию.

Вроде бы мирные инициативы — это не так и плохо. Заметим, при этом, что следует учитывать некоторые банальные вещи.

Сколько не говори о новом мышлении, гуманизации внешней политики, но акулы всегда плывут туда, где проливается кровь, где есть потенциальная возможность поживиться, есть жертва, которой можно закусить. Это не грубо. Это реально. Акулам нужна пища.[521]

Конечно, внешне мир стал гуманнее. Но только внешне. Чисто внешне. Атомная бомбардировка Японии в 1945 году была проведена не столько с целью спасти жизни американцев (за счёт сотен тысяч жизней женщин и детей Японии), сколько совсем с другими не гуманными целями. Это только яркий пример, но чуть менее ярких примеров ещё больше. Во много раз. Да и позднее та же самая страна в своих интересах бомбила всех кого хотела, если ей никто не мешал (например, Югославию, Ирак и прочее).

Может быть Америка — исключение? Как бы ни так. Другие страны и люди, они примерно такие же. Гораздо чаще о гуманизме кричат те же, кто кричит: лови вора.

«Только наивные люди могут думать, будто Запад и прежде всего США (наш основной в „холодной войне“ противник) руководствуется некими „общечеловеческими ценностями“ при подходе к нашей стране. Там исходят из идеи максимальной полезности для себя, что естественно».[522]

Природа человеческая даже веками мало изменяется. Мы во многом сохраняем то психологию, которую можно было узнать из древнегреческих мифов. Правда, теперь при помощи СМИ можно чёрное быстро превращать в белое. Но разумные люди все равно это понимают. Обманывают ведь только толпу, а не каждого отдельного индивида.

Будем надеяться, что наш все это понимал. Но ведь советские инициативы сыпались из рога изобилия. На что он рассчитывал? На политическую выгоду, на создание образа миротворца, на создание политических дивидентов для себя лично и для страны в целом.

Заметим, что использование международных контактов для своих (порой личных) внутренних целей — дело достаточно обычное. Этим грешили многие и не только, а может быть и не столько, в нашей стране.[523] Так что и догадаться нашим заокеанским конкурентам об интересах было не сложно. Они сами были таковыми.[524]

На реальный успех (т.е. на согласие партнёров-соперников) рассчитывать было сложно. Американцы не были такими уж лопухами, чтобы сразу играть в поддавки. Им улучшение отношений с горбачевским СССР не было особенно нужно. Не особенно уже потому, что инициаторами были не они. Поэтому мирные инициативы не получили поддержку в Соединённых Штатах Америки. Зачем им было плясать под советскую дудку?

4.14.7. «В политики, как и в отношениях между людьми, для того, чтобы начать ссору, достаточно воли лишь одной стороны, а вот мир требует общего согласия», — сказал Георгий Арбатов.[525]

Правильно сказал, но не плохо бы уточнить: согласие может быть достигнуто путём компромисса (это обычно долгий процесс) или путём односторонних уступок (а это часто очень быстро).

Миротворцем был преимущественно в начале своего правления. Тогда, когда в стране ещё было более или менее нормально. Но уже тогда, чтобы достичь договорённости с США нужно было не просто предлагать американцам, а предлагать так чтобы они согласились.

Иначе быстрого эффекта (т.е. соглашения) не достичь, а медленный эффект (длительная процедура переговоров и согласования) не устраивала. Тем более это стало очевидным, когда забуксовали экономические реформы ускорения и перестройки. И уж совсем плохо стало, когда даже старый ритм экономической деятельности стал снижаться. Опытные политики за рубежом это быстро заметили. Там они часто ведут переговоры между собой, и чтобы обмануть друг друга, ищут малейшие возможности.

А когда экономические проблемы нашей страны стали более сложными, западным партнёрам вести переговоры с стало ещё более просто. Они поняли, что на него можно давить и получать нужный результат. Ибо пытался компенсировать начавшийся провал внутри страны поддежкой на Западе.