После долгого обсуждения, все-таки решили подготовиться и третьего августа отправить в разведку к мостам на Оке, трех человек: Сашу, Флюра и меня. Втроем на двух снегоходах поедем на всякий случай. Вдруг один из снегоходов откажет или повредится — на другом втроем можно будет двигаться, а вчетвером вряд ли. Вдвоем поездка представляла большую опасность. Вдруг встретятся какие-нибудь мародеры или бандиты — у одного из нас будут свободные руки и он сможет сразу стрелять. И вообще втроем было легче отбиться и даже если кого-либо ранят, можно будет уехать на обоих снегоходах.
Третьего августа, подготовив снегоходы и взяв оружие, мы отправились в дальнюю разведку. К одному снегоходу прицепили сани, куда сложили лыжи, спальные мешки, запасную канистру с бензином, термос с горячим чаем воду и еду, а так же переносную бензиновую плитку, с собой мы также захватили: цифровую видеокамеру, бинокли, прибор ночного видения, радиостанции.
Выехали мы в десять часов утра — как только небо начало светлеть. В первую очередь решили ехать к автомобильным мостам через реку Оку. По пути осматривать — нет ли где следов пребывания человека. Потом по льду реки, подъехать к железнодорожному мосту, посмотреть состояние железной дороги, чистят ли ее. Потом попробовать доехать до Серпухова. Но на всякий случай в сам город не заезжать, а посмотреть издали в бинокли, если там люди. При обнаружении людей, сразу с ними в контакт не вступать — просто изучить, чем они занимаются, и сразу возвращаться обратно.
Температура воздуха была -9 градусов, снега не было. До Симферопольского шоссе мы доехали за 25 минут. Никаких следов проезда, как по шоссе, так и по Пущинской дороге, не было. Везде лежал нетронутый, первозданный снег. Мы доехали до моста через Оку и оттуда в бинокль осмотрели всю округу. Видневшийся железнодорожный мост был так и не отремонтирован.
Мы решили спуститься к реке и уже по ней добраться до Серпухова. Спустились по дороге, проложенной, для вывоза, намываемого из реки песка, там, в бывшем затоне все еще стояла заброшенная драга. Мы на всякий случай подъехали к ней и проверили наличие топлива. Она когда-то работала на дизельном топливе, и в резервуаре его оставалось еще литров пятьсот. С драги Саша начал в бинокль осматривать проезд к Серпухову и заметил угол, незанесенного снегом, автомобильного фургона.
Он находился практически прямо под автомобильным мостом и сверху, его невозможно было увидеть. По-видимому, машина упала с моста, во время землетрясения и ее каким-то образом отбросило прямо к опорам. Автомобиль стоял на вмятой моторной части, опираясь задними колесами о колонну опоры моста. Мы решили до него доехать и осмотреть, чем загружен фургон, тем более он находился нам по пути, никаких кругов делать было не надо. Подъехав к упавшей машине, даже не стали откапывать кабину. А сразу откопали большие задние двери в фургон и вскрыли его монтировкой, выломав маленький замок. Откинув двери и заглянув внутрь, мы удивились. Это был изотермический фургон, и он был полностью набит коробками с замороженными курами и куриными окорочками. Даже в таком вертикальном положении фургона, они заполняли его на четыре пятых объема. Спрыгнув прямо на коробки с окорочками, Флюр, ногой разбил этот монолит, достал несколько штук, осмотрел и понюхал, потом нам сказал:
— Аллах свидетель! Окорочка совершенно нормальные и тухлятиной не пахнут.
Я ему кинул большой полиэтиленовый пакет, чтобы он набрал туда килограммов десять курятины и сказал:
— Вот мы и посмотрим, любит ли тебя Аллах! Приедем домой там отогреем и все проверим. Если Бог к тебе хорошо относится, то это будет наша еда. Если же ты много нагрешил, то будет корм нашим собакам.
Флюр начал набирать окорочка в пакет, засунул туда и три замороженных бройлерных цыпленка. Потом мы уложили нашу добычу в сани, аккуратно закрыли фургон и поехали осматривать железную дорогу и город Серпухов.
На железнодорожный мост мы даже не стали подниматься, итак было видно, что там ничего не было сделано. Все было завалено снегом — тем более пологого подъема не было. Поэтому решили сразу ехать до Серпухова — до пристани и уже оттуда осмотреть город. Подъехав к пристани, влезли в совершенно пустое здание Речного вокзала. Со здания, с его самой высокой точки находящейся в башне, мы осмотрели город. Хотя уже начинало смеркаться, но все равно можно было все рассмотреть. Никаких огней или движения мы не увидели, дымов тоже нигде не было видно. Наверное, город эвакуировали, подумали мы и начали собираться обратно.
Не очень далеко, Саша увидел самоходную баржу, и мы напоследок решили ее осмотреть, вдруг там также как и в драге осталось дизельное топливо. Доехав до нее, увидели, что она полностью заполнена углем. Он был не тронут — баржу даже не пытались разгружать, она стояла на якоре метрах в двадцати от берега. Наверное, она пришла в последние дни судоходства, и река замерзла — в те дни температура начала резко падать. Баржа даже не дошла до порта, а потом, наверное, было не до нее, вручную разгружать ее не стали. Осмотрев с фонариками все судно — уже в полной темноте, по своим следам, мы поехали домой.
В принципе я был доволен нашей поездкой, найдены большие запасы продовольствия — если конечно курятина не протухла. Но из прессы я знал, что люди ели даже мясо Мамонтов, пролежавших замороженными несколько десятков тысяч лет. А эти окорочка лежат замороженные всего-то несколько месяцев. Также обнаружено большое количество угля, несколько тысяч тонн. Правда доставлять его далековато, да и сейчас вроде бы незачем, но все равно приятно, что в достижимом месте, имеются большие запасы топлива.
Домой мы приехали к девяти часам вечера, обратно ехали не очень быстро, было темно, и начался снег. Приехав домой и, поставив снегоходы на второй этаж сарая. Мы первым делом вручили женщинам, на разморозку и полную экспертизу нашу добычу. При этом я посоветовал Маше:
— Слушай! Первым делом, как только окорочка разморозятся, дай попробовать их собакам. А уж потом можешь продолжить эксперимент на мне.
Галя прыснув, после моих слов — предложила:
— Давайте перед употреблением курятины, я исследую ее через микроскоп на предмет наличия там посторонних бактерий. А то бедных собачек жалко!
Потом она уже громко засмеялась и продолжила:
— Анатоль! Ты не переживай — тебя мне тоже не хочется терять.
Микроскоп у нас был, его привез Володя из ее института. После ужина мы все с нетерпением ожидали результатов исследований и испытаний. После разморозки, каждый понюхал привезенные окорочка, они гнилостью не пахли, собаки тоже с большим удовольствием их слопали, даже в сыром состоянии. Потом пришла Галя и сказала:
— Все чисто, я в микроскоп не обнаружила ничего подозрительного. Так что Анатоль можешь приступать к поглощению сего продукта. Я тоже с удовольствием в этом тебя поддержу.
Тогда все, даже недавно поужинав, с удовольствием съели, каждый по окорочку, вкусно пожаренному в гриле. Во время этого второго ужина договорились, с завтрашнего дня начать вывозить к нам все найденные в опрокинутой машине продукты. После чего, все наевшиеся до отвала в первый раз за долгое время — отправились по своим комнатам спать.
Перед этим решили, что ездить будут Саша и Флюр, а наша задача, это быстрая разгрузка и подготовка снегоходов к новому рейсу. Мы надеялись в течение недели, перевезти всю найденную курятину домой. Хранить решили на втором этаже гаража, там было холодно как в морозилке, да и мыши все уже давно перемерзли.
В девять часов утра, все мужчины уже сидели в столовой, завтракая привезенной курятиной. В десять часов Саша с Флюром уехали, а мы все вместе пошли помогать Валере, мастерить полки и короба для хранения курятины. В этот день, ребятами, было сделано два рейса и привезено около тонны окорочков. Мы весь груз перевешивали на напольных весах. Во второй день было привезено больше полутора тонн и половина из привезенного груза оказалось не окорочка, а замороженные Голландские бройлерные цыплята. Весь груз, а его, оказалось, пять с половиной тонн, удалось перевезти за пять дней, хорошо температура была не особенно низкой, и снег шел только один день.