‹1972›
ФИКРЕТ ГОДЖА{196}
(Род. в 1935 г.)
С азербайджанского
РОДНАЯ МОЯ ДЕРЕВНЯ
С горизонта упало за кромку земную
пожелтевшее солнце осенним листом.
И негромко звучат,
чтоб погаснуть потом,
как огонь,
голоса…
Лишь один не засну я.
В волосах поздней ночи запутались
зерна фонарей придорожных.
Но первой росой заблестела листва,
словно бисер узорный.
Молодая луна с золотистой косой
по равнине свое расстелила сиянье.
Расстелила — и тени как будто длинней.
И теперь уже небо земли зеленей —
словно поле с цветами.
Чтоб в холоде раннем не продрогли дороги,
их, как одеялом, застелили следами,
уйдя по домам.
Словно думы земли, закурился туман.
О деревня моя,
как ты за день устала.
Как душа моя с детства в тебя влюблена.
Как скучал без тебя я,
Родная деревня.
Все до малости дорого,
Близко в тебе мне.
Над тобою, уставшей, стоит тишина.
Но лишь солнце взойдет, ты пробудишься снова.
Вновь проснутся дела — и тебя не узнать…
В каждой песне — тебе
мое лучшее слово,
дорогая моя, хлопотливая мать.
МОЯ СВОБОДА
Вот солнце,
сверкнув в голубой волне,
коснулось каспийских вод.
И солнце во мне,
и море во мне,
и дождь для меня идет.
Цветы я красивыми быть учу,
деревья счастливыми жить учу
и землю доброю быть учу —
это нетрудно мне.
И эти здания
все мои, и степи дальние
все мои, во всех садах соловьи мои,
и горы вокруг мои…
Так радостно видеть бывает мне
и птиц в веселой голубизне,
и рыб, сверкающих в глубине,
игрой встревоживавших воды…
Поэтому вольное сердце во мне —
это и есть свобода.
ЛИВИУ ДАМИАН{197}
(Род. в 1935 г.)
С молдавского
ЧТОБ ПИСАТЬ
Нужно бросить на чашу весов что-то совсем простое,
простое, как камень, как древесина, как пух,
как горькое сердцебиенье, тугою
лентой бинтующее дух.
Нужно бросить на чашу весов, что бросить
вовсе нельзя и нельзя проглотить, —
как лугового тумана проседь,
что хочет за стадом куда-то плыть.
Нужно бросить на чашу трепещущее и высокое,
словно лист, что только дыханием мы поддерживаем над головой,
когда душа, совсем одинокая,
защищает все, что есть за душой.
Нужно бросить на чашу все, без чего распадется и рассыплется
жизнь на мильоны простейших частей,
как без воды из колодца,
как без воздуха меж ветвей.
Ну, а если слезу твою тоже бросить на чашу,
и смех заразительный женщины,
мне незнакомой совсем,
и тоски тростниковую чащу, —
с чем останусь, писать буду чем?
‹1974›
УТРО БЕЛОСНЕЖНО
Утро белоснежно, и любовь бела.
И слеза звездою по лицу стекла.
Белоснежно утро, острой белизной,
как косой, коснулось до лица слезой.
Белоснежно утро, бедер белизна…
Слезы покатились пропастью без дна.
Утро белоснежно, белое вдали —
и слеза со смертью по лицу прошли.
‹1974›
БОРИС ОЛЕЙНИК{198}
(Род. в 1935 г.)
С украинского
ПОХОРОНЫ УЧИТЕЛЯ
Памяти
Алексея Антоновича Вовнянко
Как несли его к нему в новый дом,
Как по улице проносили, —
Был веселый май, все дышало теплом…
А руки стыли.
Покрывала пыль перекрестка крест.
Старики жалели покойника.
Громыхал, трепетал, ошибался оркестр,
Играли школьники.
А когда миновали школьный сад,
Как антоновка — всех моложе
Подбежала одна, и сразу назад:
— Алексей Антонович, что же вы!
Не услышал он или сделал вид,
Что заснул, — высоко несли его.
Лишь рукой шевельнул, так шевелит
Осень сухими листьями.
У обочин шоферы затихших машин
В рукава сигареты прятали, —
Его ученики — все, как один,
А он — преподаватель их.
По хатам не ссорились мужики,
Стояли на улицах чинные.
А были его ученики
Старинные.
Ну а пьяница — тот хулиганил, галдел,
Такое при детях калякал, —
Увидел его и протрезвел
И, протрезвев, заплакал.
А герой-генерал, вся грудь — ордена
За подвиги боевые —
Прочитал телеграмму, побелел как стена
Впервые.
Скорбной вербой поник я и сам тогда.
Все напасти в душе подытожил,
Для чего к ним прибавилась эта беда,
Для чего, для чего, для чего же…
Как могли, наш учитель, вы умереть?
Были вы моей детскою верой,
Были другом моим и останетесь впредь
Образцом для меня и примером.
И хотя б в непогоду, хотя б в смертный час
Ливень лил, ветер выл не смолкая,
Но зачем, почему вы оставили нас
В удивительном месяце мае?
Он ответил:
— Дружок, не томись, не страдай,
На моей не терзайся могиле.
Потому-то и выбрал я месяц май,
Чтобы жизнью вы дорожили.