Художественная речь обладает самыми разнообразны ми видами экспрессии, с помощью которых создается приподнятость, торжественность или же, наоборот, нарочитая сниженность речи.

С понятием художественности у нас связано представление о красоте и совершенстве словесной формы и внутреннего содержания произведения. Художественность, по мнению В. Г. Белинского, состоит в том, что писатели н поэты говорят выпуклыми, рельефными образами, «вполне выражающими заключенную в них мысль». Для нас, участников литературно-творческого кружка, особенно важно замечание великого критика о том, что многие поэты напрасно думают, будто «дурной язык и некрасивые стихи ничего не значат и могут искупаться полнотою чувства, богатством фантазии и глубокими идеями. Сущность поэзии — красота, и безобразие в ней не какой-нибудь частный и простительный недостаток, но смертоносный элемент, убивающий в создании поэта даже истинно прекрасные места».

Отличительными свойствами художественной речи являются образность, эмоциональность, новизна сочетания изобразительных средств и смелое новаторство в области словоупотребления. Прелесть нового, неожиданного в произведениях художников слова доставляет нам неизъяснимое эстетическое наслаждение.

История развития русской художественной речи — это в известной степени история непрерывного обогащения и развития сложившихся традиций литературного выражения. Писатели и поэты часто сравниваются с живописцами, а речевые средства, употребляемые ими, — с красками. Образная поэтическая речь, говорил В. Г. Короленко, возбуждает «больше представлений, чем в ней заключено слов». Чтобы доказать это, он приводит начальные строки стихотворения Пушкина «Анчар», оценивая их как предел изобразительности и совершенства:

«Посмотрите, — говорит Короленко, — как тут 3-мя, 4-мя штрихами нарисована целая картина. Воображение читателя тронуто, возбуждено этими меткими штрихами, и оно само уже рисует остальное. Вы как будто видите и цвет песка, и безоблачное горячее небо, и мрачный профиль дерева, — хотя об этом прямо не упоминается. Вот это называется силой стиха. Сила эта состоит в том, что в данной комбинации слов каждое слово, кроме прямого представления, влечет за собой еще целый ряд представлений, невольно возникающих в уме».

Выразительные и изобразительные качества художественной речи становятся особенно ясными, когда мы сравниваем эту речь с речью бледной, нейтральной, не образной или с речью манерной, отличающейся красивостью, которую так ненавидел Пушкин. Чтобы убедиться в этом, достаточно просмотреть его замечания на полях подобных произведений: «дурно», «очень дурно!», «вяло», «проза», «такая дрянь» и др. В работе нашего кружка мы часто сталкиваемся с такими явлениями, когда в погоне за изяществом стиля мы невольно насыщаем свои стихи и рассказы ложной красивостью, за которую потом горько расплачиваемся. Я сама па себе это испытала, когда в ответ на рассказ, посланный в журнал «Знамя», получила такое: «Дорогая Наташа, вы пишите хорошо и интересно, но чересчур красиво. Займитесь стилистикой художественной речи, а главное, много и внимательно читайте лучшие произведения дореволюционной и советской литературы». И вот я в заключение хочу призвать к тому же всех присутствующих здесь, за исключением, разумеется, Ивана Яковлевича.

— У кого есть вопросы к Наташе?

— Разрешите!

— Пожалуйста.

— В начале своего доклада Наташа говорила о значении слова стиль, но ничего не сказала о его происхождении.

— Слово стиль происходит от названия острой палочки, употреблявшейся в Древней Греции и в Риме для письма на вощеных дощечках. Эта палочка была заострена с одного конца. Ею писали, царапая по воску. С другой стороны она имела форму лопаточки, которой стирали написанное. Этим объясняется ставшее пословицей выражение римского писателя Горация: «Saspe stilum vertas» — «Чаще поворачивай стиль», то есть зачеркивай и правь написанное. Вот дословное выражение Горация: «Если ты намерен писать достойное прочтения, чаще и не раз поворачивай стиль...»

— Еще вопросы?

— Можно?

— Прошу вас.

— Я хотел бы знать, каково соотношение грамматики и стилистики?

— Могу ответить вам словами Белинского, — сказала Наташа, доставая какую-то карточку. «В искусстве говорить, особенно в искусстве писать, — отмечал он, — есть своя техническая сторона, изучение которой очень важно...» Стилистика должна «составить собой дополнительную, окончательную часть грамматики, высший синтаксис, то, что в старинных латинских грамматиках называлось: «Sintaxsis ornata» и « Sintaxsis figurata». Отсюда мы можем сделать вывод, что стилистика не противопоставляется грамматике, а рассматривается как закономерное ее продолжение, как высшая ступень овладения устной и письменной речью.

— Есть еще вопросы к Наташе?... Вопросов нет. Кто хотел бы высказаться по докладу?

— Можно мне сделать одно замечание?

— Прошу вас, Иван Яковлевич!

— Я с большим удовольствием выслушал доклад Наташи. Ею проделана серьезная вдумчивая работа. И мне приятно отметить это на столь многолюдном и представительном собрании, но она кровно обидела меня.

— Что вы, Иван Яковлевич, — вспыхнула Наташа. — Я люблю вас!

— Любовь любовью, а дело делом. Призывая присутствующих заниматься стилистикой художественной речи и внимательно читать лучшие произведения дореволюционной и советской литературы, вы исключили меня из их числа.

— Да, но я...

— Никаких но. Заниматься изучением законов речи и читать художественные произведения должен каждый культурный человек, независимо от возраста и образования. Прекрасно об этом сказал Антон Павлович Чехов: «Я думаю, что если бы мне прожить еще 40 лет и все эти сорок лет читать, читать и читать и учиться писать талантливо, т. е. коротко, то через 40 лет я выстрелил бы во всех вас из такой пушки, что задрожали бы небеса».

— Простите меня, Иван Яковлевич.

— Как думаете, друзья, — шутливо обратился к нам Иван Яковлевич, — простить Наташу?

— Простить, простить!

— Инцидент исчерпан.

— Есть еще замечания?.. Нет. Переходим к следующему докладу. Его сделает ученик 10-го класса Владимир Соколов. Тема доклада: «Выразительность художественной речи».

— Наташа Бельская в кратком и содержательном сообщении раскрыла значение слова стиль и понятие художественности, связанное с представлением о красоте и совершенстве словесной формы и внутреннего содержания литературного произведения. Мне же предстоит ответить на вопрос о том, как возникает и формируется одна из самых удивительных особенностей художественной речи — выразительность. Я не буду останавливаться на том, что писатели и поэты, как утверждал Белинский, мыслят образами, что литературное произведение — это сплав художественных образов и образных речевых средств. Об этом нам не раз говорили на уроках русского языка и литературы. Я постараюсь раскрыть перед вами принцип метафоризации, лежащий в основе выразительности художественной речи, и таким образом ответить на поставленный вопрос. В связи с этим придется воскресить в памяти то, что мы с вами знаем о метафоре, которая, как известно, не называет явление, а главным образом характеризует его. В результате чего усиливаются преимущественно качественные признаки предмета. Вы помните, конечно, что в смысловой структуре метафоры лежит элемент сравнения. Однако метафора существенным образом отличается от сравнения. В ней не названы, как это бывает в сравнении, сравниваемое и объект сравнения. Например, когда няня обращается к Татьяне со словами: «О пташка ранняя моя!», она не сравнивает Татьяну с пташкой, а лишь характеризует ее с помощью этого уподобления. Такие качественно-оценочные значения наблюдаются не только у отдельных слов, но и у целых выражений. К примеру, фразеологическое выражение красная девица, употребленное по адресу застенчивого юноши, приобретает новое метафорическое значение. Вот почему представляется очень важным и интересным рассмотреть (хотя бы в общих чертах) лексику родного языка с точки зрения того, какие слова чаще всего подвергаются метафоризации.