Переодевшись, Том отправился в клуб. Марчелло сидел на диване в фойе и рассматривал комиксы. Когда Том вошел, Марчелло встал, зевнул и скрылся за белой дверью с надписью «офис». Том поднялся наверх. В столовой никого не было. Пожилой официант, которого он видел сегодня утром, встал с табуретки около бара и проводил Тома к столику у самой сцены.

— А где все? — спросил Том.

— Они не сообщили мне, куда уехали, — сказал официант, вручая юноше огромное меню.

Вернувшись в коттедж после ленча, Том вышел с книгой на купальню и как раз уселся в кресло, когда в кабинете зазвонил телефон.

— Итак, что случилось? — спросила Сара Спенс.

— Где ты была? — ответил вопросом на вопрос Том. — Я звонил тебе, но никто не ответил. И в клубе было пусто.

— Мы все ездили в «Белый медведь», — сказала Сара. — Ральф и Катанка все время дулись друг на друга, хотя и старались изо всех сил, чтобы никто этого не заметил. Бадди передал мне, что ты назвал его испорченным, ленивым и равнодушным. Ты действительно так сказал?

— Не смог удержаться, — признался Том.

— Ты угадал в двух случаях из трех. Он, конечно же, испорченный и ленивый, но уж никак не равнодушный.

— Бадди кричал на тебя?

— Кричал, только шепотом. Не хотел, чтобы услышали его родители. Я сидела за столом с Бадди и Кипом, а родители — за другим с Редвингами и тетушкой Кейт. Бадди обычно следит за собой в присутствии родителей, так что в «Белом медведе» ему пришлось вспомнить о хороших манерах.

— А что ты сказала Бадди вчера вечером?

— Чтобы он больше не думал, что мы обязательно поженимся. И что ты мне нравишься, и что я не уверена, захочу ли прожить всю жизнь на Милл Уолк. Это был весьма неприятный разговор.

— Но ты все же не порвала с ним.

— Мне ведь жить здесь еще целое лето. Но думаю, что я поступила неплохо. Еще я сказала Бадди, что получить фамилию Редвинг — это все равно что сделать карьеру, но я не уверена, что мечтаю именно об этом.

— А я сказал Бадди, что ему давно пора понять: ты слишком хороша для него.

— Мне приятно, — однако по голосу Сары было ясно, что на самом деле все наоборот. — А теперь ты расскажи мне, пожалуйста, что случилось.

Том описал сцену, происшедшую между ним и Бадди, не упомянув лишь о том, чем она закончилась.

— Ну что ж, — сказала Сара. — В усадьбе почти никого нет. Так что если ты по-прежнему хочешь посмотреть, как живут телохранители, сейчас самое время. В усадьбе осталась только тетушка Кейт, а она любит вздремнуть после ленча.

Том и Сара договорились встретиться возле ее дома.

— Мы, кажется, просто сошли с ума, — сказала девушка, вешая трубку.

Как только Том подошел к коттеджу Спенсов, из-за деревьев выступила Сара. Она потянула молодого человека за собой под сень деревьев, и губы их слились в долгом, страстном поцелуе.

— Мне пришлось сбежать. Мать поняла, что между мною и Бадди что-то не так. Я с трудом выдержала допрос. А тебе я звонила, когда она поднялась наверх, чтобы помыть голову.

Они прошли мимо небольшой стоянки возле усадьбы Редвингов, и Сара открыла дверь в высоком заборе.

— Нам сюда, — сказала она.

Усыпанные гравием дорожки вели к трем красивым деревянным домам с большими верандами, выступающими фронтонами и слуховыми окошками на третьем этаже. Домики были отделаны так безукоризненно, что казались игрушечными. Между дорожками росли цветы и густая зеленая трава. Все это напоминало игрушечное царство, Диснейленд или что-то в этом роде.

— Итак, мы на месте, — сказала Сара. — Вот она — святая святых. Жилище Редвингов на Милл Уолк выглядит примерно так же, только дома там поновей и не похожи друг на друга.

Сара подвела его к домику, стоящему у самого забора со стороны озера.

— Мне лучше остаться снаружи на случай, если они вдруг вернутся пораньше, — сказала она. — Я постучу тогда в дверь или подам какой-нибудь другой знак.

— Я недолго, — пообещал Том, входя внутрь.

В доме пахло табачным дымом и машинным маслом. На полу гостиной первого этажа лежали в беспорядке предметы одежды и раскрытые журналы. На кухне было полно грязной посуды и пустых бутылок из-под пива. Том поднялся на второй этаж и заглянул по очереди во все спальни. В самой большой из них стояли на низком столике переносной телевизор и магнитофон. Открыв дверь гардероба, Том обнаружил там чистое белье и носки, а также несколько новых белых рубашек. На другой полке лежали два серых костюма, а на самой верхней — журналы с фотографиями, несколько книг о концентрационных лагерях, Гитлере, нацистах, знаменитых преступниках, а также четыре зачитанных книги в мягких обложках из серии «Библиотека мастера пыток».

В комнате Нэппи на стенах висели фотографии из журналов для культуристов, на кровати валялись мятые суперобложки с книг О.Генри. Комната Робби была буквально завалена пустыми бутылками, грязными тарелками и использованными салфетками. На столике стоял дешевый проигрыватель вроде того, что был в комнате у Глории Пасмор, рядом валялись пластинки, а на стене висело зеркало, перед которым Робби наверняка любил стоять, представляя, что играет на гитаре.

Том спустился вниз и вышел наружу.

— Никогда не думала, что так трудно стоять на стреме, — сказала Сара. — Мне казалось, что даже птицы бросают на меня подозрительные взгляды. И я так крепко сжимала руки, что возле локтей наверняка останутся синяки. Ты нашел что-нибудь?

— Примерно то, что ожидал, — сказал Том. — Сплошные пластинки Вивальди и книги Т.С. Элиота. Пошли отсюда.

— А не мог бы ты объяснить мне, зачем ты все-таки все это затеял?

— Я искал...

В этот момент на небольшую стоянку за забором вырулила машина. Хлопнули дверцы, послышались голоса. Том и Сара стояли посреди усадьбы, до ворот было довольно далеко.

— Ого! — сказала Сара.

Калитка отворилась, и на территорию усадьбы вошли Ральф и Катинка Редвинг. Оба застыли на месте, увидев Тома и Сару.

— О, привет! — сказала Сара. — Я показывала Тому усадьбу. Здесь ведь так красиво, правда?

— Красиво, — подтвердил Том. — Все дышит спокойствием и безмятежностью. Теперь я понимаю, почему всем так здесь нравится.