— Вот что я тебе скажу. Любое убийство кажется событием удивительным, особенно когда в результате узнаешь о чужих секретах. Но я была просто в шоке, когда узнала, то Джанин Тилман встречалась с Антоном Гетцем. Если бы не эти шторы — те, в которые она была завернута, когда Джонатан наткнулся на труп, — я вообще никогда бы не поверила, что Антон Гетц имеет ко всему этому какое-то отношение. Шторы и, конечно, тот факт, что он покончил жизнь самоубийством. Но главное шторы.

— Он не ожидал, что тело найдут, — сказал Том.

— Озеро в том конце удивительно глубокое, — продолжала Кейт. — А там, где кончается тростник, есть огромная впадина. Моя леска чисто случайно запуталась о какую-то корягу, и Джонатан нырнул и увидел что-то странное под водой.

— Так вы думали, что Антон Гетц не в ее вкусе? — спросил Том.

— Антон Гетц! Его намерения казались абсолютно ясными. Он пытался произвести впечатление человека мужественного — всегда курил, смотрел на всех прищурившись и всякое такое. Старая рана тоже помогала ему в этом. Кстати, он был прекрасным стрелком. Настоящим снайпером. Это всегда казалось мне немного жестоким. И еще он владел отелем, о котором ходили зловещие слухи. Я вспомнила об Антоне Гетце двадцать лет спустя, когда смотрела «Касабланку» с Хэмфри Богартом. Только Гетц говорил к тому же с немецким акцентом.

— Все, что вы рассказываете, так не вяжется с обликом простого бухгалтера, — заметил Том.

— Антон Гетц не мог быть бухгалтером, — Кейт вопросительно взглянула на Тома, словно подозревала, что он просто дразнит ее. — Это невозможно. Ты помнишь тот случай, когда в его отеле убили нескольких человек? Как его там — «Алвин», «Алберт»?

— "Сент Алвин", — сказал Том.

— Да, да. Там убили проститутку, музыканта и еще каких-то людей. И все это было как-то связано со словами «голубая роза». А потом один детектив на Милл Уолк покончил жизнь самоубийством. Навещая Родди и База, я всегда вспоминаю об этом. А в свое время, когда я услышала об этом от своих родственников с Милл Уолк, я подумала, что это вполне в духе Антона Гетца — владеть отелем, где случаются подобные вещи. Но он никак не мог при этом быть бухгалтером. Разве я не права?

— Если верить отцу Сары, то он все-таки был им, — сказал Том. — Спенс видел фамилию Гетца в бумагах фирмы. Но на самом деле отелем «Сент Алвин» владел мой дед.

Несколько секунд Кейт пристально смотрела на Тома, забыв о чашке чая, которую подняла с блюдца.

— Все это очень интересно. Это многое объясняет. В ту ночь, когда произошло убийство Джанин Тилман, мы с Джонатаном обедали с Редвингами. Впрочем, мы обедали с ними почти каждый день. Я должна была познакомиться поближе с дядей Максвеллом и остальными и дать им возможность разглядеть себя как следует. Мне было не по себе во время этих обедов, но я стойко держалась. В ту ночь мы с Джоном оставались в клубе позже других, чтобы побыть хоть немного вдвоем. Я спросила его, обязательно ли нам оставаться на Игл-лейк все лето. Джонатан сказал, что, к сожалению, да, хоть он очень мне сочувствует. Мы не стали спорить по этому поводу. Мы прогуливались по террасе и в какой-то момент я подошла к перилам. И увидела перед клубом твоего дедушку, который разговаривал с Антоном Гетцем. — Только теперь Кейт опустила глаза и увидела в собственной руке чашку. — Это очень удивило меня. Я даже не подозревала, что эти двое так хорошо знают друг друга. Они были птицами разного полета. Конечно, тогда я считала, что Гетц и Джанин Тилман тоже птицы разного полета, а оказалось, что вовсе нет. И все же при свете дня Глен Апшоу и Антон Гетц могли разве что едва заметно кивнуть друг другу в знак приветствия. А сейчас они с жаром обсуждали что-то явно важное. Гетц опирался на трость, а твой дедушка — на зонтик, который всегда носил с собой. Мне иногда казалось, что, разозлившись, он вполне способен ударить кого-нибудь этим зонтом.

— Они что, спорили?

— Я бы не сказала, нет. Что поразило меня тогда, так это то, что Глен оставил Глорию одну дома. Ночью. А Глен никогда не оставлял дочурку одну. Особенно ночью. Он был очень заботливым отцом.

Том кивнул.

— А Гетц всегда носил трость? — спросил он.

— Она была ему просто необходима. Одна нога Гетца почти не двигалась. Он ходил сильно хромая. Впрочем, ему даже шла эта хромота. Она добавляла ему шарма.

— Значит, Гетц не мог бегать?

Кейт улыбнулась.

— О, Боже, конечно, нет. Он бы сразу упал, если бы попробовал. Вообще Гетц был не из тех людей, кого можно представить себе бегущим. А что, кто-то сказал тебе, что видел, как Гетц бежит? Если так, то этот человек лгал.

— Все было не совсем так. В ночь убийства миссис Тилман моя мать видела человека, бегущего в сторону леса. Я сам предположил, что это мог быть Антон Гетц.

— Это мог быть кто угодно, только не он, — твердо сказала Кейт.

В окно, выходящее на купальню, было видно, как Родди Дипдейл встал шезлонга и потянулся. Он взял свои книги и на секунду исчез из поля зрения, а затем появился в дверях. Вслед за ним в комнату вошел Баз.

— Кто-нибудь хочет выпить, прежде чем мы отправимся в клуб? — спросил Родди. Он дружелюбно улыбнулся и отправился в комнату переодеваться.

— Как жаль, что с нами нет Леймона фон Хайлица, — сказала Кейт. — Мы бы попросили его объяснить все эти непонятные вещи. Я уверена: он смог бы это сделать.

— Родди сказал что-то про выпивку? — спросил Баз.

— Ну разве что совсем немного, — сказала Кейт. — Здесь все очень следят за моим здоровьем. Наверное, боятся, что я превращусь в плаксивую старую тетушку.

— Лучше я поплачу за вас, — сказал Баз. — Мне осталось позагорать всего неделю, а потом придется вернуться в Сент-Мэри Нивз.

Том просидел в доме Родди еще с полчаса. За это время он узнал что Родди знаком с Кристофером Айшервудом, и получил огромное удовольствие, обсуждая книги «Мистер Норрис меняет поезда» и «Прощай, Берлин». Том впервые в жизни разговаривал о таких вещах со взрослыми и уж никак не думал, что можно вести разговор о литературе в одной из гостиных Игл-лейк. И все же Тома преследовало неприятное чувство, словно он не расслышал что-то важное или забыл спросить о чем-то Кейт Редвинг.