Третьим правилом было: “Относитесь к женщинам вежливо и с уважением”. А четвертое: “Старайтесь завести друзей среди солдат и мирных жителей”. Вспоминать становилось все забавнее и забавнее. Пятое правило гласило: “Всегда давайте вьетнамцам беспрепятственно пройти туда, куда им нужно”.

“Там, в деревне, – думал Майкл, – они наверняка заведут себе просто кучу друзей”. Денглер плелся рядом, явно прилагая усилия, чтобы не показать, как ему тяжело и больно. Питерс вкатил ему изрядную дозу чего-то тонизирующего, что должно было помочь Денглеру дойти до конца операции, раз уж он отказался остаться и переждать. Снайпер все еще был где-то сзади, в джунглях. Отряд растянулся – приходилось думать об опасности, которая могла прийти не только спереди, но и с тыла, быть в постоянной готовности отреагировать на любое движение в чаще джунглей.

– Питерс, ты уверен, что Денглер способен выдержать все до конца? – спросил Майкл.

– М.О.Денглер мог бы дойти отсюда до Ханоя, – ответил Питерс.

– Но смог бы он вернуться обратно?

– Я в порядке, – вмешался в разговор Денглер. – Давайте прочешем деревню. Давайте сюда карты. Надо прочесать рисовое поле. Давайте вычислим, где оружие. Давайте превратим это место в мясорубку.

Неделю назад отряд Биверса успешно поучаствовал в подобной мясорубке, когда сообщения Жестянщика о передвижениях вражеских войск подтвердились, что бывало далеко не всегда. В сообщении говорилось, что небольшой отряд должен проходить по Тигровой тропе. Жестянщик выслал отряды “Альфа” и “Браво”, которые должны были упредить отряд и уничтожить его. Солдаты засели над Тигровой тропой, которая была фактически просекой шириной около ярда. Тропа была видна на протяжении примерно тридцати футов. Они взяли под прицел открытое пространство и стали ждать.

И “мясорубка” сработала. Сначала в нее попался один солдат, тощий и усталый мужчина лет тридцати. Пул чуть не свалился с дерева. Солдат, ничего не замечая, продолжал идти, а за его спиной появился отряд человек, наверное, из пятидесяти или шестидесяти. Они тоже были далеко не мальчиками. Шума от них было примерно столько же, сколько от ломящегося через джунгли стада оленей. Пулу очень хотелось перебить их всех. Несколько секунд в пределах видимости Майкла находился весь отряд. Над головой Майкла вдруг запела птичка, и несколько вьетнамцев одновременно подняли голову. Тогда все, кто засели среди деревьев, одновременно открыли огонь. Колонна рассыпалась, люди падали, как подкошенные, один за одним. Затем внезапно наступила полная тишина. Тропа под деревьями блестела всеми оттенками красного цвета.

Когда сосчитали тела, вышло, что убито тридцать два человека. Сосчитали валявшиеся отдельно руки, ноги, головы, оружие, и получилось сто пять убитых.

Лейтенанту Гарри Биверсу понравилась тактика мясорубки.

– Что сказал этот парень? – переспросил Спэнки Барредж.

Биверс настороженно поглядел на Денглера, ожидая подвоха. Он был напряжен до предела, и Пулу было хорошо видно, что лейтенант на грани срыва. Новый Биверс, кроме беды, не мог принести ничего. После триумфа на Тигровой тропе Биверс ослабил хватку – несколько дней назад он попытался рассказать ему про Гарвард. Майкл был абсолютно уверен, что он никогда не видел колледжа, о котором рассказывал, и уж тем более не посещал.

Пул поглядел через поле на другую сторону деревни. Двое быков, которых вспугнул было выстрел Спитални, теперь опять спокойно паслись на лугу, погрузив морды в яркую зелень травы. Все казалось неподвижным, застывшим, как на фотографии. Пул от души надеялся, что, услышав выстрелы, жители деревни убежали, оставив им в качестве трофея несколько мешков риса и, может быть какую-нибудь подземную дыру, полную гранат и других боеприпасов.

“Элвис не может жить в деревне, – думал Пул. – Элвис живет в джунглях, как обезьяна, питается крысами и насекомыми. Элвис вообще давно уже утратил человеческую сущность. Он видит в темноте и летает во сне”.

Андерхилл с половиной отряда стал огибать деревню справа, Пул – слева. Единственным звуком, нарушавшим тишину, был шелест солдатских подошв о траву. Мэнли, шедший рядом с Пулом, тяжело дышал. Майклу казалось, что ему слышно даже, как выступает пот на лбу Мэнли. Отряд начал рассредоточиваться. Спитални тенью скользнул за Денглером и Конором к казавшимся пустыми сараям, в одном из них запищал цыпленок и захрюкала свинья. В огонь подкинули дров, Майкл услышал, как полетели искры и осыпался пепел. “Хоть бы они ушли, – думал он. – Хоть бы они все были уже в ан Лат, соседнем местечке”. Справа от Майкла кто-то передернул затвор винтовки, и свинья захрюкала как-то испуганно и вопросительно. Пул неслышно скользнул вдоль одного из сараев и обменялся взглядами с Тимом Андерхиллом, который появился с другой стороны. Слева от Пула по периметру деревни тянулся редкий лесок, и на секунду Пулу показалось, что за каждым деревом притаился вьетнамец, который целится именно в него. Пул испуганно взглянул в сторону деревьев. Солдат он не увидел, но заметил довольно высокий холм, который на секунду показался ему сделанным человеческими руками из гипса и бетона, окрашенных разными красками, как холмики в Диснейленде. Но для Диснейленда это было слишком уродливо – не декоративно-уродливо, как замок чудовищ, а по-настоящему уродливо, как проказа или бородавки. На другой стороне лужайки Андерхилл прислонился спиной к сараю и опять посмотрел на Пула. Между ними на костре красовался огромный черный котел. К небу поднималась струйка дыма. Чуть дальше от Андерхилла лейтенант Биверс открыл рот и беззвучно что-то спросил или отдал команду. Пул кивнул Андерхиллу, который тут же закричал по-вьетнамски:

– Выходите!

Никто не появился, но Пул услышал в сарае позади себя перешептывание и хлопанье босых ног по деревянному полу. Андерхилл выстрелил в воздух.

– Немедленно!

Пул двинулся к выходу из ближайшего сарая и чуть не сбил с ног женщину с редкими седыми волосами и беззубой улыбкой. За ней семенил старик с загорелым костлявым лицом. Пул молча махнул ружьем в сторону центра деревни. Изо всех остальных сараев вылезали люди с поднятыми руками, в основном женщины лет пятидесяти-шестидесяти.