Эрик Фрэнк Рассел
Алтарь страха (сборник)
НОВОЕ ЗНАКОМСТВО С ЭРИКОМ РАССЕЛЛОМ
Если мне не изменяет память, одним из первых рассказов, открывших отечественным любителям фантастики творчество английского писателя-фантаста Эрика Фрэнка Расселла, была остроумная новелла «Аламагуса». Что это значит, автор объяснить не пожелал, и ни в одном из доступных мне словарей я этого слова (allamagoosa), признаюсь, отыскать не смог, однако по смыслу название вполне можно перевести и как «Абракадабра».
Мы, первые читатели нового и никому тогда еще не ведомого автора, конечно же оценили по достоинству изящество, с которым тот прошелся по адресу специфического армейского бюрократизма, тупостью и неповоротливостью граничащего с идиотизмом. Причем бюрократов мы «вычислили» в рассказе Расселла совсем не звездно-галактических и уж во всяком случае — не только «закордонных»…
Рассказ и вправду занимает особое место в его творчестве, ибо принес автору единственную (увы!) премию «Хьюго» — за лучший рассказ 1955 года. (Между прочим, то была вообще первая премия «Хьюго» за рассказ; саму статуэтку серебристой ракеты писатель, как и положено, получил годом позже.)
Но, словно заданное этим первым переводом, у нас в стране представление о творчестве Расселла на долгие годы зациклилось лишь на «сатире и юморе» — причем с упором на втором слове. Автора «Аламагусы-Абракадабры» переводили охотно и много, ибо к их сатирикам у нас в редакциях тогда относились в основном благожелательно — ведь язвили-то зарубежные писатели преимущественно по поводу своих, «зарубежных» пороков; ну а в чьем творчестве проскальзывали ненужные аллюзии и параллели, так тех и приостановить была не велика проблема! И приостанавливали…
С Расселлом же все как-то благополучно обошлось. Даже авторский сборник в «застойные» времена выпустили, что и не снилось иным корифеям, Однако обидно, что вплоть до самого последнего времени нашему читателю был относительно хорошо знаком только один Расселл — в большей мере беззлобный юморист, нежели острый и беспощадный сатирик.
Между тем как творчество этого классика британской научной фантастики указанными двумя субжанрами далеко не исчерпывается…
Эрик Фрэнк Расселл родился 6 января 1905 года в Сэндхерсте (графство Саррей). Его отец, в жилах которого текла ирландская кровь, преподавал в местном военном колледже — одном из самых престижных в Англии, и не мудрено, что образование молодой человек получил в привилегированных частных школах для детей офицеров армии его величества. Образование по тем временам блестящее — чего стоит хотя бы список дисциплин, которые ему пришлось прослушать: химия, физика, металловедение и строительное дело, высшая математика, черчение, металлургия и кристаллография… А если принять во внимание, что в детстве мальчик много путешествовал с семьей и даже провел несколько лет в столь экзотических местах, как Египет и Судан (он почти выучил арабский язык, но впоследствии совершенно забыл его), то становится ясно: о большем «профессиональном» багаже будущему писателю-фантасту не приходилось и мечтать.
После окончания учебы молодой Расселл отслужил в армии, потом работал оператором на телефонной станции, клерком (фактически — «старшим чертежником») в правительственном учреждении. Еще он женился на медсестре, которая подарила ему дочку. Поскольку та родилась аккурат в день рождения отца, имя ей долго выбирать не пришлось: Эрика…
Когда Расселлу предложили пост технического представителя и аварийного монтера в крупной ливерпульской сталелитейной компании, произошла череда событий, резко изменивших его жизнь. По долгу службы ему пришлось несколько раз встречаться с молодыми инженерами, которые, как и он, жадно интересовались достаточно редким по тогдашним меркам увлечением: космонавтикой и с целью объединить таких же «чокнутых» по всей стране — даже основали Британское межпланетное общество, активистом коего вскоре стал и Расселл. Эти встречи, ночи напролет проведенные в жарких спорах о полетах на Луну и Марс — какими близкими они тогда казались энтузиастам межпланетных сообщений! — в конечном счете определили судьбу молодого инженера.
Он соприкоснулся с целым новым миром — бурлящим и парадоксальным и немного чудным. С миром, с которым не утратит связи до последних дней жизни — и еще успеет в нем по-настоящему прославиться. Короче, молодой Расселл приобщился к миру британского фэндома.
Между прочим, энтузиасты космонавтики издавали собственный журнал. И именно в его майском номере за 1931 год список членов Общества украсило новое имя: Эрик Фрэнк Расселл (а в подписи к опубликованному на обложке фотоснимку Юпитера «новобранца» специально благодарили за предоставление ценного кадра). В следующих номерах уже сам Расселл выступил с публикациями на тему межпланетных сообщений; любопытно, что опирался он в основном на вычитанные в каком-то немецком научном журнале идеи русского мыслителя, в ту пору на Западе почти неизвестного, — Константина Циолковского…
Именно один из руководителей Общества, писатель-фантаст Лесли Джонсон, первым обратил внимание на литературные способности новичка — и предложил ему попробовать силы на новом поприще.
Расселла долго упрашивать не пришлось, и он одним махом сочинил рассказ под названием «Вечная ре-диффузия». Более того — без лишних комплексов немедленно отослал его в Америку, тогдашнему редактору самого известного научно-фантастического журнала «Эстаундинг сториз» Орлину Тремэйну. Тот, конечно, рукопись «завернул» — в основном из-за перегруженности текста техническими терминами (и действительно одно название чего стоило!), после чего молодой человек в сердцах готов был порвать свое первое творение на мелкие кусочки. Оказавшийся случайно рядом Джонсон удержал его, сохранив рукопись в качестве сувенира. Рассказ-дебют Расселла так и не увидел свет, зато чудом сохранившаяся рукопись уже в 1970-е годы была продана на аукционе за весьма приличную цену…
Зато вторая попытка — короткая повесть под названием «Сага о Пеликане Уэсте» — появилась-таки в февральском выпуске «Эстаундинг» за 1937 год. С этого же года Эрик Фрэнк Расселл начал числить себя профессиональным писателем. Может, для дебютанта это и выглядело чересчур самоуверенно, но время показало, что он насчет своего будущего не ошибся.
Во всяком случае, первым британским автором, чьи произведения начал регулярно печатать ведущий американский журнал, оказался именно он — Эрик Фрэнк Расселл.
Вообще-то научной фантастикой он заинтересовался, как это принято, с детских лет и до той поры, пока в руки подростку не попал первый научно-фантастический журнал, жадно поглощал все, что попадалось под руку. Точнее, не все — а преимущественно литературу, густо замешанную на фантастике: сказки, «северные» мифы, староанглийские легенды и предания.
А из творивших тогда писателей-фантастов на него наибольшее влияние оказали американцы Стэнли Вейнбаум и Норман Найт (не путать с Деймоном Найтом!) Во всяком случае, рассказ-дебют Расселла, в котором одним из персонажей выведен «домашний улауала, или сетчатый питон с Каллисто по имени Альфред», явно «списан» с подобных же необузданных зоологических фантазий Вейнбаума. Правда, отличие от произведений указанных авторов — как и большинства других, создававших лицо тогдашней англоязычной science fiction, — все-таки имело место: Расселлу с самого начала удалось внедрить в этот жанр некое новое качество, недостаток коего до войны ощущался особенно остро: юмор.
С ним писатель, к счастью, не расставался всю жизнь. А также с навязчивым стремлением любую — самую наифантастичнейшую! — картину нарисовать по возможности убедительно. В ответ на критическое письмо одного из читателей, пенявшему автору-дебютанту за «слабое научное обоснование», тот тонко и совсем не по-дебютантски парировал: «В научной фантастике куда больше ценится внутренняя логика и убедительность, нежели научная состоятельность той или иной идеи». Согласитесь, неплохо для автора, только что опубликовавшего свое первое произведение!